Валериан П. - Такая вот жизнь, братец—3. Диалоги с самим собой

…Мысли крутятся вокруг каких-то мелочей: как повыгодней истратить (заработанные таким трудом!) чеки, что купить, как все оговорить с женой, да не обидеть ее. Вот она, проза жизни, ее «посюсторонность». С тревогой отмечаю про себя, что все мои планы, все намётки отодвигаются куда-то вдаль, в туманное далеко. Столько всяких мелких забот… И снова застарелая тревога: время ускользает, как песок сквозь пальцы.

…Как же на меня ужасно действует моя супруга, как она давит мне на психику ! Она меня постоянно унижает, я постоянно чувствую ее презрение ко всему, что связано со мной: к моим друзьям, увлечениям, к моим привычкам и поступкам. Как ей чуждо, противно все, чем я живу, какая бездна непонимания, нежелания понять! Все в ней как бы говорит: ты идиот, неудачник, моральный урод, слюнтяй. Может, я слишком многого хочу от неё? Вот и сейчас: казалось бы, вернулся, наконец, домой целый и невредимый, с мешком денег, казалось бы, все должно быть хорошо, должна в доме поселиться радость, покой, какая-то гармония. Что же я вижу, вместо этого? Вернулся, ну и хорошо, НУ И ЧТО?

В первый же вечер – тяжёлый, неприятный разговор, полное непонимание друг друга, взаимная холодность. Как будто я никуда и не ездил, как будто просто где-то хорошо провёл время, а теперь пора и за дело браться… Ну и я, тоже, сразу «ощетинился» … Что за жизнь?

…Ездил в университет – ещё одно тяжкое испытание. Старался ни с кем не встречаться. Почему-то было стыдно. Как будто я провинился в чём-то. А что, действительно: люди трудятся, пишут научные статьи, вкалывают за гроши на факультете, а я в это время где-то в экзотических краях ошиваюсь… И потом другое: что я такое, собственно? Все тот же мелкий преподаватель, теперь уже и не подающий никаких надежд. А тут ещё мысль о С. в голове свербит: как она там?

…Всякий раз, когда я начинаю рассуждать, пытаясь найти выход, я прихожу к мысли о неотвратимости развода. И всякий раз, когда эта мысль становится убеждением, я вижу перед собой глаза Максимки, полные любви, восторга и преданности, и все планы меркнут в одночасье, уходят в небытие. Как же мне жалко сына, как мне жалко сына бывает! Я, как будто, расстаюсь с ним сейчас… Мне кажется, он уже достаточно натерпелся за свою такую недолгую жизнь. Иной раз подойдёт ко мне, прижмётся к руке своей щёчкой и поцелует руку тихо, украдкой… И все у меня в душе переворачивается. А вчера вообще потряс. Сидим с ним за столом – я его кормлю, – о чём-то говорим и вдруг он ко мне поворачивается и произносит: «Папа, я тебя люблю больше своей жизни». Тихо так сказал, без улыбки и в глаза мне серьёзно смотрит. «Я тоже тебя люблю», – заторопился я с ответом, но что тут можно сказать? Разве можно сравнить его чувство с моим?

…Сейчас сижу дома один, слушаю Эллу Фитцджеральд . Хорошо-то как. Прочёл, вот, свои старые записи. Местами показалось интересно, как-то даже трогательно – «берет за душу». Ведь, было все это, и было со мною. А теперь все это позади, все в прошлом. Нигерия – граница между прошлым и будущем.

Снова взялся за Occult (Оккультные науки) Колина Уилсона . Первый вывод таков: человеку всегда хотелось выйти за пределы своего земного «я», расплеваться с однообразием земного существования и одним мощным усилием воли объять Вселенную. Подчинить себе, одушевить нависший над ним бездушный Космос – вот в чем тайный смысл чёрной магии… По мнению автора книги, любое сильное чувство несёт в себе заряд энергии, способный разрушить защитную оболочку другого человека. Энергия мысли материальна, она способна проникнуть в чужую душу, растопить её как огонь воск… Это я хорошо чувствую по глазам жены, из которых прёт тяжёлая, гнетущая сила, рвущая защитную оболочку моего «я». An exceptionally gifted magician may be able to kill by the sheer force of concentrated hatred, especially if his victim is someone of unusual sensitivity… (Исключительно одарённый маг может убить свою жертву просто силой, направленной на него ненависти, особенно если жертва обладает повышенной чувствительностью…).

Надо сказать, у меня есть несколько книг по т.н. «оккультным наукам», или «искусствам», а там чёрт их знает. В основном, на английском, но есть и на русском одна и одна на французском. Самым первым моим приобретением была книга «Оккультное Искусство Древнего Египта» некого Бернарда Бромиджа . Как она ко мне попала? Придётся признаться: стащил из местной библиотеки, когда работал на строительстве Высотной Асуанской плотины в Египте. Утянул вместе с парочкой журналов «Новый мир» с напечатанными там рассказами А. И. Солженицына. Не смог удержаться. Как увидел её, аж дух захватило. И сразу начал читать, на мгновение погрузившись в мир древних богов, демонов, заклинаний и путешествий по потустороннему миру. Но очень скоро я ей пресытился: многого не понял, да и другие дела были. Так что я забросил ее в дальний угол. До лучших времён. Зато, как мне кажется, именно с её приобретением жизнь моя в Асуане круто изменилась. Я пошёл в гору, стал заметной фигурой на строительстве, в меня влюбилась страстная женщина, которая открыла мне радость ничем не сдерживаемого секса (см. мою книгу «Такая, Вот, Жизнь, Братец-2»). Так что, можно сказать, моя жизнь круто повернула в лучшую сторону, но чем это обернулось потом для меня, всем известно! …Может, тогда, вместе с этой книгой меня заприметил сам Люцифер и, прельстив раскрывшимися перспективами, заманил в свои сети. В которых я и по сей день барахтаюсь!

Книга Колина Уилсона очаровала меня с первых строчек. Читать ее – одно удовольствие. Столько интересных, просто-таки захватывающих историй, фактов! Читаешь, как роман. Другая книга – «Искусство Чёрной Магии» Ричарда Кавендиша – более академична, поражает обилием деталей и глубиной проникновения в суть разных ипостасей оккультизма. Есть у меня также две книги известного французского каббалиста и чернокнижника Альфонса Луи Констана, который писал под псевдонимом Элифас Леви . Одну из них, «Историю Магии» в переводе на английский язык, я купил в Нигерии у коллеги-переводчицы, которой она была явно не по душе. Не знаю, зачем я это сделал. Читать я её не собирался, взял так, для коллекции. Просто поддался настроению или, может, попал под её чары.

И вот, теперь эта книга так и стоит у меня на полке все в той же обёрточной бумаге из нигерийского магазина, в которую я обернул её ещё на стройплощадке. Вторая книга того же автора называется «Le Clef des Grands Mysteres «Ключ великих тайн».

Это французское издание 1861 года, обильно снабжённое иллюстрациями, выполненными на отдельных листах из более толстой бумаги, некоторые из которых были кем-то до меня аккуратно вырезаны. Книга попала ко мне в руки совершенно случайно – мне её буквально всучил вместе таким же древним Требником на английском языке (Book of common prayer) один знакомый продавец букинистического магазина и мой бывший ученик. Этот старинный том с пожелтевшими, в ржавых пятнах страницами, притягивает меня своими иллюстрациями. Кто ей пользовался до меня и в каких целях, в чьей библиотеке она стояла рядом такими же странными фолиантами? Я не знаю, но… мне вдруг в голову пришла шальная мысль, что она может принести мне несчастье, и я уже было потянулся, чтобы схватить и выбросить её, но что-то остановило меня, какая-то загадочная диаграмма, состоявшая из связанных между собой кругов с надписями на иврите и французском внутри них. Под рисунком значилось «Les Sephiroth avec les noms divine» (Древо Сфирот с божественными именами). Где-то я уже видел эту схему?