Натали Деген - 10-ый «Б» и завихрения судьбы

– Нет, я ничё не слышала. C тех пор, как с Елизаветой они развелись, его никто и не видел…

Елизавета Кузнецова появилась у них только в восьмом классе. И тут же была признана новой «первой красавицей». Елизавета не ходила, а несла себя. Даже в восьмом классе. Никто никогда не заставал её растрёпанной, невыспавшейся или неопрятно одетой. Елизавета давно училась в балетной школе. Тонкая, с красивой длинной шеей и всегда высоко забранными волосами, она и у доски смотрелась, как на сцене. Её вечная подтянутость, балетная манера держаться и самовлюблённость не позволяли никому называть её Лизой или Лизкой. Она была либо – Кузнецовой, либо – Елизаветой. Третьего ей было не дано. Никто не видел Елизавету, какой она была в первом классе, но все были уверены: она была такой же – зализанной и важной.

Неудивительно, что всеобщий любимчик и ловелас Андрюша был первым, кто в новом классе запросто подошёл к Елизавете знакомиться. Наглости даже приблизиться «к новой балетной» не хватило больше ни у кого. Она была загадочна и всегда образцова, а он уже признанная душа компании. Всем казалось, что все три последних класса школы эта парочка не расставалась ни на час. Наверное, и расписаться, в ЗАГС они сходили, едва дождавшись восемнадцати.

Все давно привыкли, что, как бы ни был хорош Андрюша – он без ума от Елизаветы. A как бы ни была хороша Елизавета – она без ума только от своего Андрюши. Они словно срослись в глазах общества, и никто не смел посягать на каждого из них в отдельности.

Долгие годы после окончания школы 10-ый «Б» слышал друг от друга, что у Дементьевых, Андрюши с Елизаветой, всё так же хорошо.

Тем меньше кто-то мог, даже теперь, представить этот симбиоз Дементьевых разрозненно, когда откуда-то всплыли слухи о разводе.

Ещё меньше верилось в то, что Андрюшу увела другая. Все знали, что всякое, конечно, в жизни бывает, но он забыл себя самого с восьмого класса, с того самого момента, как «балетная» появилась у них.

Им всем исполнилось по сорок пять. И никто из них в своей жизни не встретил женщины, которую они могли бы сравнить с Елизаветой. Она завораживала. И навряд ли кто-либо мог бы точно сказать, чем. Это было бы так же трудно, как вдруг пояснить словами эмоции, вызванные волнительной музыкой. Или, как быть вынужденным математически описать траекторию полёта легкомысленной и своевольной бабочки.

Вот и сейчас она вошла в класс такая же, как и была. Стильная, тонкая, притягательно манерная. Нет, она стала ещё лучше. Это была уже не кошка, а чужеземная пантера. Она тихо и плавно села. Будто она и правда красивый и дикий зверь из «Kрасной книги», благодушно предоставляющий человеку редкий случай себя рассмотреть. Закурила. И словно только что заметив ещё кого-то возле себя, поздоровалась, медленно выпуская дым: «Добрый вечер…»

Это была – Елизавета! Она не могла бы сказать: «Привет!» Или поздороваться в дверях, a потом войти. Она могла бы только как сейчас: внести себя, плавно опуститься на стул, закурить. И лишь потом вспомнить, что здесь уже кто-то есть.

Никто и не думал обижаться. Ну разве можно обижаться на Луну, только от того, что она далека и недоступна? Ею можно любоваться и мечтать хотя бы когда-нибудь приблизиться к ней.

Так было и с Елизаветой. Mальчики были рады, что на Елизавету, ради которой к ним часто заглядывают в класс, они запросто могут глазеть себе хоть целый день. А девочки были счастливы, зайдя к ней домой за учебником или тетрадью, потрогать настоящую балетную пачку. И даже примерить самые настоящие розовые пуанты.

К этому времени десятый «Б» был если не в сборе, то почти в сборе. Никто так и не спросил у Гали: сколько же дней она должна была всё это готовить? Eсли до сих пор хватило всем. И как же это она всё сюда доволокла? Галя и не обижалась, а лишь подливала, подкладывала, подставляла, убирала. И чувствовала себя нужной. Видимо, когда научишься готовить каждый вечер для шести человек, то запросто можно приготовить за раз хоть для всех тридцати шести.

Поведав друг другу всё о себе, каждый интересовался у соседа: что слышно об отсутствующих? Вопреки привычным принципам жизненной несправедливости, двоечники и хулиганы 10-ого «Б» так и не стали владельцами крупных компаний. Бывшие троечники – какими-нибудь олигархами. A бывшие отличники – их плохо оплачиваемыми подчинёнными. Всё было в 10-ом «Б» не как у людей.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.