Анастасия Косташ - Дневник Эммануила Разумовского

– На вас праха не напасёшься! – закричал грубый мужской голос.

В лицо ударил холодный солёный ветер. Я открыл глаза, просыпаясь, и увидел перед собой пёстрое море, океан людей, тянущийся до самого горизонта. Все они, заворожённые или ослеплённые светом холодного солнца, сияющего в зените, рвались к пирамиде, толкая друг друга локтями, вступая в рукопашные схватки. Я стоял на ступени этой невообразимо колоссальной, настолько гигантской пирамиды, что пирамида Хеопса и даже самые большие пирамиды Китая и Южной Америки не идут ни в какое сравнение с ней. Она поднималась высоко-высоко, вершиной своей теряясь в занавесях чёрных облаков. Я поднял глаза к небу и понял, что солнцем служит светящийся глаз, рептильный глаз, очертания которого были еле различимы в короне ярчайшего, но совершенно не греющего света. Он то и дело выглядывал из-за чёрных облаков, которые стремительно ползли по бордовому небу.

– Вы уснули там?!! – раздался раздражённый крик снизу. У подножия пирамиды кипела работа: мужчины вывозили из больших печей белую золу, грузили в корзины и поднимали специальным подъёмным деревянным устройством на верхние ступени. Я и мой сослуживец Аарон должны были проталкивать очередную корзину с золой наверх. Я взглянул на него: он выглядел как никогда плохо: потный, вымотанный и морально подавленный. Корзина над нашими головами покачнулась: то ли я делал что-то неправильно, то ли мой сослуживец, – корзина накренилась, и её содержимое посыпалось прямо в глаза.

Сквозь жгучие острые боли в глазах, сквозь эту пелену золы, виделись мне угар ночных клубов, смеющиеся девушки, пьянки, драки, раскаты бомб и детские слёзы; я слышал чей-то ядовитый мат и шипящие, захлёбывающиеся в торопливом разговоре новостные реплики.

– Какого чёрта!!! – доносился рёв снизу, – Тридцать третья ступень!!!

– Собирай, быстрей! – я протёр глаза и увидел Аарона, торопливо собирающего руками с пола горсть за горстью рассыпанный пепел, – Не стой! Помоги!

Я бросился на колени собирать золу обратно в корзину, висевшую над нами. Скоро она продолжила свой путь на следующие ступени пирамиды.

– Где мы? Что происходит? – я в ужасе кинулся к нему с вопросом, как снизу подоспела новая партия золы.

– Это твой мир, Мануэль! Мой мир! Наш мир!

– Как?! Это невозможно!

– Никогда не путай видения с реальностью! Учись отделять иллюзию от истины! – он посмотрел на меня усталыми глазами, в которых я прочёл тоску и обречённость.

Я вопросительно посмотрел на него, захлёбываясь от удивления.

– Как?! Ведь то, что я видел… Вся жизнь… От рождения до этого момента!..

– Ничего этого не было, нет и быть не может. Всё – сон. Ты просто рассыпал золу…

Его слова врезались в сознание, как клещи. Он настолько серьёзно сказал это, что я поверил ему, поверил! Мой внутренний голос говорил мне, что Аарон прав. И я почти смирился…

– Но если моя жизнь была всего лишь видением, тогда что это? Кто эти люди? Кто эти рабочие? Что это за солнце, которое не даёт тепла и радости?

– Много веков избранная раса возводит всемирный храм Света, который по окончанию строительства станет лестницей к Богу, который дал нам право быть хозяевами мира и пользоваться всеми его богатствами себе во благо. Он дал нам великое Знание и генетический код превосходства над остальными, посвятил нас в тайну изготовления философского камня. Для строительства этой пирамиды мы используем человеческий пепел, слёзы, другие ингредиенты и, таким образом, получаем бетонный состав с особыми свойствами, который высыхает и превращается в камень, не подверженный воздействию времени. Ты видел, как людишкам не терпится попасть в наши печи?! – он кивнул в сторону печей.

Я опустил вниз глаза и поразился, насколько свирепо сражается внизу толпа за право первым пройти в печи, дым из труб которых поднимался до самых небес, превращаясь в чёрные облака.

– Они – наш расходный материал. Они рождаются и живут для того, чтобы стать частью нашего вселенского замысла…

– Брат! Руку!.. – слышится вопль сверху; ещё мгновение, и человек срывается и падает с мягким звуком удара на нижние ступени, скатываясь с них и падая всё ниже и ниже. В конце концов, его подбирают, спускают к подножию пирамиды и предают огню печей.

– Большой Брат не прощает ошибок! – укоризненно комментирует Аарон, – Так что… смотри, не оступись!

На этих словах мне становится страшно, очень страшно. Я кричу внутри себя: я не хочу так жить! Верните меня в мою иллюзию! Лучше сладкая ложь, чем такая правда! Кто-нибудь, верните меня! Мама! Забери меня! Я мысленно сжимаю виски, мысленно молюсь, причитаю, но на самом деле продолжаю стоять неподвижно, иступлённо глядя на Аарона. Я подхожу к самому краю бетонной ступени и расправляю руки, словно крылья. Делаю шаг вперёд…

– Ману! – кричит за спиной Аарон.

– Тш-ш-шь! – голос совсем рядом, под самым ухом. Что-то холодное и мокрое ложится на лоб. Тёплая рука гладит волосы и щёки. – Не читай больше моих писем на ночь… Береги нервы… Они не тебе предназначались… Но раз уж так случилось, значит, так, видимо, должно быть…

Я открываю глаза, и вижу её – девушку из сна. Я дома, в своей комнате. Трудно поверить, но теперь это точно явь! Женский силуэт сидит на моей кровати, тёплая рука касается моего лица…

– Не оставляй меня! Мне страшно! – шевелятся мои губы, а мысли удивляются этим словам.

– Я всегда рядом… – нежно улыбается она, – Теперь здесь – мой дом.

– Кто ты? Скажи мне, наконец! – я задаю ей вопрос, который терзает меня с самого начала знакомства с этими загадочными письмами.

– Не дели то, что изначально едино, – тихо говорит она, – Мы досягаемы друг другу, потому что – одно целое.

– Ты не ответила на вопрос, – я хотел было подняться на локтях.

– Ты сам ответишь на все вопросы, – она встала с кровати.

Я открыл глаза и проснулся. Девушка исчезла… Поднялся на локтях, сел… Вокруг та же обстановка, один в один: всё на тех же местах, тот же запах, те же светотени. Слабый утренний свет проникает в комнату через занавешенное окно.

Я совсем один. От холодной мокрой тряпки на лбу – вода, а тряпки нет… Хотя… Какая там вода, какая тряпка… Пот, самый обычный пот…

«14 мая 19:48

г. Царская Горка

Этот месяц выдался дождливым. Вымокшие парки вздрагивают своей молодой листвой, в мокром шелесте которой так нежно и радостно щебечут птицы. Этот вечер напоминает мне наши с тобой поздние прогулки, когда солнце, раскаляя край неба на западе, опаливало рваные облака и бросало золотые лучи на твоё красивое лицо… Ты учил не полагаться на вес авторитетного мнения, кем бы оно не было высказано. Повинуясь совету, я не ищу кумиров. Однако, есть человек, который создал меня духовно и физически, указал мне жизненный путь, и я не могу найти в себе силы изменить к нему своё благоговейное отношение. Ты для меня больше, чем просто отец… Ты духовный учитель, луч, освещающий путь. И какими могущественными не были бы наши враги, они не смогут отобрать тебя у меня. Ты во мне, ты течёшь в моих жилах, будишь каждое утро и задаёшь цель для нового дня, наполняя разум и сердце идеями, надеждами, мечтами. Ты сделал больше, чем просто воспитал меня…