Олег Устинов - Взгляд и осознание

Я. Писать о себе? Нет, уже немного писал. В конце моего алфавита будет не интересно. Я вспомнил песню 70 – х « Ямысленно вхожу в Ваш кабинет». Д. Тухманов. Просто гениально.

А было это, наверное, в 1975—1976 г. Мы слушали взахлёб Beatles, и тут появляется пласт Д. Тухманова «По волнам моей памяти». Все в шоке, ходим друг к другу с магнитофоном «Весна» и переписываем. Прекрасное было время. Вот что вспомнилось на букву «Я».

А всем спасибо, что набрались терпения прочитать мой алфавит.

Нашёл это недавно, хотя написано в 1990 году.

Мы тогда жили при Союзе, а волнения о независимости только зарождались. У нас в Украине тоже была такая зигота. Называли это РУХ, т.е. движение. А чтобы не запретили – назвали Движение за перестройку. Никакой перестройкой в РУХе не пахло. Это были ярые антикоммунисты, диссиденты, писатели, артисты, учёные – словом интелегенция. Основные и главные задачи – это независимость от Союза, жёлто-голубой флаг, герб – трезубец и гимн – «Ще не вмерла Украина». Дальше никто и не собирался смотреть и планов других не придумали. Просто не представляли, сдадутся ли когда-то коммунисты. Но начинать было нужно хотя бы так. Была попытка В. Черновола попробовать свои силы в Президентских выборах. Это только первая заявка. Да и как можно было победить? Там даже не нужен контроль над транзитным сервером. Но это было позже.

В отпуск мы часто ездили в Прибалтику, там живут родственники супруги – брат Олег в Снечкусе, сейчас это город Висагинас. Есть родственники и в Эстонии, в Тарту. Такой интереснейший город. Во-первых, это ближе к западу, во-вторых – хотелось быть ближе к западу. Но вот в Литве начали о независимости не только думать, но и потихоньку ставить локомотив на другие рельсы. Это, наверное, и правильно. Но нам было всё дико. Поражались смелости этой нации во всём. Советских газет уже почти не было. На ТВ только первый, а в остальном литовские программы и запад. Когда у нас показывало три программы, там можно было смотреть более десяти. Да и в разговорах никто не стеснялся говорить, что в Союзе не всё нормально. Просто в стране был настоящий бардак. Никто не мог управлять государством, в котором всё валилось посекундно. Вечером хлеб мог стоить вдвое дороже, чем утром. Ну, кому это понравится? Смертный люд ведь все это переживал, а сытые в это время становились ещё богаче. Им до развала не было никакого дела. Скорее ухватить для себя лакомый кусок, а там хоть провались оно всё пропадом. Активы вывозились из страны, «золото» партии уходило из-под контроля партии. Верхушка делила его, рвала на куски. У некогда всемогущей империи в то время уже не было бюджета страны. Вся страна стояла в очередях за хлебом и водкой. Вспомнилась поговорка: «Бог дал зубы, он будет давать хлеб». На самом деле это всё было очень грустно.

Так вот в Литве набросал в блокнот несколько строк из того, что бросилось в глаза, что увидели в их жизни реально.

Это случилось, когда я лежал в больнице. Неврология. У меня случился инсульт. Ровно через полгода, как это случилось с моим отцом, день в день. Так вот… М. Зощенко как-то говорил, что человек очень странное животное, и в таких условиях, в какие я попал, лучше не болеть. Ещё покойника не вынесли, а меня уже уложили на него кровать. Да ещё больные юмористы сказали, что на этой кровати и вчера тоже жмурика вынесли. Я юмор уважаю, но мне не до смеха тогда было, ударило, и Мир был в негативе, слабость. На самом деле это жутко. Мне ставили капельницы (как я это не люблю), куча уколов и таблеток. Врачи говорят, что это они начали меня интенсивно лечить. На второй день появилось зрение процентов на 5—10, и можно было по стенке разыскать туалет. Собственно зрение тут не сильно помогло. Шёл на едкий запах. Этим здесь всё пропитано. Так и добрался.

На третий день проснувшись и увидев Мир почти в реалии я сказал себе, что нужно выжить. Я стал презирать эту болезнь! Нужно поскорее избавиться от этой хвори. Проснувшись в пять утра (как дома) я вышел на улицу. Прохладно. На почве изморось, градусов 2—3 было. Походил, потом начал отжиматься. Потом снова всё повторил. После холодный душ.

При обходе доктор спросил, носит ли сестра утку, чтобы я не делал никаких движений. Но я казал ему, что выходил сегодня на зарядку, резких движений не делал, но 50 раз отжался. Пауза была, потом изменение цвета лица, потом ненормативная лексика. От доктора узнал, что я стёбнутый на всю голову и зачем он взялся меня лечить. Потом я узнал, сколько шариков и роликов у меня не хватает в моей кубышке, сколько пудов дыма в голове и сколько соломы. С этими словами он и вышел. До завтрака (если это можно назвать завтраком) оставалось минут 30. Поставил вскипятить чай в кружке, а пока с великим удовольствием употребил банан, привезенный предыдущим вечером моей Танюшкой. Посмотрел в окно. Птицы поют, солнышко показало свои первые лучики. Жизнь продолжается.

Через минут 10 привезли в палату вообще слабого мужика, жуткая картина. Но я ему сразу сказал, что сегодня его очередь бежать за пивом. У него появились слёзы. Я подошёл, сжал ему руку, уверив, что это моя шутка. Пожелал здоровья. Он снова заплакал. Пожелать здоровья от чистого сердца это великая сила. Я заставлял его собраться с силами, и он поверил мне. Через пару дней он начал говорить, потом встал, потом пошёл, а ещё через пару дней, когда я выписывался, он сказал очередному мужику, что уже его очередь бежать за пивом, т. к. Олег (Я) выписался. Вот так друг друга и подбадривали.

Пока мне выписывали больничный лист и собирали вещи, я присел на дорожку, задумался. Достал свой ежедневник и любимую авторучку с чёрными чернилами. Запишу как я этот эпизод.