Владимир Лавров - Книга вторая. Ангел второго уровня

– Бежать вам надо, – пришёл к выводу наш квартирный хозяин, – и я, пожалуй, с вами пойду.

– Собирайтесь, – строго сказал мама.

– Но как же мы попадём за стену? – удивился я.

– Собирайтесь, – сердито повторила мама и отвесила мне подзатыльник.

После недолгих сборов мы проследовали в подвал. Хозяин открыл замаскированный люк в полу и посмотрел на меня:

– Понимаешь ли, стража на воротах берет слишком большую долю от всего, что ты хочешь ввести в город. Поэтому некоторые люди бывают очень благодарны тем, кто помогает их товарам миновать глаза городской стражи. Но у меня тут залежались некоторые товары, которые лучше не видеть тем, кто будет обыскивать дом. Поэтому я иду с вами, а вы мне поможете вытащить то, что не унести мне одному. Смекаешь?

Я как-то сразу понял, что домик наших родственников хотя и находился в глухом и неудобном месте, но не так далеко от городской стены.

Мама тащила тюк с покупками для Айсфинг, а нас с княжной загрузили, как ослов. Мешки пришлось не нести, а именно тащить – ход был невысоким, и даже нам с княжной местами приходилось не идти, а ползти. Мешок при этом двигался сзади, на верёвке. Учитывая то, что я был в платье, это было вдвойне неудобно. Айсфинг и тут не удержалась от подначки:

– Испачкаешь моё новое платье – прибью!

Учитывая то, что к этому моменту я уже с десяток раз переходил с карачек на пузоползание, о чистоте платья речь уже идти не могла. Я не остался в долгу:

– Ничего! Вырасту, куплю тебе новое, с коровкой спереди.

– Не хочу с коровкой. Хочу с бриллиантами и золотым шитьём, и чтобы в форме курочки.

У Айсфинг была удивительная особенность – даже тогда, когда она шутила, она говорила с совершенно серьёзным видом, и никогда не смеялась.

Ползти пришлось долго, почти два часа.

– Как вам удалось вырубить такой длинный ход? – спросил я у дяди во время недолгого отдыха.

– Дома надо же из чего-то строить. А чем рубить камень по кругу, прямо под городом, лучше вырубить его в нужном направлении. И за камни деньги получаешь, и ход полезный. У меня три поколения предков камни для строительства продавали, – улыбнулся дядька.

Вылезли мы в лесочке недалеко от городской стены. Я думал, что мы проползли так много, что города даже не увидим, но мы оказались совсем близко от стен. Замаскировав листвой люк, дядька повёл нас вглубь леса. Через некоторое время мы подошли к водяной мельнице, колесо которой вращал маленький ручеёк.

– Где этот проклятый мельник? – заворчал дядька, подходя к дому. Ответ был найден быстро, и он нам совсем не понравился. Кто-то разгромил мельницу и, скорее всего, убил владельцев. Дядька осмотрел отметины на стенах, выбитую дверь и вынес решение:

– Воины Ансельмо. Никто другой не смог бы победить старину Милоко. У него был мощный клан. А эти пользовались тараном для двери, луками… Умелые воины. Судя по всему, они намеренно разрушили всё жильё вокруг.

Мы с княжной полезли исследовать дом мельника вслед за дядькой. Дом был похож на крепость – толстые стены, маленькие окна – бойницы, выходы на крышу с окошками для стрельбы из луков… И весь этот дом был старательно разрушен. Все крыши были продырявлены, а двери снесены с петель и сожжены. Кто-то очень постарался, чтобы ни у кого, кто сможет выбраться из города, не было пристанища на ночь.

Мама с дядькой начали совещаться – что делать, идти в соседнее село или возвращаться в город.

– Не успеем в село до темноты. Кроме того, там наверняка на постое армия Ансельмо. Мы им очень понравимся, – покачал головой дядька.

В город он тоже возвращаться не хотел. Я заподозрил, что с бегством он не столько помогал нам, сколько заботился о себе.

В итоге решили попытаться восстановить одну из комнат, самую маленькую. Нас отправили за дровами, а дядька с мамой начали заделывать дыру в крыше и закладывать камнями дверной проём, а также разбитую стену.

Мы почти успели. К вечеру взрослые заделали досками крышу, пролом в стене заложили битым камнем. Мы с княжной натаскали веток, да столько, что в комнате всё не поместилось, часть пришлось сложить в коридоре. Впрочем, на княжну Айсфинг сейчас была меньше всего похожа – в простой одежде, с лицом, исцарапанным ветками, её никто бы не отличил от обычной девчонки. Несколько раз я даже забывал, кто она такая, и начинал подшучивать в нашей обычной грубоватой школьной манере. И только когда вместо обычного: «Дурак – дурак» встречал ледяное молчание, вспоминал, что она моя госпожа. Айсфинг как-то умела показать неодобрение без слов, одним молчанием.

Часть драгоценного времени ушла на то, чтобы спрятать дядькины вещи в хитроумный тайник, устроенный в лесу. Дядька сказал, что об этом тайнике знали только он и мельник. Обратно мы шли уже в полутьме. Мне за каждым деревом мерещились Тени.

К наступлению темноты на полу уже весело потрескивал костерок, а на нём закипал котелок. Но ещё до того, как мама успела засыпать в него крупу, по потолку затопали Тени. Или не Тени, а кто-то другой, более увесистый, но не менее злобный. Ощущение паники, которое он распространял, было не слабее, чем от самых крупных Теней. Шаги на время затихли. А потом…

Ба-бах! – наша входная дверь, сделанная из связанных сучьев и заваленная камнями, отлетела в строну. Обернувшись, я заметил только тёмный силуэт, стремительно исчезающий за углом. А за дверью, в коридоре, толпились крупные Тени. Света нашего костерка было недостаточно, чтобы удержать их всех за порогом. Маленькие тени, просочившиеся через щели, он бы ещё отпугнул, но этих гигантов… Я подумал, что надо бы подкинуть в костер веток и шишек. Айсфинг оказалась быстрее. Она швырнула в проем горсть красных камней и зашептала заклинание. Между камнями зазмеились молнии, а затем раздался взрыв. Далеко в коридоре взвыл кто-то, совсем не похожий на Теней.

Когда немного улеглась пыль, Айсфинг бесстрашно вышла в коридор, неторопливо собрала камешки и вернулась. Только тут я наконец подкинул в костер топливо. Шишки весело затрещали.

Айсфинг вошла в комнату, пристально посмотрела на дядьку и спросила:

– Ты ведь никому не скажешь, правда?

А потом для убедительности кинула один красный камешек дядьке на колени.

Дядька, старательно замерев в неподвижности, скосил глаза на камешек и самым ласковым голосом ответил:

– Нет, молодая госпожа, никому не скажу. Хотя для тех, кто не боится ночи… их услуги могут быть очень, очень востребованными…

– Ты никому не скажешь, – с нажимом повторила княжна, – ни друзьям – контрабандистам, ни наёмным убийцам, ни другим «востребованным людям».

– Как скажете. Все знают, что тайна и я – нет ничего надежнее, когда мы вместе.

Айсфинг наклонилась и забрала камешек. Дядька облегченно расслабился. Возможно, мне показалось, но в тот момент я был уверен, что дядька испугался Айсфинг больше, чем всех Теней, вместе взятых.