Евгения Морозова - Варварино счастье. Том I

Она только начала приходить в себя, как услышала шаги. Антонина хотела попросить человека помочь ей подняться на ноги. Но голоса не было, у нее только шевелились пальцы, ни на что другое сил не было. Оставалось надеяться, что человек ее увидит на тропинке и поможет.

Это был мужчина, очевидно молодой, потому что, увидев девушку, лежащую на земле, он быстро наклонился и профессиональным движением быстро взял Тоню за руку и приложил палец к ее кисти: в первую очередь следовало проверить наличие пульса, а потом уже смотреть дальше. Он приподнял голову и девушки, увидел, что она приходит в себя. Она не могла сказать ни слова, голова кружилась. Мужчина поднял ее на руки, донес до ближайшей скамейки под деревом, посадил и сам сел рядом.

Тоня тихо прошептала:

– Спасибо вам!

Мужчина ничего не ответил, он продолжал все также держать ее за руку. Видя ее слабость, он только и сказал:

– Давайте-ка я вас провожу до дома, не могу вас тут оставить. А самой вам не дойти, сил, как видно, нет…

Тоня медленно повернула голову, посмотрела на мужчину. Она уже боялась нового обморока и не делала резких движений. Мужчина оказался молодым, ей показалось, что ему чуть больше тридцати. Он был черноволосым, его большие и красивые карие глаза смотрели на девушку участливо и по-доброму.

– Да, подумала Тоня, лицо как будто молодое, но волосы – седые… Видно, хватил горя уже с этой войной.

Его руки были не то что теплыми, они были горячими. Почему-то ей показалось это символичным: поднял, усадил, обогрел. Теперь вот домой хочет довести, боится бросить одну.

И она кивнула головой:

– Пойдемте, я живу тут недалеко. Как к вам обращаться? Как ваше имя?

Мужчина как-то застеснялся, что должен был уже сам спросить имя девушки, и сказал:

– Михаил, Миша…

– А меня – Антонина.

Михаил помог Тоне встать, он придерживал ее под руку и они медленно пошли к ее дому, где жила Надежда Ивановна. Со стороны казалось, что идет влюбленная парочка, парень нежно держит девушку под руку и все время смотрит на нее. А на самом деле, без помощи Михаила Тонечка не смогла бы и шагу ступить, настолько она была ослаблена в данный момент.

По дороге Михаил ей коротко рассказал свою ситуацию. Что осенью сорок первого года он вместе с танковым заводом эвакуировался из Минска в Сталинск. Что ему 32 года, что он работает в сборочном цехе. Что на фронт не был отправлен, потому что по приказу военкомата получил бронь, и должен был работать на сборке танков. Не всем воевать, танки должны бесперебойно выпускаться и отправляться на фронт. Это очень важно.

Кроме того, он вскользь упомянул, что у него язва желудка, как воевать, если у него часто случаются приступы.

Тоня невесело пошутила:

– Коллеги по несчастью! У меня теперь тоже язва желудка. Я едва осталась жива, когда массовое отравление было на комбинате.

– Да, я слышал об этой диверсии. Еще говорили, что нашли диверсантов. Я ведь тоже там все время обедаю. А в тот день я как раз дома с приступом язвы боролся. Надо же, по счастливой случайности я жив остался. Я бы не пережил второго попадания в мою язву. Я сам стараюсь справляться со своими приступами. В юности закончил медицинское училище. А сейчас я обязан работать на сборке и медицинские знания применяю лишь по отношению к себе. Вот, кстати, могу вам помочь встать полноценно на ноги.

Тоня непринужденно разговаривала с ним, и про себя отметила, что ей легко с ним общаться. Видно, Михаил почувствовал то же самое, потому что сказал:

– Тоня, как с легко с вами, у меня ощущение, что я вас знаю всю жизнь…

Давайте выберем время и в воскресенье выйдем погуляем в парке, пока нет дождей. Я за вами зайду с утра в воскресенье. Хорошо?

Договорившись о встрече, молодые люди расстались. Но только до воскресенья…

И стали встречаться чаще. Им было хорошо вдвоем. Парень понимал Антонину. Он не только понимал ее слова и чувства, он буквально знал, что она скажет и не дожидаясь, пока она произнесет фразу, уже отвечал ей. И они дружно хохотали. Михаил имел крохотную квартирку с одной комнатой и маленькой кухней в семейном общежитии. Тоня никогда еще не влюблялась. Однако ни с кем из мужчин у нее не было такого сближения, как с Михаилом. Они скучали друг по другу, бежали на свои встречи как будто им ветер дул в спину…

После нового года в 1943 году Михаил сделал предложение Антонине и она ответила ему согласием. Тоня уже чувствовала себя значительно лучше, хотя желудок болел часто и они страдали обои, то у Тони приступ язвы желудка, то она видит, что корчится от боли Михаил.

Внезапно Тоня почувствовала тошноту. Михаил быстро догадался, в чем причина непрекращающейся тошноты… Не зря он учился в медицинском и работал несколько лет в больнице в Минске.

– Тонечка, моя родная, да ты беременна! Это первые признаки!

– Миш, ну как ты такое можешь предположить, если в госпитале мне сказали после отравления, что я никогда не смогу родить.

– Этот диагноз был на тот момент уместен, но организм твой справился с болезнью и восстановился, и ты смогла забеременеть. Как я счастлив!!

Тоня так радовалась неожиданной беременности, она втайне мечтала о ребенке всегда, а после отравления мечта стала больной навязчивой мыслью. Она часто думала о том, сможет ли прожить без ребенка. Ведь женщина только тогда и может состояться как женщина, когда она познает радость материнства и любовь к ребенку…. Сердце ее всегда стремилось к материнству.

И вот подарок от небес! Бог не оставляет Антонину без своей милости! Спас ей жизнь в тот страшный обед… Выкарабкалась все-таки! Теперь Бог подарил ей возможность стать матерью.

Молодые люди так радовались, их счастью не было конца! Не дожидаясь момента родов, Михаил не верил ни в какие предрассудки, что малышу заранее ничего не покупают. Пусть родится, и пока мама в роддоме, вот и покупай тогда все, что сможешь найти в военное время!

А Миша купил ткани, принес домой машинку, взял у кого-то из знакомых, и они с Тоней начали вечерами создавать шедевры детской одежды!

В те годы не было такого понятия, девочка – розовое, мальчик – голубое, шили из всего, что можно было купить. Оказывается, у Михаила мама была профессиональной портнихой и он с ней в детстве раскладывал ткань и рисовал по выкройкам. И кроил с ней вместе. Так что вполне профессионально они с Тоней заготовили для малыша все, начиная от одеяльца, и кончая пальто на годовалого ребенка, драповая юбка матери вполне пригодилась на пальто ребенку.

Антонина была счастлива. Ее семья казалась ей незыблемой основой для счастья. Ведь кончится же когда-то война и они тогда поедут в Москву, где Тоня будет учиться. Малыш уже подрастет. Одним словом, все уложилось в рамки, в график. Да, и вести с фронтов уже были не такие горестные. Война вошла в фазу наступления и стремительного продвижения на запад, освобождения городов. Все советские люди радовались сводкам с фронта.