Валентина Жукова - Исповедь близнецов. Книга 3. Альбатрос

Варя не слушала никого, продолжала произведение, которое она всегда исполняла на любом концерте с удовольствием.

– «Будут песни ему хороводные на заре и в полночь напевать.

Будут нивы ему хлебородные безгреховные сны навевать».

– Жуткая песня, Варька, не сочувствую тебе, даже вот столько. Ты его знаешь, он хоть красивый был, нет?

– Неважно, что снаружи, главное, что имеешь внутри, – сказал Петька. – Мы в самый раз с тобой, Тонька, подходим к этому оригиналу. Не лучше – не хуже.

Тонька замолчала. Умолкла и Варя.

– Спасибо, тебе Варя! Твой голос дан природой свыше навечно тебе, и с этим не поспоришь. А, вы, девчата, не завидуйте чёрной завистью. Богову – богово. Будете завидовать, последнее отберёт, что имеете. У бога свой закон.

– За что мне спасибо?

– Сама догадайся.

Артисты посмотрели по углам автобуса, заглянули в окна, чтобы найти, за что отблагодарил Капля Варю. Никто так ничего и не понял. Варя поняла.

– Ты её часто поёшь?

– Так, при случае, как в данный момент; в помощь бессильному.

– Понял. Мы её включим в твой репертуар. По заявкам от зрителей. Ты её так проникновенно спела, что мурашки под кожей поползли. И голос самый раз под эту песню. Тебе никто не говорил, что у тебя лучше получается, чем у Руслановой?

– Мне до Руслановой, как до Китая пешком. Я её очень обожаю.

– Я с тобой, Капля, тоже согласна. От Варькиного исполнения на моей голове начало ползать что-то не понятное! – крикнула Тоня.

– Мыться чаще надо, не будет тогда никто ползать по голове.

– Ребята, подъезжаем к магазину. Готовьте деньги. Водитель остановил ПАЗик. Я побежал, гостинцы надо детям купить; они меня всегда не с пустыми руками ждут.

– И мы с тобой! – крикнули гастролёры, копошась в собственных сумках в поисках денег.

– Девчата, а я попробую поискать туалет. Очень приспичило.

– Где ты его здесь найдёшь? Вон в арык, накинь на голову подол, как апайки, лишь бы тебе не видно было, а там хоть трава не расти.

– Последую твоему совету, шорты сниму, накину на голову, и трава-ковыль возрадуется от светопреставления.

– Беги-беги! Не то вожак наш скоро подзатарится, ждать не будет.

– Что же я, прямо здесь буду, что ли? Ладно, дело ваше, будете или не будете ждать, а природу перехитрить невозможно. Вот-вот что-то на полу появится.

– И что это ему захотелось застрелиться? Как ты думаешь, Варя?

– Бывший кандальник, всю жизнь по тюрьмам ни за что, ни про что. Ни роду нет, ни племени, кого под тень принять. Не плачется родимому. Кто будет защищать…

– Ну, ты, даёшь, с тобой очень интересно сходиться, кругозор не тощий. Меня так зацепила твоя песня, об отце вспомнила. Он после войны без вести пропавший, уже на Колыме. А я тут хиханьки да хаханьки. Плакать надо. Ты уйдёшь или нет? Напрудишь ещё чего доброго, куры просмеют!

– Тоня, ты веселись, пой частушки; они тебе идут здорово. Тебя отец защитил, чтобы ты пела всё, что на ум придёт, только, правда, без картинок. Я побежала, очень прижимает.

Варька пробежала в поисках туалета два-три квартала. Так прижало, что уже дальше некуда. Решила присесть под железобетонным высоким забором.

– Ай-яй-яй! Ни карашо куда нельзя делать нужду! – высмеял прохожий. – Во-он, там дальше есть двухочковая яма.

В испуге Варька покрутилась вокруг самой себя, застегивая молнию; никак не получается. Повернулась уйти от глаз прохожего.

– Туда не нада кодил, ты оттуда пришёл.

– Разве? Я в таких строениях всегда блуждаю. Я лучше ориентируюсь в лесу: по сучьям, по коре, по шапкам макушек деревьев, по солнцу, а у вас одни дома с дымоходами; серость какая-то однообразная. Спасибо за совет.

Она поверила мужчине, пошла совсем в другом направлении, и неожиданно увидела между домами ПАЗик. Решила за ним побежать, в надежде, узнать в каком направлении они скрылись, да так ничего не узнала. Чем дальше шла, тем больше появлялось глинобитных невзрачных жилых помещений, возле которых сновали дети. Она вышла на широкий проспект города и не спеша двинулась дальше. На домах Варя не заметила табличек, указывающих порядковые номера домов и тем более названия улиц. «Куда мне теперь пойти? Хорошо, что я прихватила с собой сумочку с документами и с деньгами».

Она увидела женщину с ребёнком, бегущих из детского садика.

– Женщина, добрый вечер!

– Добрый, если не шутите!

Варе показался голос, каким-то родным с далёких берегов Ангары.

– Скажите, пожалуйста, где-нибудь здесь есть Дворец Культуры?

– Вам который Дворец Культуры? Здесь их много.

– Сколько их?

– О, милая моя, никак нет, не имею понятия. Я ими не увлекаюсь. Вот моё всё увлечение. – Женщина прижала к себе мальчика. – Всё время уделяю ему.

– Мама, я знаю, где есть Дворец Культуры! Мы вчера с воспитателями выступали в нём! Нас приняли там очень хорошо и подарки дарили.

– Ах, да-да. Во-он, прямо идите по Проспекту, никуда не сворачивайте. Квартала три-четыре пройти всего лишь. Вам лучше автобусом проехать, правда, ходят уж очень редко. Мы тоже решились, быстрее пешком добежать.

– Спасибо, я вам очень признательна. Хотела в магазин заскочить, да уже они закрытые.

Женщина внимательно всмотрелась в её лицо.

– Кажется, как вроде я вас где-то когда-то встречала?

– Никак нет. Не могла произойти с вами встреча.

– Вы, чем-то встревожены? Наверное, не из здешних мест?

– Я проездом, чёрт бы побрал такую коллективную поездку.

– Вам некуда пойти? У нас есть гостиница «Люкс», – женщина написала адрес гостиницы. Вы в нашем городе одна так поздно не ходите. Город очень неспокойный, в смысле, ну сами понимаете.

– Да-да, я поняла. Это у вас такой город?

– Мама, пойдём быстрее, я писить хочу.

– Это слово «писить» меня и привело к такому ужасному положению. Мои не знакомые товарищи уехали от меня, не дождавшись, пока я туалет искала.

– Как-то вроде бы не по-человечески так поступать.

Увидев красивый Дворец Культуры, Варя, не помня себя, поднялась на высокое крыльцо культурного учреждения. ДК уже был почти закрыт. Ночные мероприятия подошли к концу. Из него выходили посетители, довольные потрясающими спектаклями. Тем временем Варя, не замеченная ни кем, сидела в самом отдалённом углу фойе, прижимая к груди своё сокровище – сумочку с документами и небольшой суммой денег.

Двадцать три часа. Дежурная вахтёр прошла мимо запоздавшей посетительницы раз, другой, третий.

– Девушка, наш ДК на ночь закрывается на замок. Я бы очень желала, чтобы вы покинули помещение. Если что-то вам нужно в ДК, то вы приходите завтра к девяти часам. Все как штык будут в сборе.

– Пожалуйста, выслушайте меня. Я вам не причиню никаких опасностей, если вы позволите мне переночевать вот этом углу до утра. Мне совершенно некуда податься. А города я очень боюсь.