Игорь Кротов - Чилима

– Ты, Яцек, ничего не попутал? Я тебе че, пидор, пилку для ногтей иметь? – порой меня его вопросы ставили на грань.

– Почему сразу «пидор»? Что, нормальному человеку не может понадобиться пилка для ногтей? Почему ты сразу все усугубляешь? Расслабься, чувак! Я же помню, у тебя на ключах зажигания висит брелок-щипцы. Там наверняка есть пилка, так? – он потянулся рукой к замку зажигания.

Я надавил на тормоз и начал на него наезжать:

– Ты охуел! Как я тебе на ходу сниму эти щипцы? – сзади тут же раздался сигнал недовольного участника движения.

– Ну, встань на минутку! – Яцек настаивал. Я прижался к обочине прямо на остановке напротив цирка, попутно обложив матом водителя объезжавшего меня автомобиля. Тот было притормозил, но увидел, что нас двое, нажал на газ.

– Чего тебе присралось ногти стричь, до завтра не дотянешь? – я вытащил ключи из замка зажигания и снимал щипцы, борясь с тугим кольцом, на который они были надеты.

– Слушай, до завтра никак! Стелла просила меня состричь. Она любит, когда я ее пальцами стимулирую, и прошлый раз испытывала дискомфорт от моих ногтей!

– Испытывала дискомфорт? Конечно, расцарапал ей розовые места! – меня обрадовала причина, из-за которой случился весь сыр-бор; кольцо на ключах как-то сразу поддалось, я отдал ему щипцы, снова завел автомобиль, и мы продолжили путь.

– Завезешь меня к ней на Патриску, она сразу за дурдомом живет, – уже стемнело, и он не видел своих ногтей. – Слушай, я включу свет в салоне, не видать ничего!

Он потянулся к выключателю на потолке.

– Ты че, дурак? Мне же дорогу плохо видно будет! Тебе не за дурдом надо, а прямиком туда!

– Игорь, в тебе столько негатива! Ты всегда всем недоволен!

– Зато ты всегда на позитиве! То машину на ходу глушишь, то вести мешаешь! Я тебя на Патриску отвезу, но сначала заедем на станцию, оформим секцию. Макаровна при тебе рога мочить не станет, она твоего батю боится.

– Ты злой! Меня же любимая ждет… – он хотел еще что-то сказать, но тут в свет наших фар попала одинокая девичья фигурка, которая шла в сторону Луговой. – Стой! Тормози!

Яцек вцепился мне в руль, я затормозил около девушки и открыл окно.

– Девушка, это же вы заказывали ночное такси? Прошу! – мой друг, источая приторную галантность, навалился на меня и, облокотившись левой рукой о руль, локтем надавил на клаксон. – Ой, это случайно! Садитесь сзади, мы будем вас довозить!

Она остановилась в паре шагов от нас, на тротуаре. Было темно, я не мог ее разглядеть, но мне показалось, что не очень страшная, на твердую «тройку». Девица смотрела на нас, вроде чего-то сращивала, а потом негромко сказала:

– Пацаны, я работаю!

– Вы будете смеяться, но мы тоже, – не унимался Яцек. – Мы едем вагоны оформлять. Айда с нами?

Телка пожала плечами и пошла дальше.

– Чего это она? – недоумевал мой друг.

– Она же сказала тебе – работает!

– В смысле?

– Ты че, дебил? Она проститутка!

– Да? Какая удача! Вот кто нам сегодня нужен! Давай за ней, у меня есть план!

Его последние слова сбили меня с толку. Я тронулся и догнал ее через пару секунд.

– Слушай, а какие расценки? – Яцек снова перевалился через меня. С него соскочила галантность, остался только голый интерес.

– Секс – пятьдесят, минет – двадцать пять. Все в резинке, – она сообщила прайс по-деловому, без особых эмоций.

– Слушай, а если мы вдвоем, сразу? – он не унимался, а во мне начинала кипеть злоба: вечно я влипаю в истории, в которых мне противно участвовать.

– Сто долларов, – ответила телка.

– Почему сто? Если секс – пятьдесят, а минет – двадцать пять, значит, на круг – семьдесят пять! – теперь Яцек устроил базар.

Мне захотелось пожевать его правое ухо, которое находилось рядом с моим лицом.

Она задумалась, решая для себя непростую арифметическую задачу.

– Хорошо, но все в резинке!

– А где ты живешь, далеко ехать?

Я ткнул его кулаком под ребра, но он не реагировал.

– Зачем домой? В машине можно. Поедем в гаражи перед железной дорогой справа, там сейчас никого нет в это время.

– А как ты себе это представляешь в машине? Мы же втроем здесь не поместимся…

Я уже понял, что он просто разводит эту телку, и решил: как только он освободит рычаг коробки передач, – еду.

– Один сядет на заднее сиденье, а второй сзади присунет, – телка объясняла диспозицию. – Только деньги вперед!

– Чур, я присуну сзади, вот мой полтяш! – он откинулся на свое сиденье, доставая деньги из кармана, а я в этот момент стартанул.

Яцек начал возмущаться, просил, чтобы я остановился, но мне было по фигу на его стенания:

– Слушай, и так столько времени потеряли! То ты к бабе своей торопился, а то на всякую херню из-за тебя полчаса убили!

– Мы же с тобой давно хотели кого-нибудь вдвоем отбарабанить! Ты сам об этом говорил!

– Хотели. Но давай нормальную девку найдем – зачем проститутку? Ты же знаешь, что я с проститутками не связываюсь из принципа! – я никогда не покупал и не собираюсь покупать шлюх, мне это в падло.

– Где мы нормальную телку на такую тему подпишем?

– Не знаю. Но ты найдешь. У тебя талант! – я закинул леща своему другу, чтобы его подбодрить.

Но он не унимался:

– Эта сука теперь про нас подумает: какие-то придурки, обломали на бабки!

– Мне все равно, что она подумает. А за нее не переживай – за нами три машины стояли, пока ты торги устраивал. У нее все будет нормально. Всем нужна любовь.

Мы подъехали к переезду со Спортивной – он оказался закрыт. Я, конечно, не сдержался и стал выговаривать своему другу, глядя на проходящие мимо полувагоны, про потерянное время, про его эгоизм, про то, как он мне дорог. Правда, Влад никак не реагировал на мои слова. Он тоже смотрел перед собой и порой улыбался. Когда состав прошел и шлагбаум подняли, мы с трудом проползли по разбитому переезду и поехали в сторону станции по Калинина. Слева, на сопках перед домами, окна которых почти везде были темными или освещались слабым светом свечей, горели костры.

– Смотри, люди как-то странно веселятся у костров. Поехали, посмотрим? – предложил Влад.

– Влад, люди на кострах жрать готовят. У них по двадцать часов в домах тока нет!

– Я помню в «ТОКе» читал, как в начале двадцатого века гимназисты на неделю на Чуркин в поход ходили. Один из них с восторгом описывал, как они готовили себе еду на костре. Видишь, все повторяется. Диалектика! Поехали на станцию, – он смотрел на город, который по обе стороны залива почти весь был погружен во тьму. Только в центре в некоторых домах имелся свет, а мы жили в центре, и нас чужая радость не касалась.

На станции все прошло, как я и предполагал. Макаровна, увидев Владика, надела на себя маску радушия и посадила его пить чай в товарной конторе. Меня она послала переписать номера пломб с рефсекции, которая стояла на объездной. Я психанул, но пошел. Когда я подошел к вагонам и стал смотреть на пломбы, возле меня выросли из темноты мужик с бабой ханыжного вида.