Владимир Лавров - Книга вторая. Ангел второго уровня

До этой идеи мы прекрасно додумались и сами, но попадать в поле зрения княжеских людей мама не планировала, поскольку при этом возникал закономерный вопрос: «А где вы взяли этот камень?». Отвечать на него нам совершенно не хотелось.

До вечера этого дня мы успели только продать курточку Айсфинг (ту самую, шитую золотом). Курточка ушла за совершенно дикие деньги в первой же роскошной лавке. Купец, приобрётший её, выглядел очень довольным. Похоже, он считал, что купил вещь очень дёшево. На вырученные от продажи курточки деньги мама накупила княжне одежды. Те вещи, в которых наша гостья ходила до сих пор, никуда не годились. Как правило, это были сильно ушитые старые мамины вещи, или обноски соседских детей.

Вечер пролетел в разговорах – маме было, что рассказать родне, так что встали мы на следующий день очень поздно.

Поутру мы пошли к одному из княжеских колдунов. Про него говорили, что он обычный человек и специализируется на целительстве и предсказаниях. Это позволяло надеяться на то, что он не самый свирепый из племени магов и что он не сразу подвесит нас над очагом в поисках ответов на вопрос о происхождении камня. Родня строго – настрого не рекомендовала нам приближаться к колдунам, в имени которых есть слово «чёрный» – говорили, что это чудовища, которые живут по несколько сотен лет, и что никакой жалости в них нет.

Колдун жил в очень миленьком домике, совсем не похожем на крепость, и производил впечатление доброго дедушки. Он довольно быстро принял нас и с улыбкой выслушал сбивчивые мамины объяснения. Мама с непривычки перепутала половину того, чему учила её говорить с Айсфинг, но цену назвала правильно – полная кружка золота.

Услышав цену, колдун было рассердился. Из-под облика благообразного доброго дедушки с белой бородой проглянул безжалостный, жёсткий человек, привыкший повелевать – именно такой, какими изображала магов молва. Однако, получив в руки белый камешек, колдун смягчился. Покрутив его в руках так и этак, он неожиданно быстро согласился на указанную цену.

Деньги нам отсчитывал домоправитель, сухой и мрачный, гораздо больше похожий на злого колдуна, чем его хозяин. Всем своим видом он демонстрировал неодобрение этой сделки, но сказать что-либо против хозяина так и не рискнул.

Мы вышли на улицу, не в силах поверить в произошедшее. Айсфинг ликовала и поддразнивала меня моими «жалкими запасами золота». Радость длилась недолго. Не успели мы дойти до рынка и прицениться к коровам, как Айсфинг присела на корточки и сжала голову руками. На лице у неё отразилась сильная боль. У нас с мамой тоже закружились головы, кое-кто из торговцев схватился за сердце.

– Что он делает? Кто его учил? Так же нельзя! – шептала княжна. Из глаз у неё текли слезы.

Мы с мамой удивленно уставились на маленькую госпожу.

– Возвращаемся! – скомандовала Айсфинг, пробиваясь к выходу с рынка, – Я этого неуча отшлёпаю!

– А что он такое делает? – удивилась мама, хватая девчонку за рукав с явным намерением никуда не пускать, особенно шлёпать взрослых колдунов.

– Магия – это как плотина с водой, из неё надо выпускать тоненькую струйку и туда, куда надо. А он сразу убрал все стены у плотины, – снизошла до объяснений княжна. Она даже не заметила маминой попытки её удержать, так и тащила за собой.

Но никакого урока магии в этот день получилось. Земля вздрогнула и ударила нас по ногам. Все, кто был на рынке, повалились на землю. Над дальней частью города – там, где жил колдун, – начал расти столб дыма. Послышались тревожные крики. Кто-то кричал о том, что разрастается пожар, кто-то кричал, что разрушено много домов.

– Допрыгался, – процедила княжна, поднимаясь с мостовой.

Толпа хлынула с рынка – кто домой, кто смотреть пожар, а кто спасать свои дома. Мы немного посовещались и решили сходить посмотреть на место происшествия – Айсфинг сказала, что это может помочь понять, что произошло.

Пока мы пробирались сквозь толпу, прошло довольно много времени. Из замка успела примчаться конная стража. Она оцепила весь квартал и никого не пускала внутрь. Тушить пожар эта стража даже не пыталась, высокие и мрачные воины в доспехах следили только за тем, чтобы никто ничего не стащил. Горящие дома тушили обычные городовые, и прибыли они намного позже замковой стражи.

Нам, как и всем остальным зрителям, оставалось наблюдать за происходящим из-за оцепления. Посмотреть было на что: квартал с живописными домиками превратился в руины, посередине квартала – там, где был дом колдуна, – дымилась огромная воронка, как будто какой-то великан стукнул по земле кулаком. По мере того, как рушились выгоревшие дома, становилось всё лучше видно, чем занимается замковая стража. Эти люди не пытались спасать дома или тушить пожары, наоборот, они старательно разрушали все, что плохо держалось. Случайно уцелевшие жители квартала – те, которые во время взрыва находились в других местах, – только охали, глядя на то, как силачи специальными шестами обрушивали очередную стенку.

А ещё воины что-то искали. Распоряжался неизвестный нам колдун. Весь закутанный в черное, с капюшоном, надвинутым на самые глаза, он даже на значительном расстоянии производил впечатление угрозы. Воины, которые подходили к нему с докладом, отлетали выполнять поручения так резво, что сразу становилось ясно, кто тут держит первенство по строгостям.

– Архиндильно Чёрный, – нёсся по толпе испуганный шёпот. Очевидно, в городе хорошо знали этого колдуна, и совсем не по фейерверкам на праздниках.

Через час поисков стража наконец нашла то, что искала. Колдуну поднесли какой-то предмет на обломке доски (руками воины старались его не касаться). Архиндильно бесстрашно взял предмет рукой, затянутой в черную перчатку, и поднял в воздух, разглядывая на свету.

– Ой-ой-ёшеньки, – выдохнула Айсфинг. Я мог её понять. В поднятой руке колдун держал наш камешек.

Обнаружив искомое, колдун быстро покинул пожарище. Ему подали карету. Часть стражи двинулась сопровождать карету, остальные получили приказ снять оцепление и помочь пожарным. Только теперь погорельцы смогли пройти к своим домам. Поднялся вой.

Мы быстренько отступили. На пути к дому мама, задыхаясь от спешки, наставляла нас с княжной:

– Значит так, мы никакого камешка не продавали, и даже не слышали про него. Мы приехали купить корову и одежду. А чтобы на рынке никто нас не признал… оденем тебя девочкой! И из дома ни ногой, пока караван обратно не пойдёт!

Идея одеваться девочкой мне совсем не понравилась, но мама была неумолима. Как только мы пришли домой, новые наряды Айсфинг были немедленно пущены в дело. Княжна здорово повеселилась, разглядывая меня в обновках и предлагая разные бантики.