Михаил Литвинский - Пожары над страной

время, походили на ряженых.

– Пані, заходьте до нас 4 4 Женщина, заходите к нам , – пригласил ее не то мужчина, не то подросток. – Сідайте 5 5 Присаживайтесь , – и налил ей из закопченного чайника с запахом дымка в алюминиевую кружку, напомнившую Еве о бабушкином огородном хозяйстве, крепко заваренного чаю.

«Запахи детства, – подумала Ева. – И это в Киеве, в центре столицы».

– Откуда приехали? – перешел парень на чистый русский.

– Звідкіля? 6 6 Откуда? – задала тот же вопрос ряженая молодая женщина в тельняшке.

«Совсем как комиссарша из повести Серафимовича времен революции», – подумала Ева, и ей стало интересно.

– Мы уважаем людей и языки всех национальностей, которые с нами солидарны. И нам приятно, что вы тут у нас в гостях.

Они оказались ее земляками, из Львова, говорили о своем Майдане, рассказывали о революции, о Небесной сотне, положившей жизни за Украину. Ева внимательно слушала и уже видела эти лица среди своих петриковских подсолнухов и раскрашенных петухов. Вспомнив, что у нее вечером поезд, и ей обязательно еще нужно успеть в Киево-Печерскую лавру, она собралась уже уходить, как вдруг полог палатки распахнулся, и на пороге возник герой-любовник. Ева больше всего боялась таких мужчин. Сразу определила: ее тип. Зеленый камуфляж подчеркивал его стальной характер и выгодно обтягивал атлетическую фигуру.

– Здоровеньки були! 7 7 Желаю здравствовать! – поприветствовал он всех с порога и представился: – Прошу любить и жаловать. Сотник Андрей.

– Горе ты мое луковое! – сказала женщина-комиссар, прожигая Андрея влюбленными глазами. – Какой ты сотник? Ты наш, безлошадный.

Андрей понял, что переход на русский – дань уважения к гостье, которую он сразу оценил, и перешел на смешанную речь.

– Такая добрая жинка, а москалька. Не може бути!

– На Майдане случается всякое. На то он и Майдан, – отметил мужчина-подросток.

– Я пошел в штаб. Там сегодня должна была решиться судьба нашего городка. Если нас снесут, думаю, что гостиницу не предложат. Меня тут уже приспособили: заставили комплектовать новую сотню. Желающих – море. Для вас, пани, медицинская должность есть. А еще лучше, пани-мадам, не хотится ли вам стать моим адьютантом? Вы не представляете, какие нас ждут великие дела! В ближайшее время едем в Одессу. Будем вправлять мозги тамошним сепаратистам.

Ева уже поняла, что просто так эта встреча для нее не закончится. Она уже физически ощущала этого человека. Но она не имеет права… Ее ждут дети… Эти проклятые инстинкты: так легко совершаются ошибки. Тогда, в 2005-м, когда погиб любимый человек, не прошло еще и сорока дней, как нарисовался один такой. И она не смогла устоять. Русскоговорящий, он зачем-то приехал во Львов из Америки. Из обрывков его телефонных разговоров она поняла, что бизнес мужчины – оружие. Как красиво он ухаживал! А потом протоптал дорожку в ее дом: нашел подход к детям и к матери. Убедил Еву, что ей необходимо уехать, и помог в этом. Нет, они не стали мужем и женой в Украине, но он сумел обставить все так, что и мать, и дети благословили ее отъезд. И вот сейчас – очередной тип. Он сходу, как рубака-кавалерист, – шашки наголо! – влетает в твою судьбу, и ты бессильна этому оспрепятствовать…

– Так куда путь держите, красавица? – вернул он Еву в действительность. – В городе неспокойно. Я готов оградить вас от возможных неприятностей.

– Мне нужно в Лавру, а вечером у меня поезд.

– Вот и прекрасно. С кандидатами в мою сотню я встречаюсь только завтра. А сегодня я в вашем распоряжении.

И в его лице и фигуре появилась такая уверенность, как будто он ее уже завоевал. Еве совсем не нужны были новые неожиданности. Но она согласилась, увидав, что происходит в городе, где-то в глубине души надеясь, что он оставит ее в покое на перроне поезда. Дети – вот что было самым главным сейчас. Быстрее увидеть их лица. Обнять. Расцеловать. Как хорошо, что у нее поезд сегодня вечером.

Андрей, хлебнув воды прямо из носика закопченного чайника, широким движением руки вытер густые усы. И ей показалось, что она уже никогда не сможет ему противостоять. Выходя из палатки, он крепко взял ее за руку и увлек за собой. Ева заметила, что он более всех выделяется среди этой разношерстной толпы. К тому же полная противоположность американскому Степану, от которого она совсем недавно сбежала… Ее охватило волнение за детей с тех пор, как она услышала о мобилизации в Украине.

«Коленька! Мой сынок. Ему ведь уже восемнадцать, – вспомнила она. – И мама не написала о нем ни слова…» А этот самец с обходительными манерами, который приехал из США, буквально вырвал ее из семьи и увез с собой. Кроме постели, его больше ничего в ней не интересовало. И эта его бесконечная занятость. Уже через три месяца она сбежала от него и решила самостоятельно встать на ноги.

И вот она здесь, вдали от него, и новый самец держит ее за руку. Они уже заходили в полуобгоревшее здание, когда она услышала: «Слава Украине!» Это звучало то слева, то справа. Она поняла, что приветствуют их, в том числе и ее. И ее переполнило гордостью от принадлежности к этому обществу, к Украине. Внутри здания ощущение собственной значимости все возрастало и возрастало. Потом ей показалось, что они на съемочной площадке, где Андрей играет одну из главных ролей. Ева видела такое в старых советских фильмах о революции. Огромное количество комнат без дверей, и в каждой расстелены постели прямо на полу. На них было разбросано нехитрое имущество постояльцев. Кое-кто из них отдыхал после ночного дежурства. В двухцентральных комнатах располагались приемные, где запросто можно было пообщаться с начальством. В одной из комнат висел огромный портрет Степана Бандеры. Андрей подошел к столу под портретом и поприветствовал коренастого мужчину с суровым взглядом. Они оба подняли правую руку перед собой, и она услыхала: «Слава Украине!»

По тому, как Андрей двинулся навстречу и динамично пожал руку этому человеку, Ева поняла, что это важный начальник. Молодой юноша, оказавшийся рядом с ней, представил главного, шепнув ей прямо в ухо:

– Дмитрий Ярош. Голова Правого сектору, – и добавил, обращаясь уже к Андрею: – Ну как, сотня готова к отправке?

– Завтра к вечеру мы будем готовы. Нам не помешают боеприпасы и несколько единиц оружия.

– Получите на вокзале, по этой накладной, – сказал Ярош и передал бумажку Андрею.

По глазам парня Ева поняла, какое восхищение он испытывает к главному:

– Два дні тому я бачив, як американський президент поздоровкався з ним за руку. Я шукаю, до кого прибитися. То – твій чоловік? 8 8 Два дня назад я видел, как американский президент поздоровался с ним за руку. Я ищу, к кому прибиться. То – твой муж? – обратился он к Еве.