Ильхам Рагимов - Достичь вершины

– Простите, ее г-н Боннер, – мужчина пожал руку Лиама, – материнское сердце.

– Понимаю, – отдышался Лиам.

– Она очень впечатлительная. А когда речь идет о собственном ребенке, эмоции усиливаются в сто крат, – отец вздохнул. Он держался достойно, хотя глаза выдавали пережитое потрясение. – Благодарю вас, доктор. Мы все вам очень верили, и вы нас не подвели.

Глава Мендез стал подзывать по очереди остальных членов семьи, чтобы и они выразили врачу чувство признательности.

– Карлос – старший брат Хоакина. Изабель – сестра…то есть моя дочь.

– Я догадался, – засиял Лиам, чуть прищурив кобелиные глаза. – Очень рад.

Девушка в туго натянутых джинсах и синей блузке, с отчетливо вырисованным рельефом верхней части тела, заставила Лиама ненадолго позабыть об усталости.

– Орнелию вы знаете, – сеньор Мендез имел в виду свою супругу, не подпуская ее близко.

– О да, конечно. – Боннер вскинул обе руки. – Простите, но я должен вас покинуть. Ваш сын скоро встанет на ноги, но ни в коем случае не пичкать его мексиканскими специями, перцем и чем-нибудь в этом роде. Ясно ли я выражаюсь?

– Мы будем выполнять все ваши инструкции, – торжественно заявил Хорхе Мендез.

– Вот и прекрасно. – Лиам обрадовался финишной прямой в разговоре, стараясь более не растягивать ее лишней любезностью. – Берегите себя.

Родственники Хоакина уходили под сдерживаемый, плач счастья матери. По мере их удаления, тишина вновь воцарялась в полупустом коридоре нью-йорского госпиталя. Почему-то резкий переход от семейного хаоса к практическому безмолвию стал угнетающе давить на Лиама. Наверное, сказывалось легкое нервное истощение вкупе с физической усталостью. Противно заурчал желудок, извещающий о давно наступившем вакууме. Необходимо сходить в больничный буфет и заказать себе что-нибудь легкое перед полуденным сном. Лиам прошел по коридору направо, в сторону лифта.

– Боннер, – послышался женский голос, эхом отозвавшийся в почти безлюдном помещении.

– Дорин? – голос слишком знакомый, чтобы его спутать. – Неужели? Не думал, что ты свободна.

– Ты прав, Боннер. У меня нет на сегодня никаких запланированных операций. – Дорин стервинно улыбнулась, не вынимая рук из боковых карманов медицинского халата. – Хотя, кто знает? День только начинается.

– Рад за тебя, – брови Боннер выгнулись дугой, придавая его лицу несчастное и одновременно забавное выражение. – Я в буфет. Можешь составить мне компанию. Если есть такое желание.

– Не рановато ли для ланча, док?

– Нет, если ты с шести часов на ногах и поддерживаешь себя исключительно освежителем дыхания. Кстати, могу предложить, – он вытащил из нагрудного кармана рубашки крохотный опрыскиватель с изображенным на нем лимоном.

– Какая наглость! – возмутилась Руаби. – Когда это у меня пахло из-за рта?

– Допустим, в прошлом году, после Рождества, когда ты обожралась маринованным чесноком. – Боннер ехидно заулыбался. – О, это был шедевр!

– Я была пьяна, и ты сам меня напичкал этой гадостью. Ты воспользовался моим состоянием, чтобы поиздеваться надо мной. Поиздеваться в очередной раз.

– В очередной раз?! Вот как, – процедил Лиам. – Если ты намекаешь на Ники…

Он остановился, чтобы пристально посмотреть в глаза Дорин. За эти годы она тоже чему-то научилась. Хотя бы тому, чтобы не опускать глаза и вызывать на бой любого, кто посмел ее обидеть. Словно самец гориллы, почуявший неладное.

– К тому же чеснок вовсе не гадость, а довольно полезная вещица, – переключился Боннер, – я сам ужасно вонял два дня. Были праздники, и больные отдыхали. Почему бы ни расслабиться?

– Удивляться не стоит, Боннер. Ты в своем амплуа.

– Верно, – согласился док Лиам. – Нужно оставаться самим собой, при любом стечении обстоятельств. Кажется, это твои слова, миссис Руаби, или это до тебя говорил еще какой-нибудь умник? А, в конечном итоге, я вовсе не хотел тебя обидеть, и ты права, зачем перебивать аппетит дезодорантом для рта, когда можно найти что-нибудь повкуснее, – он положил свою руку ей на плечо, нежно подталкивая вперед. – Пойдем, я угощу тебя клубничным йогуртом. Это приятнее маринованных специй.

Со стороны могло показаться, что это обычный диалог двух флиртующих разнополых особей, познакомившихся дня три назад, и усердно протаптывающих дорогу к большой кровати. На самом деле все было гораздо сложнее и смешнее. Может, здесь и был флирт, напоминающий подступы к спальным апартаментам, но все же несколько иного рода. У Лиам и Дорин росла прелестная, трехлетняя дочь. Результат неоднократных ночей без применения контрацептивов. Однако, даже этого многозначительного факта было недостаточно, чтобы заставить кобеля жениться. Дальше случки дело не шло. Хотя стоит признать, что именно он настоял на сохранении ребенка, запретив даже думать о искусственном прерывании. Ребенок только освежил чувства, а несостоявшийся брак не загубил взбалмошный, необычный, нелогичный, но где-то очень красивый роман. Лиам был доволен, Дорин делала вид, что довольна на все сто процентов. Хотя зачем быть абсолютно счастливым, это даже как-то неинтересно.

– Клубничный йогурт и булочку с изюмом. – Боннер обратился к стоящей за прилавком девушке. – Тебе?

– Кофе, – коротко ответила Дорин.

– От кофе воздержусь, он меня сильно будоражит, – он посмотрел по сторонам, выискивая удобное место. – Сядем за тот столик у окна.

В буфете было так же немноголюдно, как в самих больничных коридорах – парочка врачей и несколько посетителей.

– Что это была за сцена? – Дорин старалась быть равнодушной.

– Сцена? – переспросил Лиам, чмокая первой ложкой йогурта. – Ах да, как же, Мендез. Только не напоминай. Там такая импульсивная матрона, что чуть не переломала мне шею и ребра.

– И миленькая девица впридачу, – она теребила мочку уха, немного склонив голову влево. Легкий признак волнения.

– Сестра больного, – без лишних эмоций ответил Лиам. – Видел ее в превый раз.

– Я видела только твою спину, когда она протягивала руку, хотя отчетливо представляла выражение твоего кобелиного лица. Как жаль, что не она бросилась тебе на шею. Ее бы ты не оттолкнул ни за что на свете, даже если она вцепилась бы зубами в твою сонную артерию, словно вампир. – Дорин сама напоминала сейчас вампира, готового растерзать Лиама.

– Ее зовут Изабель. – Боннер не терял самообладания, несмотря на всю свою раздражительность. – Да, она не похожа на свою матушку. Очень уравновешенная особа. – Лиам говорил с полным ртом, преднамеренно усиливая чавканье.

– Нельзя ли есть чуть помедленнее?

– Я же голоден, Дорин.

– Перестань Лиам, это некрасиво.

– Опять замечания, – сокрушенно повертел головой Боннер. – Кажется, у тебя кофе стынет.