Алексей Шипицин - Девушка 2.0. Случайности не случайны

Тихо, на цыпочках, прошла в комнату. Мама спала на своей кровати. Как обычно, на спине, откинув в сторону натруженную руку. Дышала тяжело и прерывисто. Она всегда очень беспокойно спала.

Алена, не включая свет, в полутьме осторожно прошмыгнула в свой уголок, отгороженный большим шкафом. Она никак не могла успокоиться, руки мелко дрожали. Дверца шкафа предательски скрипнула, и в тишине комнаты тонкий комариный звук оказался неожиданно громким. Она в страхе замерла. Мама заворочалась, но не проснулась. Алена облегченно вздохнула и вытащила из шкафа свой походный рюкзачок. Взялась было за ноутбук, но передумала – достала из ящика стола планшет и засунула в рюкзак.

Потом встала и долго смотрела на маму. Свет из коридора хорошо освещал ее лицо, и она не могла оторвать глаз от него – такого спокойного и безмятежного, такого родного и любимого. Так быстро постаревшего за последние годы. У нее перехватило дыхание от любви и презрения. От любви к ней и презрения к себе. Ей казалось, что она сейчас поступает как предательница. Но придумать что-то другое она не могла…

Она только представила, что мама сейчас проснется, и она встретится с ее взглядом… Нет, лучше не надо! Она ничего не сможет маме рассказать и объяснить. Ничего! Но и промолчать тоже не получится…

Она на самом деле не знала, что могла бы сейчас сказать маме. Потому что ЭТОГО просто не могло быть. Не могло быть – просто потому, что не могло быть…

Она все еще не согрелась. Забраться бы под теплое одеяло, спокойно уснуть, а утром проснуться, как всегда… Но «как всегда» уже не будет. Никогда не будет. Она сейчас это так ясно поняла, что слезы снова начали душить ее. Она громко, надрывно всхлипнула, испуганно зажала рот рукой. Быстро-быстро накидала в рюкзак одежду из шкафа – почти не выбирая, только самое необходимое. Схватила в охапку джинсы, свитер и, уже почти рыдая, выскочила в коридор.

Вдруг наткнулась на свое отражение в большом, во весь рост, зеркале. Почему-то сразу успокоилась, медленно подошла поближе. Внимательно вгляделась в свое лицо, словно впервые его увидела.

«Алена, ты соображаешь, что творишь?» – «Но у меня нет другого выхода».

«Ты уверена, что правильно поступаешь?» – «Нет, конечно. Но я должна что-то делать».

«А как же мама?» – «Когда все выяснится, я постараюсь ей объяснить. Она поймет».

«Ты сама-то уверена, что все может выясниться?» – «Нет. Но ведь ЭТОГО же не может быть! Просто потому, что не может быть…»

Она помотала головой, словно отгоняя наваждение. Осталось только еще самой с собой разговаривать начать. Снова взглянула на свое отражение, уже критически – и тут же пошла в ванную смывать остатки расплывшейся косметики. Залезть бы еще в горячую ванну, постоять под теплым душем! Но скоро начнет светать, мама проснется – ей на работу собираться. Она очень рано встает…

Одним движением смахнула в рюкзак туалетные принадлежности со своей полочки – зубную щетку, пасту и все, что там еще было. Быстро переодела белье, натянула джинсы, свитер, уже в коридоре – куртку, кроссовки, кепку. Снова взглянула в зеркало – обычная девчонка в обычной одежде. Ничего особенного. Собралась куда-то ехать. Таких тысячи. Вот только волосы… Натянула на голову, поверх кепки, еще и капюшон ветровки…

Спохватилась, вернулась на цыпочках в комнату – вытащила из ящичка своего стола паспорт, сняла с полки томик Есенина.

Теперь все? Нет, не все. Так нельзя!

Она взяла ручку, одну из своих школьных тетрадок. Уже в коридоре, стараясь не шуметь, вырвала из тетрадки чистый листок. Посмотрела на обложку тетради – надо же, математика попалась, любимый предмет. Долго стояла, грызла ручку, еще раз взглянула на себя в зеркало, наконец быстро и решительно написала: «Мама, прости меня. Мне нужно срочно уехать. Так получилось. Потом я тебе все объясню. Целую. Алена».

Оставила листочек на тумбочке рядом с зеркалом и пошла. Но возле двери остановилась, секунду подумала, развернулась. Достала из кармана куртки свою «Нокию» и вытащила симку. Положила ее сверху на записку. Вот теперь все.

Выключила свет, осторожно вышла на площадку и, закрывая дверь, еще раз бросила взгляд в родную квартиру. Так и запомнила эту геометрическую фигуру в полосе света, падающего из подъезда в темноту коридора. Два прямоугольника на тумбочке – яркий белый, а на нем – маленький черный с отрезанным уголком…

Она вышла их подъезда и тут же чуть не задохнулась от порыва мокрого ветра. Съежилась, сжалась в комочек, закуталась плотнее в куртку, натянула поглубже капюшон. «Куда теперь?»

Начинало светать, кое-где зажигались окна. Город просыпался.

Пятница, 10—00

Город уже давно проснулся и жил своей суетливой шумной жизнью. Под окнами общаги трезвонил трамвай, сигналили машины. Денис вышел на балкон – ну конечно, снова пробка. Ежедневная, как по расписанию. А тут еще две машины столкнулись на перекрестке. Даже не столкнулись, судя по всему, а так – чуть-чуть «поцеловались». Но теперь будут стоять, перегородив оживленную магистраль.

Ну ладно, как говорится, у вас – ваши проблемы, а у нас – наши. Денис, даже не покурив толком, вернулся в комнату. Некогда…

Куда же записал он этот номер телефона?

Что за дурацкая привычка записывать все самое нужное на отдельных листочках, квитанциях, чеках, а потом месяцами таскать их в карманах. Тысячу раз обещал себе завести нормальный блокнот-ежедневник и перенести все записи туда. Ксюха не раз дарила ему шикарные блокноты, но руки так и не доходили до заполнения, и оставшиеся пустыми записные книжки в конце концов благополучно терялись. Ксюха, естественно, обижалась, хотя на следующий праздник снова дарила очередной ежедневник. Но и тот постигала та же судьба. А количество записочек множилось. Но зато как выручил его весь этот бумажный ворох, когда у него однажды украли телефон. Или сам потерял. Он тогда буквально за пару часов восстановил почти всю базу. С тех пор он не выбрасывал ни одну записочку, ни одну бумажечку. Только время от времени выгребал из карманов всю бумажную кучу скопом и складировал в ящике стола. Но этот номер телефона он записывал совсем недавно – значит, еще где-то в карманах.

Денис выуживал мятые записки и пытался разобрать, что там написано, а потом вспомнить – а что же это, собственно, значило. Куда же он все-таки записал телефон этого парня-компьютерщика? Денис, в отличие от многих своих друзей, никогда не «забивал» сразу в телефон номера посторонних, чужих людей. Там у него были только те друзья и близкие, которым он действительно частенько звонил. И всегда смеялся, например, над Пашкой – у того в памяти телефона скопилась не одна сотня номеров. Бедняга уже и вспомнить не мог, кто все эти «Сергеи», «Тани», «Маши» и прочие. Мало того, он не раз попадал впросак, запутавшись среди своих «Лена», «Елена» и «Леночка» или, к примеру, «Катя-магазин» и «Катя-сауна». Денис много раз предлагал ему: «Почисти телефон, повыкидывай все лишнее». А в ответ слышал одно и то же: «А вдруг пригодятся». Зато у самого Дениса в телефоне был полный порядок. В телефоне – да. А вот в карманах…