Алексей Нижегородский - Час на мысли обо всём

На улице плюс три и снега нет нигде. А живу я, между прочим, в Нижнем Новгороде, и в это время здесь обычно морозы и сугробы по колено. Этот мир настолько сошёл с ума, что даже мой текст сейчас не кажется мне странным. Я лежу и думаю, с чего вообще я снова начал думать обо всём?

Ещё недавно я жил, позабыв обо всём. Как мне это удавалось? Очень просто: я был влюблён. А когда ты влюблён, всё здорово. Всё просто замечательно. Даже если у тебя на работе апокалипсис, твоя душа по-прежнему поёт. Ты позитивен, решителен, лёгок, и мир отвечает тебе тем же. Ты видишь прекрасное во всём.

Когда это кончается, как будто кто-то дёргает стоп-кран. Воздушный поезд тормозит, и ты опускаешься на землю. Мир вокруг становится серым, а эмоции переходят на отметку min. Твои ощущения меняются, а розовые очки слетают и с дребезгом разбиваются об пол. Накрывающее тебя с головой уныние сопровождается дикими приступами отчаяния и нежелания жить.

Проходит некоторое время, и ты вспоминаешь, что мир вокруг суров всегда. Что тебе нужно продолжать как-то жить, а живёшь ты не так, работаешь не там, и вообще всё это время жертвовал совсем не тем, чем стоило.

Когда от меня ушла моя последняя влюблённость – Анастасия, всё прошло именно по такому сценарию. Была трагедия. И лирика. Потом появился сарказм. Потом возникла пауза, а после просто пустота: как будто я уже умер и с того света едва различаю ровное гудение аппарата, отображающего пульс. Меня нельзя было напугать концом света, пистолетом на улице, холодом или проливным дождем. Меня просто не было.

После этой паузы и пустоты началось время, когда я перестал мечтать о завершении жизни. Я начал думать об её продолжении. Я остановился. Когда мои яркие планы на двоих разлетелись, я вернулся назад к разбитому корыту. Я думал уже не о Насте, а о том, что пора всё менять и жить дальше. Я знал это и раньше, но откладывал, отдав себя влюблённости. Теперь её нет, и пора начинать крутиться. Выходит, это она подарила мне время на мысли?

Пока я активно делал ремонт, я имел счастье думать меньше. Особенно о плохом. Не зря говорят, что дело – лучшее лекарство. Пару месяцев назад я вообще едва успевал прикинуть, как и что мне делать завтра. А тут смотрите – отдых и раздумья. Значит, дело вовсе не в Анастасии. Похоже, что у меня просто снова появилось время на мысли. Но откуда оно вдруг взялось?

Начнём с того, что ритм жизни стих. Вся наша жизнь – это один большой конвейер. Чем раньше ты поставишь её на поток, тем проще тебе будет, и тем больше здоровья и сил ты сохранишь. Ты успокоишься и найдёшь время, как и я. Я «устаканился» довольно поздно, причём в не самый лучший подстаканник.

Институт окончен пару лет назад. Суматошная беготня с курсовыми и экзаменами осталась в прошлом, как и нервная работёнка в продажах во время учёбы, а нынешняя должность ведущего специалиста на автомобильном производстве олицетворяет собой смертную стабильность и уже давно вошла в привычку. Я встаю в пять утра, зато уже в четыре часа дня я дома.

Любимую спортивную машину, заменяющую мне практически всё и всех, пришлось продать, когда то самое «стабильное» производство дало трещину, став стабильно нищим. «Покатушки», которым я был готов посвятить каждый вечер, канули в лету.

Меньше времени сейчас уходит и на спорт. Серьёзные занятия пришлось бросить ещё в семнадцать лет, когда внезапно стали подводить суставы, связки и спина. Тренажёрный зал, футбол, боевое самбо – всё в сторону. Остались только легкий фитнес и немного тренировок по рукопашному бою.

Что ещё? Пьяными гулянками не увлекаюсь. И раньше с алкоголем не частил, а теперь и подавно. Сейчас только ремонт и турники. Довольно кислый график, правда? А я к нему привык. Именно мой скучный быт дал время подытожить мысли и всё это записать.

Наверное, когда ты увяз в рутине, выпить даже полезно. Но как-то не охота. Да и с возрастом становится труднее встретиться с друзьями – все в делах. Самое забавное, что даже вечер в баре не отвлек бы меня от написания той ерунды, которую вы сейчас читаете. Я вернулся бы довольно трезвым и продолжил. Это одна из моих особенностей: даже в самый разгар пьянки мои мысли обычно свежие, как только что сорванные ягоды.

А о чём я пишу сейчас, сидя дома в полной тишине и абсолютной трезвости рассудка? О чём вообще может быть эта книга? Это же просто кучка моих мыслей! Даже сама эта фраза – находка критиков для выброса сарказма. Уж я-то знаю, потому что я сам из него состою. Поэтому меня мало кто выносит. Я острый на язык зануда, который взялся много думать.

Будь я умнее, я бы бросил всю эту дурную затею и как-нибудь по-другому справился с вулканом своих мыслей. Писать такую личную книгу, это как дать наёмному убийце денег и заказать самого себя. Завещание? Наверное, пора, хотя мне всего 25.

Секунду назад некоторые из тех, у кого молоко на губах уже не только обсохло, но и отшелушилось (как и сами губы), фыркнули: «Щенок! Какие мысли в 25?»

Да бросьте. Что за убеждения? Стереотипы – пища слабых мозгом и убогих. Думать нужно шире и свободнее. Возраст не является ни критерием рассудительности, ни признаком ума. Признайте: недалёкие люди таковыми были с самого рождения, равно как и умные. Умнее не становятся. Становятся мудрее.

Средний пик IQ по данным множества ученых – восемнадцать лет. В этом возрасте мы ещё многого не знаем, зато соображаем максимально хорошо. Потом, взрослея, мы набираемся опыта. Даже тем, кто соображал не очень, опыт может дать с годами мудрость.

Я считаю, что оценивать человека нужно лет в пятнадцать. И спрашивать с него, как со взрослого. Он уже сформировал свои взгляды, определил свои «хорошо» и «плохо». Голова в том возрасте та же, только более искренняя и горячая. Как у дураков по пьяни.

Совершенно понятно, что силу возрастных изменений нельзя умалять. С возрастом человек начинает смотреть на многое под другим углом, но этот возраст действительно во многом определяют пережитые обстоятельства. Опыт, потеря людей, времени, самого себя – всё это влияет на человека и участвует в его окончательном формировании. Максимализм умений и желаний растворяется от слов бездарных и ленивых, а рамки мировоззрения смещаются. Но фундамент остаётся.

Все люди разные: «возраст» головы некоторых тридцатилетних даже близко не дотягивает до уровня четырнадцати лет. Да, очевидно, что большинство взрослых пережили намного больше, чем «малолетки», но никогда нельзя рассуждать предвзято. Опыт может быть разным. Кто-то уже к двадцати немало повидал жизнь, а кто-то до сорока ничего не решал сам. Или решал, но полжизни занимался полной ерундой.