Валерий Михайлов - Дневник дзен-террориста. 2004 – 2009

Для меня религиозность – это особый способ мироощущения. Здоровый сон, здоровый секс, здоровое питание, регулярные физические упражнения и регулярные интеллектуальные клизмы, очищающие мозг от метафизического навоза. Любые умничанья на тему Бога, Бытия, смысла жизни, места человека под солнцем не более чем спекуляции на пустом месте, позволяющие прятаться от действительно важного и единственного вопроса, который не есть вопрос…

Моралисты, особенно в рясах, всячески стараются дискредитировать так называемые внебрачные сексуальные связи или блуд и всячески навязывают брак, как нечто нравственное и единственно верное. Но что такое брак? Это коммерчески-юридический договор, закрепляющий за сторонами определенные права и обязанности. Не спорю, как коммерческая сделка, брак достаточно часто бывает необходим. Но как коммерческая сделка, не более. Отрицая внебрачную любовь, моралисты отрицают любовь вне коммерции или любовь ради любви и признают только продажную ее часть. С другой стороны, при покупке какой-нибудь майки мы готовы перемерить весь магазин, тогда как при выборе спутника жизни должны брать первое попавшееся или кота в мешке.

Браки заключаются на небесах. Бесспорно, особенно если учесть, что большую часть своих мерзостей человечество творит по повелению или во имя небес, будь то погромы, резня или просто уничтожение инакомыслящих.

Морально-нравственное воспитание требует от нас, чтобы мы были добрыми, честными, принципиальными, любили друг друга, были справедливыми, прощали врагов и т. д., тогда как окружающая реальность заставляет нас быть гибкими в умении приспосабливаться к существующему положению вещей.

Принципиальность и верность в отстаивании своих убеждений есть, если разобраться, противоречащий природе идеал поведения человека. Природа требует от нас правильных действий, основанных на оценке реально существующих обстоятельств, тогда как убеждения и идеалы – это своего рода кривое зеркало сознания. Отсюда человек с убеждениями – это человек, неспособный на адекватное поведение и, следовательно, обреченный на вымирание.

Заслугой средней школы, как я недавно понял, является то, что она учит нас не географиям с математиками (в большинстве случаев эти знания не более чем мертвый балласт), а умению выживать в условиях того дурдома, который ждет человека впереди. Школа действует как прививка, то есть, позволяет нам учиться строить свои отношения в относительно безопасных условиях, когда ошибка чревата лишь двойкой или вызовом родителей. Особенно благоприятен фактор перегрузки ученика, когда он просто не в состоянии выполнять все требования учебного процесса, что заставляет его искать «потайные ходы» и развивает стратегическое мышление.

Боже сохрани от попадания на Небеса! Ведь если даже здесь, на задворках Его империи мы постоянно ощущаем на себе Его «любовь» в виде тягот и лишений нашего бытия с поистине мазохистским раскаянием в грехах, которыми является все, что делает нашу жизнь более яркой и интересной. Что же тогда ждет нас на небесах, в мире Его любви и непосредственной близости?

Святыни – это ни что иное, как идеологический баран, которого сильные мира сего пускают в качестве вожака впереди человеческого стада. Чаще всего это используется для того, чтобы подвигнуть людей на очередную глупость или гадость.

Стеб или юмористическое глумление над святынями есть своего рода эликсир от многих идеологических заболеваний общества. Так относящегося с иронией ко всякого рода святыням человека намного трудней заставить умирать или убивать ради идеи, что, безусловно, не устраивает властителей дум, привыкших общаться с массами или стадом. Стебущийся человек становится индивидуальностью, а это опасно!

Мой политический консервативный побарабандизм основан на следующих утверждениях:

1. Любая власть есть аппарат насилия, заставляющий человека делать нечто, противоестественное его природе. То, что естественно, человек сделает и сам.

2. Объективные законы развития общества никто не отменял, следовательно, любое действие власти должно быть следствием этих законов, иначе власть перестанет быть властью. Другими словами, субъект власти есть величина вторичная, а, следовательно, не такая уж и принципиальная.

3. Чем дольше одни и те же люди занимают ответственные посты, тем стабильнее существование и тем легче приспособиться к условиям жизни. К тому же власть имущим не надо спешить изо всех сил реализовать собственные нужды: будь то приобретение материальных благ или…

Сражаться с мировым злом лучше всего в постели с хорошенькой женщиной (я пишу с мужской позиции). Верность этого утверждение, кроме всего прочего, подтверждает всемирная популярность Джеймса Бонда.

Вера – это своего рода фиговый лист, прикрывающий неспособность (скорее всего, в результате страха) признать то, что мы практически ничего не знаем о той реальности, в которой живем. Причем одни прячутся за верой, как дети под одеялом: укутываются с головой и боятся лишний раз вздохнуть, другие ее культивируют и насаждают, а третьи ею пользуются. И все вроде бы счастливы. Единственное, что является непростительным в этой системе – бесстрашие и честность по отношению к себе.

Современные локальные войны (в исполнении СМИ) мне все больше напоминают плохо поставленный фарс: После ожесточенных боев с участием авиации, ракет, артиллерии, бронетехники… погибло человек пять и ранено еще столько же.

Непорочность того самого зачатия в какой-то степени объясняет неприязнь христианского бога к любви. Физиология его органа такова, что он не смог травмировать девственную плеву Марии. Господь нам просто завидует!

Политик – это своего рода гибрид флюгера и ветряной электростанции. С одной стороны, он вертится вслед за ветром рейтинга или мнения толпы, а с другой – создает за счет этого ветра «электричество» в виде дивидендов с политической карьеры.

Не страшно, если толпа считает тебя дураком. Хуже, когда дураки принимают тебя за своего. Это не касается политиков и прочих общественных деятелей, которым приходится рядиться в клоунский наряд человека из толпы.

Автору афоризмов, анекдотов или иных достаточно лаконичных утверждений трудно избежать обвинения в плагиате: что-то когда-то уже сказали (автор этого может и не знать), что-то скажут в ближайшее время, а что-то сказанное кем-то, давно уже благополучно забытое, может вдруг вынырнуть из глубин памяти, но уже как «свое».

Я знаю людей, которые аргументируют свою нелюбовь к фантастике тем, что «так не может быть». При этом они буквально зачитываются детективами про добрых, честных, справедливых, умных, образованных, принципиальных и, главное, неподкупных ментов.