Тамара Королёва - Простая история

– А ты точно знаешь, что у Олега есть любовница?

– Точно. Самое противное, что об этом знает весь театр.

– Как ты это терпишь?

– А я и не терплю, я плачу той же монетой.

– То есть?

– У него любовница, у меня любовник.

– Как же вы живете вместе? – В голосе девушки было непонимание. – А Олег знает про тебя?

– Меня не волнует, что знает, а чего не знает Олег. Мы живем вместе, у нас семья, у нас ребенок, у нас общие заботы, общие интересы. Что еще надо для семейного счастья?

– Любовь.

– Нет, Анюта. Любовь это на сцене и в книгах. – И, взглянув на девушку, спросила: – Хочешь, угадаю твой любимый роман?

Аня кивнула.

– Ремарк «Триумфальная арка».

– Да, один из любимых. Бунина еще люблю.

– Ну куда же без Бунина, без его «Темных аллей», без несчастной любви? Заканчивать с этим детством надо, Анюта, и становиться женщиной.

Немного поговорив и выпив еще по чашечке кофе, подруги вышли из кафе.

– Вечер-то какой, прямо лето. Давай прогуляемся по Фонтанке, а там и по домам, – предложила Лера.

– Всегда за. Я так редко выбираюсь куда-нибудь за пределы работы и песочницы, что мне хочется, чтобы этот вечер не кончался. Вечер, будь всегда, – произнесла девушка и протянула руки к невидимому собеседнику.

Приятельницы перешли Невский и направились в сторону Фонтанки. Аничков мост, с навечно застывшими конями. Свернули возле аптеки и пошли вдоль набережной. По реке еще курсировал водный трамвайчик, на палубе стояли люди и радостно махали всем проходящим по набережной.

Аня тоже приветливо махнула в ответ. Лера нарушила молчание:

– Анюта, с Шуриком твоим мне почти все понятно, но почему тебе бабушка не помогает?

– Да ты что? Бабуля со своими непростыми людьми не расстанется. Для нее работа уже давно не работа – это ее жизнь.

– Что еще за непростые люди? Что за работа?

– Бабушка моя – заведующая отделом заказов в нашем гастрономе. Там и люди, те самые.

– Анюта, да ты у нас бесценный кадр. – Лера даже приостановилась.

– Я то здесь при чем?

– Ты близкий родственник. Пользуйся. А непростые люди – это тоже люди, и среди них попадаются ничего. – Лера усмехнулась. – Кстати, мой любовник как раз из этих, которые ничего. В отделе культуры работает. Билеты в Мариинку, на Аллу Пугачеву – всегда пожалуйста.

– Да мне некогда, я с Полькой. Хорошо, бабуле завтра на работу, так она у нас ночует. А так, в выходные она у себя, отмокает, как она выражается. На смену ей Шурка, а он, как ты понимаешь, товарищ ненадежный.

– Да, ненадежный Шурка, – как бы в задумчивости произнесла Лера. – У меня к тебе будет просьба.

И Лера без лишних предисловий попросила Аню помочь в организации юбилея Олега.

– Ну сама понимаешь, придется и дома, и в театре. В театре ладно, там можно и вареной колбасой обойтись, а вот дома, дома надо постараться. Олегу надо заслуженного получить, и этот юбилей как нельзя кстати: пригласить нужных людей. Поможешь? – закончила Лера.

У Ани вид был растерянный, вот так сразу от волшебного вечера к обыденности жизни. От магии сцены и декораций города – к вареной колбасе.

– Я даже не знаю, – начала она немного смущенно. – Надо бабушку спросить.

– Да ты не волнуйся, Анюта, я сама все сделаю, твоя роль – познакомить меня с твоей бабулей, как ее, кстати, величают?

– Людмила Николаевна.

– Вот и хорошо, так я к вам намедни забегу на чашечку чая?!

– Да, конечно. – Аня все еще не могла перенастроиться.

– А за мной не пропадет, приглашу тебя на праздник, а там, чем черт не шутит, встретишь и ты своего принца. – Лера улыбалась, окончание вечера ее явно радовало.

– У меня уже есть.

– Есть так есть.

Подруги стояли на углу Пестеля и Фонтанки, дальше их пути расходились, Лере – по набережной, а Анне – к дому с висящим на кованой цепи фонарем.

– До встречи.

– До звонка, – уточнила Лера и, чмокнув подругу в щеку, быстрым шагом направилась в свою сторону.

Вдруг Лера остановилась, резко развернулась и пошла обратно, уже на ходу половиня букет, который держала в руках. Подошла к Анне и со словами:

– Женщина должна возвращаться домой с цветами, – вручила цветы Анне.

Аня смотрела ей вслед, и противоречивые чувства владели ею. Она многое не принимала и не понимала в Лере, но определенно она ее очень привлекала своей независимостью и, как казалось Анне, смелостью суждений.

А может, и правда, плюнуть на эту любовь и жить, наслаждаясь свободой и тем, что дает эта свобода?

С этими мыслями она вошла в дом. Там ее ждал сюрприз.

За кухонным столом сидел Шурик, перед ним стояла чашка с чаем. Напротив сидела Людмила Николаевна. Аня внутренне напряглась.

– Проходи, внученька. Вот, полюбуйся на отца своего ребенка.

Аня посмотрела на отца ребенка. Под глазом Шурика уже во всей красе расползся синяк, и глаз заплыл, на левой щеке была ссадина, а правая рука лежала на коленях, и он придерживал ее левой.

– Шурка, что случилось? – Анна кинулась к мужу, хотела его обнять, но строгий взгляд бабушки остановил ее порыв. – Кто это тебя?

Шурик понуро молчал, уставившись в одну точку, куда-то в пол.

– Вот пришел, да не пришел, а ворвался с грохотом, чуть ребенка не разбудил. Попросил воды, я ему чая налила. Сидит молчит.

Аня еще раз попыталась начать разговор, но муж молчал. Она поняла, что случилось что-то очень серьезное, волнение нарастало. Девушка попросила Людмилу Николаевну оставить их одних. Недовольно ворча, пару раз вернувшись за какой-то ерундой, бабушка все же удалилась.

– Рассказывай. – Аня села напротив.

И Шурка поведал ей, что сегодня, вместо того чтобы пойти с ней в театр, он пошел на митинг отказников.

– Кто такие отказники?

– Ну, их не выпускают из нашей страны на их исконную родину – Израиль. Они решили устроить демонстрацию перед Смольным.

– А ты здесь при чем, ты ведь не отказник? И евреев среди твоих родных нет.

– Ну, это с уверенностью никто из нас утверждать не может.

– Шурик, не надо демагогии.

– Маминого отца, моего деда значит, Петром Авраамовичем величали, между прочим. – Шурик выжидательно посмотрел на жену.

– Авраам – старинное русское имя, – не задумываясь ответила Аня. – Скажи толком, кто и за что тебя побил? И Шурик начал рассказывать, что все началось мирно, люди пришли с плакатами, стояли общались. Шумели, кто-то даже стихи читал, то ли свои, то ли классика какого, Шурик не понял. Он внимал духу времени, как он выразился. Потолкались часа два, послушали выступающих ораторов и стали расходиться. Народ потек в сторону «Чернышевской», в районе Таврического сада Шурик услышал женский крик о помощи. Крик раздавался из кустов, он кинулся на голос и увидел, как трое здоровенных парней избивают пожилого мужчину, девушка пытается хоть как-то его защитить, один из них схватил ее за руку и повалил на землю. Шурик вступил в борьбу, но силы были явно не равны. На счастье Шурика, появилась милиция. Парни врассыпную, а его и пострадавших – в отделение. Составили протокол, его записали как свидетеля. Он пришел к Ане, здесь – бабушка.