Наталья Нальянова - Кукушка. Ещё одна история из жизни Жанны Фурасьевой

Ираида напекла мне сухого печенья, купила две упаковки шведского сыру с большим сроком использования, а также банки с консервированным лососем, тунцом и сайрой. Она ещё положила мне домашнего джема, несколько упаковок с соками и минеральной водой, колотые орехи. Не забыла она положить и хорошего чаю, кофе и шоколад. Это все были запасы впрок. А на ближайшие два дня ею были приготовлены пирожки, буженина, свежие овощи, йогурт.

Мне самой осталось только выбрать подходящую одежду, обувь, средства гигиены и косметику.

Наблюдая за разрастающимся багажом, я подумала, что все воспринимают мой отъезд, как длительный. А я ведь не говорила, что еду надолго. Может быть, я через три дня вернусь домой. Напишу заявление нотариусу о выдаче свидетельства о праве на наследство, соберу необходимые документы и – до свидания, деревня.

А может быть, я вообще откажусь от наследства, если оно малоценно, спорно и обременено долгами.

И, есть еще один важный момент, – пока что совсем неизвестно, оставили ли умершие Сухомлины завещания. В таком случае я вернусь еще быстрее, так как наследником по завещанию не являюсь.

Обдумывая забавность ситуации, я пошла еще раз проверить, все ли свои документы я приготовила. Расстегнув кожаный бумажник, я в последний раз удостоверилась, что паспорт, свидетельство о рождении, свидетельство о браке, а также, на всякий случай, еще и свидетельство о признании моего отца умершим, письмо Виктора Сухомлина и даже фото мамы находятся в портфеле. Деньги, банковские карты, записные книжки, визитница, а также цифровой фотоаппарат и мобильный телефон с зарядным устройством тоже ожидали отъезда в других отделениях портфеля.

– Тут ехать-то всего-ничего – каких-то сто с лишним километров, а вы меня собрали как в экспедицию на Гималаи, – увещевала я своих помощников.

– Жанна, будь осторожна, поступай обдуманно, звони, береги свое здоровье…, – рекомендации Михаила были нескончаемыми. Я поцеловала его, обняла Ираиду, крепко пожала руку Андрею Ивановичу и села за руль.

– Если будут какие-то известия от сынов, – звони, – попросила я супруга, трогаясь с места и включая радио.

Выехав из города, я преодолела паромную переправу и взобралась на гребень горы, по которому и пролегал мой дальнейший путь. Успешно справляясь с бесчисленными спусками и подъемами, я мысленно выразила благодарность машине Михаила.

«Всего и делов-то…", – думала я въезжая через пару часов неспешной езды в деревню Княгинино. Остановив машину у магазина, я расспросила местных жителей о том, где находится отделение милиции, а также как проехать по адресу: улица К. Маркса, 17.

– Это вы в дом Сухомлиных едете? – поинтересовалась некая словоохотливая бабуся.

– Да. Я дочь Марии Павловны, – пояснила я.

– Дочь?! – ахнула она. – Разве у Маруси была дочь?

– И была и есть, – улыбнулась я, разворачивая машину и направляясь к участковому инспектору полиции.

Им оказался маленький и худенький молодой человек с красными, опухшими веками. Капитан полиции Талалыкин Семен Иванович, судя по табличке на двери.

– Вы в какой дом Сухомлиных поедете? – вежливо поинтересовался он.

– А что, разве их несколько? – удивилась я.

– Два, в разных концах деревни. Один – тот, в котором они жили раньше, на улице Карла Маркса, а второй – на улице Окский съезд. В нем они поселились примерно пятнадцать лет назад после смерти мужа Марии Павловны и отца Владимира, соответственно. Это были развалины старого дома. Володька приобрел его вместе с участком, надстроил над старым фундаментом дом из кирпича и окультурил территорию. Теперь этот дом называется усадьбой и находится недалеко от библиотеки, где работала его мамаша.

– А почему его называют усадьбой? – поинтересовалась я.

– Этот дом и большой участок вокруг него обнесены очень старым каменным забором. Говорят, будто этому забору не один век. И будто бы там в незапамятные времена была барская усадьба. А чего вы от меня-то хотите? – вдруг устало спросил он. – Я очень занят и болен. Вынужден с температурой работать.

– Очень сожалею, что приходится беспокоить вас. Но не скажете ли вы мне, у кого я могу взять ключи?

– В старом доме на улице Карла Маркса проживают жильцы, арендаторы. А в новом, на Окском съезде, никого нет. Покажите-ка вы мне свои документы сперва, – велел он.

Изучив мой паспорт, письмо Виктора Сухомлина, его заявление об отказе от наследства, он сказал:

– Дом Сухомлиных находится по адресу: ул. Окский съезд, 1. Соседние дома отстоят от него на большом расстоянии. Но в конце сада Сухомлиных стоит дом Муравьевых. Я их попросил приглядывать за усадьбой, пока не появятся наследники. У тети Дуни Муравьевой есть ключ от входной двери дома. Скажете, что Сеня разрешил отдать его вам.

Усадьба Сухомлиных находилась на высоком берегу Оки. Согласно сведениям, почерпнутым мной из краеведческого очерка, осыпные берега вдоль крутого берега реки назывались урочищем Ошара.

Зайдя во двор усадьбы, я огляделась. Это была высшая точка небольшого горного хребта, тянущегося вдоль берега Оки. Отсюда была видна вся река и бескрайние дали за ней.

«Красота какая! – прошептала я, не сдержав эмоций при виде величавой реки и необозримого простора, открывшегося моему взору.

Тетя Дуня Муравьева, сопровождавшая мое вхождение в наследственную усадьбу, словоохотливо поддержала меня:

– Именно из-за этой красоты Володька и перебрался сюда. Работал на постройке этого дома, как каторжный. Недавно, всего года три назад только и закончил полную отделку дома. Ну, располагайтесь, если что надо – зовите, прибегу. А сейчас мне коз доить пора. Так, что бывайте здоровы. – И она легко удалилась по тонкой тропинке между деревьями сада.

Я осмотрела забор, окружавший усадьбу. Это был и не забор вовсе, а каменная стена. Камень был очень старый, грубый. Но выложен так плотно и вкопан так основательно, что стоял как монолит. В отдельных местах он как будто поседел от времени. Ближайшие же к дому участки стены были черны, как будто смолой обмазаны. При внимательном рассмотрении черноты выяснилось, что это следы очень давнего пожара.

Дом был одноэтажный, с мансардой, длинный, как бы с двумя крыльями, или, как еще можно их назвать, флигелями. Сложен из серого кирпича и оштукатурен.

«Что-то очень знакомое он мне напоминает! – подумала я. – Да ведь барскую усадьбу 18 века! И это очень красиво и стильно выглядит. Интересно, пригоден ли этот дом для житья по современным меркам?».

Поднявшись на широкое крыльцо, я миновала массивные колонны и открыла тяжелые деревянные двери.

В холле я увидела стилизованную под старину люстру и поискала выключатель. Яркий свет залил помещение со стенами, покрытыми штофом, при полном отсутствии мебели. Пол был покрыт темным старинным паркетом.