Роман Булгар - Офицеры. Книга третья. За гранью

С видимым принуждением Борис отвел свой взгляд от развязно раздвинутых в стороны гладких бедер, округлых коленок, красиво очерченных икр, сильных, не худых и не слишком полных.

– Ростом ты не вышла! – Пестиков откровенно наслаждался комизмом сложившейся ситуации. – Мала еще, сявка…

– Я? – Славка вскочила, словно выпущенная катапультой. – Да ты чё гонишь-то! Глянь! – девчонка вся вытянулась.

Действительно, в свои четырнадцать она вымахала под все метр семьдесят с хвостиком. Не знай ее точных паспортных данных, он вполне дал бы ей все семнадцать-восемнадцать.

– Ну, если так…

Особыми моральными принципами Пестиков не отягощался и знал, что в их нелегкой работе все методы и средства хороши. Он достал из холодильника армянский «Арарат», накапал в стакан. Свои действия он объяснял исключительно интересами службы: под воздействием алкоголя углублялся психологический контакт, возрастала степень доверительности, повышалась искренность. Все это в полной мере относилось и к случаю физической близости с вербуемым или действующим агентом. Но о том, чтобы переспать с девчонкой, Борис не думал. Смущал и останавливал ее возраст.

– Красильникова, подпиши! – Борис подсунул девчонке заранее заготовленную бумажку.

– Ты чё? – Славка непонимающе округлила глаза. – На понт меня берешь? За пять капель вонючего пойла решил купить?

Вытянув из пачки сигарету, она закурила, пустила дым прямо ему в лицо, выказывая свою полную независимость.

– Чё ты на меня имеешь?

– Забыла, Красильникова, – скинул он козырь, – как выставили хату профессора Чижевского? Или, скажешь, не твоя работа?

Пестикову вдруг показалось, что девчонка вдохнула в себя весь сигаретный дым обратно, поперхнулась, сильно закашлялась. Лицо у Славки приобрело багрово-пунцовый оттенок…

Ей не исполнилось и девяти, когда ее приобщили к воровскому промыслу. Вместе с паханом поднялась она по пожарной лестнице на четвертый этаж. Потом по карнизу пробралась к окну, влезла в форточку. Узка, как кошка, и гибка, как змея. Играючи справилась она с замком, отперев его изнутри. За порогом ее ждали пацаны с баулами в руках. Вынесли почти все, кроме мебели.

– Не докажешь, начальничек! – девчонка быстро пришла в себя.

А потому эффект неожиданности пропал впустую. Крепким орешком оказалась подружка, с одного наскока не расколоть.

– Накапай еще в стаканчик…

До сих пор еще Славка помнила ощущение высоты и липкого страха. Шла по карнизу, подталкиваемая жестким взглядом пахана, а сама обмирала, живот судорогами сводило. Хотелось прижаться к стене и навечно прилипнуть. Камешек сорвался, нога потянулась за ним вниз. Она вся покачнулась, еле удержалась. Долго стояла на месте, все никак не могла отдышаться.

– Рассмешил, чуть не описалась одна…

А тогда ей точно стало не до смеха. Чувствовала, как намокли трусишки, как горячее противно потекло вниз по ногам. Очнулась, зашагала дальше. Форточка оказалась приоткрытой, протянуть руку и толкнуть. Встала ногами на отлив. А сил влезть не осталось. Все силы утекли в сандалии, пудовым якорем прилипли к карнизу…

– На, прочитай… – Борис протянул протокол допроса.

– Подстава…

Славка небрежно откинула листок, хотя определенно заметила, что на нем имелись необходимые печати. Не «липу» подсунули ей, а взаправдашний документ, где белым по черному прописали, что некая Красильникова М. А. принимала участие в краже…

– Чё те от меня надо?

Несмотря на внешнюю браваду, она сильно перепугалась. Не знала, что ей делать. Немалый опыт общения с представителями закона нашептывал ей, что она вляпалась по самое невозможное. А недостаток жизненной мудрости не позволял принять единственно правильное решение. Славка прибегнула к первому, что пришло ей в ее отчаянную головенку.

– Выпусти меня, гад! – в правой руке у нее появился складной ножичек. – Попишу, век воли не видать!

Ей по малолетству подумалось, что стоило ей снова оказаться под защитой Мартова, как все утрясется само собой. Стоило ей лишь переступить спасительный порог генеральской квартиры…

– А бумажками ты своими подотрись! – девчонка отступила к двери, но та оказалась заперта. – У, сучий потрох!

Лениво улыбнувшись, Пестиков даже не встал с кресла. Он все предусмотрел. И финт с острым ножичком в том числе.

– Ты думаешь, Красильникова, я не знаю, кто отворил кровь Дуньке-стекольщице? Да так, что бедняга к утру аж посинела…

Славка побледнела. Ей подурнело. Если проделки с кражами ей могли списать по малолетству и глупости, то тут дело пахло не одним годом. Дуньку она пырнула пикой в драке и убежала. Даже не подумала, что девка окочурится. Поделом Дуньке, стервой была еще той. Только Славка считала, что их никто не видел, дрались они на пустыре вдвоем, без свидетелей.

– Чё те от меня надо? Может, это? – девчонка пустила в ход свой последний козырь, рывком сдернула с себя шорты.

Широко расставив ноги, она бесстыдно открыла лобок, едва начинающий покрываться редкими волосиками. Что именно стало в тот момент для него спусковым крючком: ее беззащитная нагота или гуляющий в девчоночьих глазах страх, Борис так и не понял.

Скользящим движением он шагнул к Славке, крепко обхватил руками, нащупал губы, запустил ей в рот свой язык, почувствовал прикосновение двух жемчужных рядов.

Вопреки его ожиданиям, деваха не осталась безучастной. Ее рука занялась его брюками, умело расстегнула ремень…

– А ты ничё…

Когда он потянул края майки, обнажая плоский, подтянутый живот, волнующе подрагивающую выемку пупка, узкую талию, чуть расставленные по сторонам остро торчащие тугие груди с длинными сосками, Славка вытянула руки вверх, помогая ему.

– Не торопись…

Целовалась она неумело, но охотно училась, открывая для себя новый мир. Широко раскрытые ее глаза изумленно сверкали. Охнув разок, второй, третий, она сама впилась в его губы, показывая ему, что из нее со временем выйдет неплохая ученица.

– Подожди…

Подхватив деваху на руки, Борис отнес ее на постель, зарылся лицом в нежные складки, ощущая языком юную плоть. К щекам его прикасались своей внутренней поверхностью девичьи бедра. Кожа их оказалась нежна, шелковиста. Она искрила и возбуждала.

– Чё ты ждешь? Давай…

Корчась под его ласками, Славка уже изнемогала. Закинув ее долгие бронзовые ноги себе на плечи, мужчина соединился с нею, почувствовав своей обостренно-чувствительной частью тела все ее напряжение и желание. И он забыл и про цель своего появления в южном портовом городе, и про то, что нарушает все должностные инструкции, и про то, что имеет дело с малолеткой. А за связь с нею ему могла светить статья…

Хитрая девчонка так сладко стонала, так благодарно елозила по нему, продлевая ему состояние блаженства, что Борис в какой-то момент расслабился, поверив в то, что он одержал полный верх.