Валентина Жукова - Исповедь близнецов. Книга 3. Альбатрос

– Разговор окончен. Собирайся, и всё!

Я подумала: что я теряю? Командировочные у меня на руках. Запись в трудовой книжке не запишется, так это со временем можно запросить. Представь себе, я где-то, а мои дети будут дожидаться меня. Вот, как видишь, я опять не достигла цели, хотя не совсем правильно я выразилась. Полгода на профессиональной сцене, это что-то! Я многое почерпнула для будущей практики, как-никак, уже и закончила, защитила диплом по специальности: дирижёр, работа с хорами.

– Ну ты, Варвара Степановна, рвёшь подмётки на ходу. А теперь куда направляешься к детям, где детский дом, где бабушка живёт с ними сюда совсем?

– Так ведь они уже со мной!

– Где?

– Во-он в углу салона. Я сначала за ними съездила. Поеду снова в тайгу, разгонять тоску, медведю на ухо петь, чтобы голос не заржавел от застоя. Пока так, потом попробую подыскать работу в ДК. Да, попробую писать вирши по-некрасовски, сидя на чердаке. В дождь хорошо пишется.

– Ты попробуй, опиши поездку по краям юга России.

– Какой из меня писатель? Я не из шолоховской родовы.

– Помнишь твоё сочинение в десятом классе, в вечерней школе, вывесили как образец, разве это не первый шаг в писательском деле?

– Возможно, всё возможно, приму твой совет на вооружение. Полезное с приятным совмещать никому не возбраняется. Я давно прикинула себе мыслишку, что разве только Казахстан славится своими ландшафтами. Чем не красавица Ангара с её берегами, хвойными лесами, кедрачом, животным миром. А Енисей, братец Ангары, похож на сестру Ангару.

Широкая и быстроходная река, особенно между островами, выдаёт себя спокойной и покорной. Но зато теплоход «Аверин», сбавляя ход и сворачивая с фарватера, хулиганисто и пронзительно испустил сигнал о прибытии к речному вокзалу, взбудораживая лодки под рыбаками. Их хаотично укачивало от волн пассажирского теплохода. Носы лодок задрало как можно выше к небу, а корму придавило к воде так, как будто неожиданно налетел ветер, готовый опрокинуть навзничь всё на своём пути и расщепать на мелкие кусочки. Достигая берега, озлобленные волны безжалостно бились о берег, желая охватить как можно больше суши, затем спокойно скатывались вниз к большой воде. Через какое-то время волны плавно расходились, утихомирившись, слегка покачиваясь.

Рыбаки переговаривались между собой:

– Надо же, как треплет, как будто часть вихря оторвалась от урагана, посетила и всю рыбу спугнула. Надо удочки сматывать; не то настигнет непогодица, и не успеешь уйти. Видите, какие облака надвигаются.

Пассажиры, познакомившись за короткий путь в салоне теплохода от причала к причалу, одновременно наблюдая за происходящим на реке, поочерёдно сходили с теплохода, вежливо прощались друг с другом. Семья из четырёх человек, не спеша, сходила по трапу на берег, они несли с собой небольшой скарб домашних вещей. В руках хозяина по чемодану, у матери чемодан и узел. Дети несут каждый за своей спиной по ранцу.

– Привет, Варя! Женщины, Валька Каптяева вернулась, – Настя, обрадованная неожиданной встрече с подругой по школе, как бы давая понять прохожим, чтобы они обратили внимание, снова крикнула, – Каптяева вернулась! Ты откуда и куда путь держишь? – поставив вещи в сторону, они долго кружились в объятии.

Встреча с земляками прошла радужно и с улыбочкой.

– Милая моя Настенька, я же тебе писала. Целых два письма!

– Ух! Как много за все шесть-то лет?!

– А ты совсем ни одного. Я за это время кругосветное путешествие сделала по Союзу, на конкурс певцов попала. Первый тур прошла, уже следующий тур ожидаю, как объявят, а ты мне ни одного письма не написала.

– Зарылась я в своей нужде, да и горе у меня не под силу одной опрокинуть. Гляжу на тебя: городской стала. Деревню забыла напрочь? Конечно, кто ты, а кто я. Подумаешь, какая модница Нефертити!

– Ты, кажется, от земли пяток не оторвала, а какое-то слово «Нефертити» придумала. Допусти тебя до города, так ты совсем знаться со мной не захочешь.

Анастасия рассматривала со всех сторон подругу.

– Жила бы ты здесь, наверное, каждую субботу в бане встречались. Так нет же. Улетела, как альбатрос, и даже не приземлилась попутно на минуту.

– Да, баню исключать ни в коем случае нельзя.

– И не без того, – рассмеявшись, подруга показала осторожно двумя пальцами внизу подбородка. – Сколько здесь новых событий, Варенька. Сколько река наших парней подмяла под себя во время ледохода и унесла с собой.

– Не спорю, разве в этом секрет реки? Не знаешь броду – не лезь в воду, а тем более по пьянке, – Варя тоже рассмотрела подругу с ног до головы. Примеряла, как бы нечаянно, одним глазом полноту подруги.

– А как же ты юнгой моталась по реке со своими бакенами? Не боялась утопнуть?

– Вода – моя стихия, её понимать надо, и не дерзить перед ней. Подожди, Настя, со своими новостями нелепыми. Смотрю я на тебя: какая ты стала, кажется, ещё ниже ростом. Неужели семейные невзгоды так сильно тянут плечи к земле? А вообще-то ничего выглядишь. Когда-то мы были угловатыми, а теперь ты стала Дюймовочкой, но зато женственной красавицей. Об этом и другом мы потом поговорим. Сейчас дети устали. Им отдохнуть бы не мешало.

– Где собираешься семьёй отдохнуть? Не то идём ко мне. Места хватит. А не хватит, так на пол, по-цыгански расположимся. Стол у меня раздвижной посуды много имеется. А это, что за мужик к тебе прилепился? – ядовито спросила подруга.

– Так это всё тот же первый супруг, Сергей, отец детям.

– По-твоему, я совсем изменился за полгода, и никак не узнать землякам?

Анастасия как будто не расслышала вопроса бывшего товарища по мужу.

– А как же тот?

– Это который тот?

– Николай-то? А где ребёнок третий у вас?

– Надо же, что, значит, деревня. Между нами расстояние где-то было километров сто-сто двадцать, и о Николае всё знают. Ты что-то подружка путаешь, никакого Николая, а уж тем более, третьего ребёнка у нас не было. Это был только мираж для пустых разговоров завистников в жаркую погоду.

– Тогда этот зачем здесь? Знаешь, сколько раз он здесь женился? Хочешь знать? Сейчас посчитаю, – подруга начала называть имена. – Девятнадцать штук, представляешь, Варвара, представь себе: эта маленькая букашка сменил девятнадцать баб – уму непостижимо.

– Кто бы мычал, крупнокалиберная?! – не сдержался Сергей.

Анастасия, кажется, вот-вот была готова кошкой кинуться на Сергея.

– Мне, кажется, у нас встреча не с того началась. К чему это всё? Не стоит, не надо раны бередить, ни ему, ни мне. Не этично с твоей стороны заводить пошлый разговор при детских умах. Всё, что было до этого, или до того, мы ему простили. Он тоже человек. Конь на четырёх ногах спотыкается. Вы хотите, чтобы человек не споткнулся на двух ногах? Кто не спотыкается, тот не делает ошибок. Мы все, живущие на земле, без исключения, на ошибках учимся жить. Вы хотите совсем затоптать его в грязь?