Валерия Лихницкая - Хилер особого назначения. Книга 1

– Он вызвал меня в кабинет, – флегматично продолжал Грэм, – спросить, насколько серьезна поломка этого рентген-аппарата. Я ответил, что поломка серьезная, и если его вовремя не починить, то он нае… – он покосился на Нику, – навернется к чертовой матери.

– И все?

– И все, – улыбнулся Грэм.

Утюг и паяльник потеснились, пропуская бензопилу, которая тут же заняла свое место в моем ассоциативном ряду.

– А он что?

– Сказал, чтобы ты лечился… Да что ты до меня доколебался, я его пальцем не тронул!

Я вздохнул, понимая, что правды мне никогда не узнать.

– А теперь кто мне скажет, сколько я тут еще буду прохлаждаться? – задал я вопрос в «общий чат». Вопрос повис в воздухе. Интересно как… – Слушайте, судя по вашей реакции, я либо умираю, и вы еще не посчитались, кто мне об этом сообщит, либо вы так обрадовались, что у вас появилась возможность от меня отдохнуть, что даже забыли поставить диагноз.

– Алекс, – потупила глаза Ника. – Успокойся. Ты не умираешь.

– Значит, второе. В принципе, я так и думал – если бы я умирал, вы бы сразу мне об этом сообщили. Радостно и хором.

Ника страдальчески закатила глаза.

– Алекс, никто ничего не забыл…

– А проверить, выключен ли утюг? А поменять рыбкам воду? А…

– Господи, лучше б он спал!

– Ника, я об этом думаю всякий раз после незащищенного секса с проституткой – лучше бы он спал! Ведь если бы он спал, а не вставал по стойке смирно каждый раз, как только…

– Меня не интересуют подробности твоей интимной жизни! – завопила Ника.

Черт, неужели я ей и правда нравлюсь?! Нет, не так. Неужели она и правда меня хочет? Проблема…

– Ника, вот чего было об этом орать? – нет, все-таки язык мне надо было ампутировать еще при рождении. – Теперь полбольницы в курсе того, что, во-первых, у меня есть интимная жизнь, и, во-вторых, что тебя это беспокоит.

– Алекс, я должен набить тебе морду, – засопел Ромео.

– Хочешь поговорить об этом?

– Нет, я не хочу говорить! Я хочу набить тебе морду!

– Ты сказал не хочу, а должен, это разница, – поправил его я. – То есть я оскорбил твою девушку, и ты, как честный человек, должен покарать обидчика. Но обидчик – твой коллега, что в принципе для тебя значения не имеет, и к тому же прикован к койке, что для тебя имеет принципиальное значение. Причем, прикован в койке в буквальном смысле, а не в том, который вы обычно вкладываете в эти слова во время своих сексуальных игр.

– Алекс, заткнись!

– А, значит, игры все-таки были? – подмигнул я.

– Не перебивай его, только хуже будет, ты же знаешь, – Ника положила руку на плечо своего верного рыцаря.

– Очень верное замечание! Итак, вернемся к нашему вопросу. Перед тобой дилемма почти шекспировского характера – бить или не бить? Не бить – девушка вроде как обижена, бить – калечного да убогого?! Но совсем не бить нельзя, так как девушка оскорблена, и спустить мне это с рук значит показать себя трусом. Так что… Предлагаю альтернативу. Ты можешь набить морду Грэму.

Грэм заинтересованно приподнял бровь.

– А с какого… – прошипел Ромео, от неожиданности чуть не лишившись дара речи.

– Да, мне тоже интересно, – полюбопытствовал Грэм.

– Поясняю, – я так мило улыбнулся, что, если бы увидел свою физиономию в зеркале, меня бы, наверное, стошнило. – Во-первых, он сам сказал, что он сегодня добрый, а такой удачей грех не воспользоваться. Во-вторых, он большой, ему не будет больно, он даже не почувствует. А в-третьих, после этого гарантировано никто не назовет тебя трусом. И потом, он мне тоже желание должен. Брехня, конечно, но чем я хуже Ники?

– Так, все, прекратите этот балаган! – замахала руками оскорбленная девушка.

– Давно пора, – согласился я, отстегивая датчики, капельницу и прочие приспособления. Ника завопила и попыталась перехватить мои руки, но Грэм ее остановил, мягко, но как-то… как бы это… непоколебимо. – Мне нужны мои вещи и кабинет. И час времени. И можно готовить операционную.

Грэм молча передал Нику ее ревнивому мавру, после чего я почему-то снова оказался на его плече.

– Так, вот до этого момента мне было все понятно, – попытался я тактично выяснить причину своего перемещения. – Грэм, прости, пожалуйста, что отвлекаю, но ты не заметил, случайно, что у тебя к спине какой-то психопат прилип? И болтается теперь у тебя на плече, как… гм… язык у восьмидесятилетнего сексоголика после трудовых подвигов, – не обращая внимания на мой треп и, собственно, на меня, как на груз и личность, он стремительно вышел из палаты. – Если заметишь, сгрузи его на что-нибудь не очень твердое, и по возможности, аккуратно.

– Договорились, – хмыкнул мой неожиданный похититель, ускоряя шаг.

– Грэм, я тебе тут не сильно мешаю?

– Нет.

– А куда мы…

– В кабинет.

– Понял.

На самом деле я мало что понял, но у меня, в отличие от шефа, инстинкт самосохранения, слава богу, еще работал. Перед моим мысленным взором замелькали не только утюги, паяльники и пилы, но также скальпели, шприцы, зажимы, жгуты, трубки, иглы и прочие инструменты, которые можно использовать с фантазией. Так что я решил не спорить и помолчать.

Мы вошли в лифт. Я подумал, что неплохо было бы научиться молчать еще тише, и затаился, даже дышать почти перестал.

– Ты там жив? – каким-то странным тоном спросил Грэм.

– Да.

– А чего молчишь? – а, это он так беспокоится!

Я попытался пожать плечами.

– Тебе плохо? – видимо, он истолковал мои движения по-своему.

– Не-не-не, все отлично! Мне лучше, чем когда бы то ни было!

– Алекс, я тебя сейчас по стенке размажу! – рявкнул Грэм. – Ты чего, меня боишься, что ли?!

– Пока мы находимся в закрытом узком помещении, в котором кроме нас никого нет, и пока я нахожусь у тебя на плече, я отказываюсь отвечать на подобные вопросы.

Грэм засопел.

– И потом, тебе не кажется, что это несколько нелогично – сначала пригрозить человеку расправой через размазывание о стенку лифта, а потом возмутиться, что этот человек тебя боится? – не выдержал я.

– Ты меня боялся еще до угрозы, – проворчал Грэм.

– И чтобы развеять мои опасения, ты любезно предложил меня размазать, – кивнул я. – Спасибо, доктор! Вот теперь точно не страшно! – он насупился. – Ты только в следующий раз если еще что-нибудь нестрашное будешь говорить, не забывай, что если я обделаюсь, вонять будешь ты.

Он хотел что-то сказать, но дверь открылась. По странной заминке моего бронетранспортера и непрерывному гомону раздраженных голосов я понял, что коридор по какой-то причине переполнен разновозрастными страждущими обоих полов.

– Сволочи! Уроды шестилапые! Враги галактики! – дико заорал я. Грэм дернулся, но устоял, только зубами скрипнул. – Братья земляне, не верьте им! Санитары – переодетые марсиане! Марсиане – предатели! Политические проститутки! Они прогнулись перед Бетельгейзе! Бетельгейзе захватили Марс и теперь движутся на нас! Атака придет с Луны! У них там база! – народ шарахнулся от нас, как от чумы, открыв нам «зеленый коридор», чем Грэм тут же и воспользовался. – Пытайте меня, сколько хотите, я не сдамся!