Лана Аллина - Вихреворот сновидений

Хотя, конечно, как можно серьезно заниматься историей и современностью страны, региона, ни разу там не побывав! Такие вот получаются специалисты по Италии, Испании, Франции… Они знают свою страну специализации абстрактно, поверхностно, по прессе, по рассказам побывавших там сотрудников. Большинство институтов не дают возможности молодым ученым съездить хотя бы в краткосрочную командировку, а тем более поработать там, понять страну, увидеть изнутри, почитать серьезные источники, правдивые документы.

Да, но это мы, аспиранты и мэнээсы, если, конечно, не блатные, если нет у нас большой волосатой руки! Какой с нас спрос… А вот тебя, шеф Аршакович, коммуниста с большим стажем, в случае чего, в посольство в Париж работать уж точно не пошлют, как ты мечтал (если Машка права, конечно!), вместе с твоей драгоценной супругой и упакованной бездельницей дочуркой-студенткой МГИМО – ведь ты же сам на нее сколько раз горько жаловался! И тогда ты, высокоморальный партиец, замдиректора, зампред парткома, завотделом, работник идеологического фронта на длительную работу в посольство приличной капстраны с высоким уровнем развития точно не попадешь. Если не аморалкой , с разводом и незаконнорожденным Анечкиным ребеночком в прошлом проекте, так политикой или идеологией тебе судьба выезд в загранку закроет. Телега куда надо из Первого отдела – и привет родителям! А ведь какие деньги заработать можно. Доченьке на машину, даже, может, на престижнейшую Волгу, квартиру и богатого мужа хватит, и еще останется, да и жена в обиде не будет, и все фокусы его и эскапады терпеть станет. Ещё бы, за такие деньги!

Да, уж очень некстати свалился на твою голову именно сейчас, особенно если то, что сообщила ей всезнайка Машка, правда! – еврокоммунист Энрико Берлингуэр с этим самым его «побудительным импульсом Октября», черт бы его побрал, который исчерпал себя, да еще и полностью! И у французских коммунистов позиция непонятная… как в случае с Афганистаном – ведь промолчали же они, не осудили наше вторжение. А теперь вот как завернут наверху твою кандидатуру – и все дела… И не будешь ты рулить по Парижу, проезжать под Триумфальной Аркой, по другим городам и весям на рено, ситроене или на чем там еще, как мечтал – только и всего! То-то ты так сейчас испугался!

– Ладно, Вера, в конце концов, и правда, все напишем в сопроводительной записке… Все! Идите работайте. И учтите, работать опять придется до позднего вечера.

И кто б сомневался!

Выходя из кабинета шефа, Вера внимательно посмотрела на него. Сегодня Аршакович был какой-то особенный – или ей только кажется? Нет! Элегантен до невозможности, хотя он и всегда такой вроде бы. Права Машка – такие нравятся женщинам. Да уж… Всегда подтянутый, свежая стрижка – обалдеть, волосы «соль с перцем», как говорят итальянцы… И, разумеется, итальянский пиджак цвета кофе с молоком, в мелкую коричневую клеточку, ослепительно нежная голубая рубашка, а еще и галстук в тон, идеально начищенные мокасины, тоже цвета кофе с молоком и мягкие даже на вид… тоже, естественно, итальянские. Все прямо из-за границы вывезено, конечно: у нас такого не купишь ни за какие деньги. Просто умереть – не встать… Говорит с ней только о работе, подчеркнуто официально – но подтекст, взгляд! И смотрит ей прямо в глаза вкрадчиво, обволакивает, взгляд обещает… А глаза! Глаза его, обычно матовые, лакированные, сейчас блестели, в них зажегся первозданный мужской огонь… только вот… он был холодный, огонь – он не согревал.

М-да, видно, верно говорят: седина в голову – бес тянет за бороду… Хоть шеф и намного старше ее – лет на пятнадцать-то уж точно, но он очень даже ничего себе… он всегда ей нравился, только как-то отвлеченно.

Вера работала, не поднимая головы, еще несколько часов. Тем временем – буфет в субботу, конечно же, был закрыт – Машка, организовав себе в помощь двух ребят из информотдела, сбегала по-быстрому в магазин. Закупили хлеба, кучу лежалых позапрошлогодних плавленых сырков, мало съедобное печенье, какой-то до невозможности жирный торт, весь испещренный розочками почему-то сплошь ядовито-зеленого или сизого цвета. Нарочно такие, что ли, ваяют, чтоб не съесть его много? Сделали чаю, немного перекусили все вместе, затем Машка отдала свои материалы шефу, спросила Веру, не нужен ли ей хороший растворимый кофе и сколько банок взять на ее долю, а то в понедельник это дефицитное счастье придет в заказе мужу на работе. А может, – настаивала дотошная Машка, – Вере еще что-нибудь нужно? Например, хорошие конфеты в коробках или черные колготки в сеточку – мечта, но это еще если будут! (Машка постоянно что-то доставала через многочисленных знакомых). И – убежала домой объясняться с неверным мужем, попрекать его мокрыми детскими варежками, скандалить и страдать.

А тем временем по опустевшим коридорам и кабинетам института уже бродил шалый субботний вечер, с недоумением вопрошая, что же делают люди в пустом учреждении.

Вера отложила ручку и задумалась. Перевод навел ее на мрачные размышления. Такого ведь не напишешь, даже в ее закрытой диссертации ДСП ну никак не напишешь. Непременно вычеркнут – если не научный руководитель, то Витька Николаев из Первого отдела [56] Первый отдел в советском учреждении отвечал за идеологическую чистоту сотрудников и контролировался КГБ. Сотрудник этого учреждения, как правило, возглавлял или курировал его. . Он, конечно, не так чтобы уж очень-то в этих проблемах разбирается, но уж при последней читке сообразит как-нибудь, по ключевым словам. Чик – и все! А ведь как здорово было бы включить эти материалы, которые она сейчас перевела, в текст… Прямо так и просятся. Без этого ее диссертация – да кому она, в сущности, вообще нужна, если нельзя писать даже не всю правду, а только, может быть, совсем чуточку этой правды? Зачем тогда вообще ее научная деятельность, да что – ее! Всего их института.

Но нет. Такое уж точно не пропустят. Так же, как и этот самый еврокоммунизм , будь он неладен! В диссертации главлит [57] Главный орган цензуры в СССР: через этот идеологический фильтр в обязательном порядке проходили рукописи монографий, диссертаций и пр. зарубит, и даже в этой справке в ЦК шеф не разрешит написать все как есть, хотя наверх они требуют материалы самые острые и объективно отражающие реальность.

А ведь, по сути дела, это именно тот самый третий путь, который, вероятно, ни в теории, ни на практике еще не полностью исчерпал себя , который еще единственно возможен, если речь идет о социалистической альтернативе загнивающему капиталистическому обществу. Это западноевропейский путь левых движений – парламентский путь. Это выборы, работа фракций в парламенте, работа в массах, чтобы увеличивать свою численность и опору среди избирателей, борьба за свое место в многопартийной системе европейских стран, за расширение парламентского представительства. Это альтернатива западным несоциалистическим государствам и советской системе, это разумная альтернатива советской КПСС и Китайской компартии. И если ещё лет десять назад Берлингуэр и его окружение в партии не отрицали открыто позитивный опыт российского Октября, не критиковали политический курс СССР и советскую систему социализма, то сейчас… В общем, как пишут у нас, они, конечно, эволюционировали от левого еврокоммунизма (хотя Вера не могла взять в толк, что это такое!) в сторону западноевропейской социал-демократии.