Александра Стрельникова - Укус сколопендры

Молодая женщина подошла к «мойдодыровскому» рукомойнику, который явно служил приложением к их пристройке, и освежила водой лицо.

Как оказалось, до моря пешим ходом супруги добирались, конечно, не десять минут, а все двадцать пять. И до рынка надо было ехать несколько остановок на автобусе. Но всё это казалось такой мелочью жизни, когда рядом было желанное море, голубое небо и так много, много солнца…

На пути к морю находилась вполне приличная кафешка, в которой можно было нормально позавтракать. Там посетителей всегда поджидала вкусная свежая выпечка, соки, чай, кефир, блинчики с творогом, оладьи со сметаной, манная или рисовая молочная кашка… А обедали они зачастую в столовой, которая находилась на пляже. Правда, чтобы попасть в нее, нужно было простоять не меньше часа в очереди. Но и это было не сильно обременительно, так как происходило тут же: не сходя с места приема морских, солнечных и воздушных процедур…

Ужинали иногда в ресторане «Волна», правда, тоже выстояв немалую очередь из-за неимоверного наплыва отдыхающих. Или могли где-нибудь на набережной поесть шашлычка. Второй вариант супругов устраивал больше, так как всё происходило под открытым небом на природе, а не в духоте ресторана, который ассортиментом и приготовлением блюд не сильно отличался от общепитовской столовой.

Но Юрий с Таисией на общепите, вообще, не сильно зацикливались, дополняя его меню роскошными дарами южного лета: сочными персиками, грушами, сливами, виноградом и сладкими дынями, купленными на рынке.

Очень часто утро в большом дворе начиналось с разборок: у кого-то из общего холодильника исчезли дефицитные сыр, вкусная краковская колбаса, или испарилось сразу полпачки сливочного масла, кто-то не мог досчитаться яиц…

Претензии выплескивались в адрес хозяйки Ксении Марковны, которая с каменным лицом переворачивала всё содержимое холодильника и находила пропавшие яйца, масло и колбасу. Или – не находила, что тоже бывало. Особенно, дефицитную колбаску, которую кто-то мог «случайно» прихватить на пляж. Оно и понятно. Однако, не пойманный – не вор…

Окаменевшее лицо хозяйки всегда выражало одно и то же: как же хотелось послать куда подальше всех этих отдыхающих, которые понаехали тут и хозяйничают в ее дворе, доме, холодильнике, неэкономно расходуют топливо из газовых баллонов, спят на ее простынях и подушках, сорят и грязнят. А в конце каждого курортного сезона из-за них надо еще обязательно вызывать ассенизатора… И тут же мысленно себя одергивала: надо потерпеть, потому что сезон этот – хотя и короткий, но зато потом весь год их кормит… И его надо использовать с максимальной выгодой, получая свои узаконенные нетрудовые доходы, раз уж так им повезло, что живут они у моря. У самого синего моря… К которому жаждущие отдыхающие все так и прутся. А она даже не вспомнит, в каком году последний раз в это самое море окуналась…

Вот такое постоянное раздвоение чувств: чтобы получить выгоду, надо потерпеть, очевидно, и рождало на лице хозяйки окаменелость, которая, можно предположить, не исчезала даже во времена не курортного сезона. Терпение давалось ей явно с трудом…

Кондрат Петрович был полной противоположностью супруге: мягкий, отзывчивый на все просьбы отдыхающих и вечно занятый какой-то домашней работой. Глядя на этого спокойного с виду мужичка, который выглядел лет на восемь моложе своей вечно сердитой супружницы, можно было предположить, что нелегкую жизнь прожил он со своей Ксюшенькой, которая и в молодости, вряд ли, отличалась мягким нравом и задушевностью. Прожил, и как выяснилось, даже нажил двоих деток – сына и дочку.

К счастью, Таисия с Юрием были далеки от разборок и проблем большого двора. Они уходили утром и возвращались сюда вечером – ночевать. И, к тому же, не пользовались тем холодильником, который стоял в большом доме.

Было часов одиннадцать вечера, когда Таисия закончила делать примочки из кефира на плечи Юрию, который полуобнаженный покорно сидел на стуле.

– Надо подождать, пока впитается, – сказала она.

– Загораю уже не первый день и, надо же – даже не заметил, как обгорел.

– Сегодня сильный, обжигающий ветер дул с моря, – вздохнула супруга, начав протирать себе плечи и руки ваткой, обильно смоченной в лосьоне под названием «Огуречный», распространявший в пространстве свежий, натуральный запах зеленого овоща. – Я под навесом больше тебя находилась, но тоже слегка подрумянилась.

Спустя время супруги легли спать. Но не тут-то было.

– Ой! – воскликнул Юрий, садясь на кровати, – я совершенно не могу лежать на спине, так жжет! И только сейчас понял, что кровать тесновата. Ну, Кондратий… Дело молодое… Попадись мне сейчас под руку.

– Тогда нам, очевидно, сегодня придется спать «валетом», – сказала Таисия, нежно дотрагиваясь до плеча супруга.

– Ай! – опять воскликнул мужчина, – какие у тебя руки горячие!

– Руки у меня нормальные, это ты весь горячий, – возразила Тая. – Давай я тебя еще сейчас спиртовым лосьоном протру.

Юрий послушно повиновался, и вскоре они легли спать головами в разные стороны.

– Так полегче? – спросила Тая.

– Вроде бы… Извини, Тайчонок, я тебя сегодня совсем замучил своими капризами.

– Ни для кого не секрет, что мужчины плохо переносят любую физическую боль, – философски заметила молодая женщина.

– Обещаю – больше не буду… Ай!

– Ну, что там опять?

– Ты педикюрными ноготками задела мне плечо.

– Это невыносимо, – сказала Тая, усаживаясь на кровати и поджимая ноги в коленях. – Как же мы спать сегодня будем?

Супруг тоже уселся на кровати. Тело его вдруг начало сотрясаться от беззвучного смеха.

– Ты чего, Юраня? Определенно, перегрелся на солнце…

– Я вспомнил вдруг эпизод из одного фильма, – всё так же давясь смехом, сказал мужчина. – Из кинокомедии «Не может быть!»

– Я видела это кино.

– Там есть эпизод, когда герой в исполнении актера Олега Даля, приходит на любовное свидание к одной дамочке…

– Отлично помню, – Тая улыбнулась.

– Помнишь, он ей говорит: «Я не могу работать в такой нервной обстановке!»

Таисия плюхнулась на спину и закатилась смехом.

– Так я даже спать не могу в такой обстановке…

– Юрик, прекрати немедленно, и давай-таки спать, наконец, – попросила супруга.

Вскоре, после неоднократно повторенных еще в тишине ночи Юриных «ай» и «ой», наконец, всё затихло.

Но Таисии почему-то не спалось. Тьма в комнате была кромешная. Про такую говорят – «хоть выколи глаза». Молодая женщина вдруг испытала некий, почти мистический дискомфорт, от того, будто чьи-то невидимые глаза наблюдают за нею. И ей нестерпимо захотелось зажечь свет. Но выключатель был со стороны Юрия. И она, понимая, что супруг, хоть и затих, но всё равно еще не спит, решила его побеспокоить.