Алгебра Слова - Сеть

– Я на два дня, – говорил Музыкант, вышагивая по комнате и на ходу надевая пиджак. – Я ненадолго. Соломону нужно уехать в Испанию. Он не может оставить китайское предприятие. Я позвонил академику Коростылеву, он присмотрит за тобой, он все время будет рядом. Ты меня слышишь?

– Ты меня слышишь? – рядом с постелью сидел пожилой мужчина. Он протер очки и водрузил их обратно.

– Дождь, – Катя открыла глаза. Изображение учителя задергалось, поплыло и тотчас превратилось в академика Коростылева.

– Да, – кивнул он. – Льет как из ведра. Как ты себя чувствуешь?

Катя, приподнявшись, оперлась спиной о подушку и оглядела комнату в поисках Музыканта. Айпада на привычном месте не было – единственной вещи, по которой можно было догадаться о том, где находится Музыкант. Но на прикроватной тумбочке стояли лишь пузырьки с лекарствами, графин с водой, пару кружек, лежали таблетки, ампулы и шприцы.

– Где? – Катя схватила телефон с пола, вырвав из него провод зарядки.

– Он уехал. У тебя была высокая температура, скорее всего, грипп. Но точно скажу после анализов. Ты проспала несколько дней, – улыбнулся Коростылев. Неглубокие морщинки разошлись по его круглому лицу.

Катя мгновенно включила календарь на телефоне:

– Несколько? Сегодня – воскресенье. Но в пятницу, я помню, мы подписывали документы.

– Совершенно верно. Только не на этой неделе. На прошлой.

– Где Музыкант? – Катя попробовала позвонить, но телефон Музыканта не отвечал.

– Там возникли некоторые трудности, – замялся Коростылев. Извлек из внутреннего кармана расческу с частыми зубьями, причесал и без того приглаженные седые волосы.

– Там?!

– В Китае. Музыкант звонил постоянно. Он вынужден задержаться ненадолго. Все хорошо.

– В Китае? – медленно повторила Катя, с трудом возвращаясь в настоящее время. Коростылев, видя, что она пытается собраться с мыслями, умолк и, встав с кресла, засуетился. Собрал с тумбочки лекарства и прошел на кухню. Вскоре там зашумела вода, захлопали дверцы шкафчиков, зашипел чайник, и зазвенела посуда.

– Коростылев! – крикнула Катя. – Мне нужно в студию!

– Сначала ко мне в институт, – возразил академик. – Сдашь кровь. Шутка ли – на восемь дней вырубило человека.

– Я здорова! – негодовала Катя, соскочив с постели. Набросила халат. – Я все время так болею.

– Тем более. Так болеть нельзя. Иди пить чай. И как часто ты болеешь подобным образом?

– Редко. А так у меня даже насморка не бывает. Правда! – заверила его Катя, надеясь на то, что Коростылев отвезет ее в студию и прекратит лечение. – Честное слово.

С первой ложки бульона, Катя почувствовала острый голод. С аппетитом уплетая горячий бульон с сухариками и кусочками курицы, она продолжала убеждать Коростылева в своем полном выздоровлении.

– У Музыканта не отвечает телефон.

– Он вчера звонил, все в порядке, – Коростылев стоял у раковины и мыл посуду.

– С какого номера? – подозрительно переспросила Катя, проглядывая на телефоне журнал звонков. Входящие от Музыканта датировались четвергом прошлой недели, а непринятых звонков и вовсе не было. – Не звонил он мне.

– С рабочего, наверное. Он мне звонил, – не оборачиваясь, ответил Коростылев.

– Дай мне номер! – потребовала Катя.

– Одевайся, и поехали.

– Ты что-то недоговариваешь, – с сомнением произнесла она. – Что-то случилось?

– Все в порядке.

– Дай мне номер! – Катя схватила со стола телефон Коростылева, но никаких китайских номеров там не оказалось.

– Я перезагружал телефон. Аппарат старенький, ничего не сохранилось.

– Коростылев?!

– Музыкант звонил вчера, – твердо ответил Коростылев.

– Соломону позвоню, – решила Катя. Но не отвечал ни Соломон, ни Сергей. Все абоненты были отключены. – Сговорились, что ли?

Научно-исследовательский институт академика Коростылева располагался за городом. Катя сидела на заднем сиденье автомобиля. Достала телефон из сумки и вышла в интернет, намереваясь посмотреть электронную почту и новости. Связь то появлялась, то пропадала. Вебстраницы наполовину загружались, но буквы, составляющие тексты, мало того, что располагались в хаотичном порядке, так еще и были намешаны из всевозможных иностранных языков. «Декодер, наверное, слетел», – вздохнула Катя. Попробовала открыть электронную почту, но новых писем не было, а буквенные символы пускались в пляс при каждом обновлении.

Катя убрала телефон в карман, подумав о том, где может быть поблизости хорошая ремонтная мастерская. Посмотрела в окно. В городе что-то неуловимо поменялось. Катя вглядывалась, пытаясь понять, что произошло: те же проспекты, бульвары, здания, люди…

– Кто это? – спросила Катя.

– Где? – спросил Коростылев.

– Не притворяйся. Среди людей. Они в черной униформе, и у них оружие, – вглядывалась Катя. – Будто город на военном положении.

– Галчата, – неохотно ответил Коростылев.

– Галчата?

– Прозвали их так. Из-за одежды. Нечто вроде полиции.

– И… Зачем?

– Для порядка.

– Какого еще порядка? Что стряслось в городе?

– Ничего особенного. В новой части города, построенной Соломоном, как бизнес центр, проводится ряд важных встреч и саммитов. Эти, так называемые, галчата – дополнительное усиление безопасности. Чтобы избежать терактов и срывов. Временная мера. Обычное дело.

– Скорее бери мою кровь. Мне нужно в студию, – забеспокоилась Катя. – Мне все это не нравится. Я возьму такси.

– Я сам отвезу тебя в студию, – кивнул Коростылев. – Не думаю, что ты поправилась окончательно, чтобы отпускать тебя одну.

– Подозрительно смахивает на то, что тебе приказано не спускать с меня глаз, – догадалась Катя.

– Не приказано, а прошено, – уклонился от ответа Коростылев. – Музыкант просил быть рядом, пока ты не поправишься. Насколько я понял, в городе у тебя больше никого нет.

– Есть, – возразила Катя. – Виталик. Он наш друг. Он остался руководить студией вместо нас. Мне к нему и надо. Узнать, как дела, и что происходит.

Музыкант с Катей возрождали работу студии Соломона после трагического случая – город Таркабулак почти полностью выгорел вследствие чрезвычайного происшествия. Как гласили СМИ, воспламеняющееся вещество в виде порошка в одну ночь оказалось рассыпано по всему городу. И на рассвете начался тот ужасный пожар. Естественно, предполагали, что город был намерено подожжен. Тогда-то они и познакомились, будучи в обычной двухдневной командировке, с Соломоном – с одной из самых загадочных и странных личностей в их жизни.

Но через некоторое время ничто не напоминало о пожаре – город отстроили заново, по лучшим европейским меркам. Спонсором оказался Соломон Абрахансон – человек, имеющий огромные средства, влиятельные связи и увлекающийся нетрадиционной энергетикой и многим другим…