Татьяна Стафеева - Корпоратив на природе. повесть

Вдруг Волохов ощутил непобедимое стремление хоть как-то ей соответствовать. Не заключается же вся жизнь в пиве и футболе! Он пересмотрел коллекцию советских классических фильмов, записал множество крылатых фраз, накупил книг со стихами и прозой – великих и не очень. Дурацкие спектакли и выставки, куда таскала его Оксанка, начинали нравиться. Ведь он неглупый парень, недаром с первого по третий класс хорошистом был!

Плотно позавтракав двумя сосисками в тесте и томатным соком, Андрей привычно взлетел в кабину и вырулил на трассу.

Тренируя память, принялся громко читать:

Трасса убегала вперед серой лентой, петляла среди российских красот, разделенная двойной полосой разметки… Андрей определил время следующего останова: два часа дня, тогда и позвонит Оксанке. Не раньше! Мужик он или нет?!

Красный блестящий «Икарус» стоял возле крыльца здания-исполина, где фирма «Соло» занимает две секции пятого этажа.

Сотрудники собрались с завидной пунктуальностью – слишком действенным оказался стимул. Ждали только самого Кавярзина. Но он – особая статья.

Из кодекса клерка:

Пункт четвертый: «Шеф не опаздывает, шеф задерживается – важные дела».

– Ну как, подружка, легко проснулась? – спросила Таня Зарова Лену Зимину.

– Не очень-то! – та сладко зевнула. – Все одно вставать в семь! Предки, как на дачу едут, всегда раным-рано вскакивают. Что, блин, за жизнь подлая, никогда в субботу не выспаться толком. Да еще с мамашей побрехала, попрекнула, мол, помощи от меня никакой. Я возьми и ляпни: «Зато, когда денежки даю, есть польза?» Ну, она и накуксилась: «Это твой долг – родителям помогать!» «Тогда не мешайте исполнять этот почетный долг – не я пятилетие фирмы придумала!» – говорю, и дверью хлоп! Тяжело с родаками, одни претензии. Тебе легче, квартира своя, сама себе хозяйка. Кстати, как Витек, приходил?

– Был. Пожрал, перепихнулись и смылся. Говорит, мама прихворнула, сердце, якобы волновать нельзя, бедняжку, – Таня в сердцах махнула рукой.

– Врет, сволочь! Ничего, Зара, сейчас на природе-матушке стресс винищем зальем, и все будет хоккей! – Ленка оптимистично потерла руки.

– Ну что, девчонки, как настрой? – к ним подошел Ванюша Ленин.

– Боевой! Вот еще один страдалец! – Ленка хлопнула парня по плечу. – Как там, женишок тебя на тряпки не порвал?

– А! Не напоминайте! Всех чертей собрал на мою бедную голову!

– Друг называется!

– Простил потом, но уж очень сокрушался! – Ванюша покачал головой. – Ничего не поделаешь!

– Ванька, – к ним подскочила вездесущая Ирка Соловьева. – Надо помочь экспедиторше!

– О`кей!

Мужчины принялись грузить в транспортный отсек сумки с продуктами, ящики со спиртным, упаковки с водой и соками, складные столы и сборные лавки. Туда же последовали бадминтон, мячи, надувные матрацы и несколько сборных стоек с тентами.

Погрузочные работы почти завершились, когда нарисовался Кавярзин, но не один, а с неким невзрачным господином лет тридцати пяти от роду. Невзирая на жару, тот напялил серый летний пиджак поверх кремовой рубашки-поло и белоснежные брюки со стрелками. На шарообразной голове его гордо красовалась белая бейсболка с эмблемой NIKE.

– Это еще кто? – шепнула Лена на ухо Заровой, та пожала плечами.

– Так, все в сборе? – крикнула Ирка Соловьева. – Проверяю по спискам! Аверьянов!

– Я!

– Бледный!

– Я!

– Выслуживается, сучка такая! – прошипела Ленка вполголоса.

– А ты как хочешь, почетное звание сарафанного радио во плоти еще заслужить надо! – процедил Ленин, отирая тыльной стороной ладони пот со лба.

– Если ни на что другое не годна, то, конечно! – ядовито отозвалась Зимина.

Таня примирительно улыбнулась:

– Ладно тебе, Ленк, надо же кому-то взять на себя организационные вопросы…

– … и доносы! – перебил ее Ванюша.

– Зарова!

– Здесь! – Таня вскинула руку.

– Зимина!

– Есть, товарищ командир! – покривлялась Ленка, Соловьева скорчила рожицу.

Перекличка продолжалась несколько томительных минут.

…

– Щурова!

– Я!

– Яморов!

– Туточки!

Наконец, все погрузились в автобус. Лена и Таня оказались в самом хвосте ровно по центру. Впереди них в одном ряду сидели супруги Середины, в другом, за креслами Кавярзина и неизвестного Ванюша и программист – высокий крепкий парняга Витя Яморов.

Дальше сотрудники располагались попарно. На креслах, расположенных сразу за кабиной разместились Лилия Петровна с экспедиторшей, напротив них две женщины-повара, нанятые специально для готовки и сервировки.

Лев Егорович закрыл дверь «Икаруса».

– А давайте нашу, корпоративную! – крикнула Ирка.

– Запевай! – махнул рукой Кавярзин.

То была любимая песня шефа.

Из кодекса клерка:

Пункт пятый: " Шеф не любит подхалимов – Шеф жалует лояльных работников.»

Андрей Волохов пару раз останавливался – жара замучила. В такие, не очень далекие рейсы начгар отправлял поодиночке. На дальняк обычно ездили вдвоем. С напарником потрендишь – все отвлечёшься. А так, только в себе кваситься и остаётся. Воспоминания крутились вокруг капризной возлюбленной…

Оксанка – девушка утончённая, как его не послала тогда подальше, одному Богу известно. Разрешила проводить. Видно, этот пижон достал совсем. У своего подъезда проговорила:

– Ну, пока…

– А завтра? – глупо спросил Волохов.

– У меня универ. А ты, как хочешь!

– Давай вечером встретимся. В кино сходим.

– Думаешь, есть смысл?

– Конечно. Моё предложение в силе.

– Ладно, – улыбнулась с иронией. – Встретишь меня после занятий?

– Во сколько?

– В семь, после третьей пары во вторую смену… Не сможешь, не парься. Жду ровно пять минут, ни секундой больше!