Борис Штейман - Изменение маршрута. Остросюжетный роман

© Борис Штейман, 2016

ISBN 978-5-4483-2500-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мальчику шесть лет. Он гуляет с детьми по бульвару под опекой Елены Ивановны. Он свободен. В кармане у него револьвер. Он с наслаждением ощупывает его ребристую рукоятку. Это лучше, чем подарок. Он его нашел. Правда, на рукоятке царапина. Но это ничего. Наоборот. Значит, он уже был в деле. Мальчик подходит к скамейке. На ней, накрывшись газетами, лежит старушка. Она безмятежно храпит, под скамейкой пустая бутылка. Мальчик смотрит на старушку. Кажется, и тогда так было, когда он сильный и взрослый шел по бульвару. По сухим шуршащим листьям… Елена Ивановна болтает со знакомой теткой. Если он заступит за черту, она закричит пронзительно: «Женя! Вернись!» А когда он подойдет, скажет: «Поиграй с ребятами! Не надо далеко уходить!» Он обходит спящую старушку и присаживается за скамейкой. От старушки исходит скверный запах, хоть нос зажимай! Хочется опробовать оружие. Он достает револьвер. Тяжелый… Не какая-нибудь там игрушка! То, что он собирается сделать, нехорошо. Но это уже сильнее любого запрета. Он стреляет у самого ее уха. И, замерев, ждет. Старушка делает протяжный хриплый вдох и… продолжает сладко храпеть. Ему досадно и весело одновременно. Он снова идет по бульвару…

Евгений Павлович вышел из электрички. На платформе кроме него никого не было. Он спустился вниз по ступенькам. И уверенно пошел мимо железнодорожного переезда к мосту. Слабо тлели лампы редких фонарей. Слева за бетонным забором темнели корпуса завода. «Ну и местечко! – с тревожным любопытством подумал Евгений Павлович. – Вот где душегубством-то заниматься! Лучше не найти!» Он вышел на мост. Внизу прожекторы полосами выхватывали из темноты железнодорожные пути. Они то шли параллельно, то ненадолго скрещивались, чтобы снова разбежаться. Изредка с гулом проносились тепловозы. Женский голос, многократно усиленный динамиками, монотонно и раскатисто возвестил: «Маневровый! Перегоните седьмой на второй!»

– Нинка! Ты? – крикнул в темноту Евгений Павлович и спустился вниз по насыпи, продираясь сквозь кусты.

«Наверняка, здоровый зад, большая грудь. А лицо простое, милое и глаза озорные. Вечером водка, капуста и, возможно, даже колбаса…» – представил он себе идиллическую картину. Пошел по шпалам. Добрался до небольшого кирпичного домика посреди путей. В диспетчерской сидела Нинка и гундосила в микрофон.

– Привет! – сказал ей Евгений Павлович.

– Привет! – ответила Нинка, повернув голову.

– Я вот зашел… это… поболтать в общем. А вечером можно было бы к тебе… Да вот, видишь, повестка! – Он достал из кармана бумажку и покрутил ею в воздухе. – Наверно, сегодня уж не получится.

– Я тоже сегодня не могу, – с сожалением сказала Нинка. – Полно работы! Один маневровый всю душу вынул!

– Тогда в другой раз! – предложил Евгений Павлович.

– Смотри, не обмани! – Она шутливо погрозила пальцем и снова запричитала в микрофон: «Седьмой! Ну кому сказано! Перегони на второй!»

Евгений Павлович выбрался снова на дорогу и подумал: «Нельзя так упрощенно представлять рабочий класс! Ведь, наверняка, все по-другому! И никакая там не Нинка, а… Верка! Небось костлявая, с нечистым лицом… И нечего к ней и ходить! У них, по-видимому, точно такое же верное в кавычках представление об интеллигенции… Надо будет в следующий раз узнать у Нинки. Не забыть! – приказал он себе. – А что интеллигенция? Всегда боится власти, презирает ее и лебезит перед ней. Тьфу на нее! Прости господи!» – перекрестился Евгений Павлович и потрогал в кармане повестку, пытаясь угадать, только ли ему повезло или же многих накрыло.

Невольно ускорил шаги. Справа виднелся забор с колючей проволокой наверху. За ним находилась овощная база. Оттуда пробивалась крепкая вонь от гниющих овощей. Раньше Евгения Павловича частенько посылали туда вместе с другими от института. По-прежнему вокруг не было ни души. «А ведь мог бы рисовать не хуже Сальвадора Дали! – неожиданно пришло ему на ум. – Ей-богу! Не хуже!» При этом он споткнулся и чуть не упал. «Это только так кажется! На самом-то деле хрен получится… – попытался он урезонить себя. – У меня прочное положение в лаборатории! Всегда замещаю начальника, если что… Где же это проклятое строение два?» – забеспокоился Евгений Павлович. Впереди, он знал, должна быть какая-то старинная заброшенная то ли сторожевая, то ли пожарная башня. Из красного кирпича. И действительно перед ним неожиданно выросла эта развалюха. Дальше, правда, ходить ему не доводилось.

Начался пустырь. «Зловещий!» – определил его Евгений Павлович. Затем пошли гаражи с хорошими крепкими замками. «Видать, кооперативные», – предположил он. Потряс один из них неизвестно зачем. Откуда-то сбоку выскочил заспанный молодой парень.

– Что? Кто? – заорал он.

– Спокойно! Не баловать! – строго приказал ему Евгений Павлович. – Проверка слуха! Спецназ!

– А-а… – сразу успокоился сторож и добавил с уважением: – Спецназ, так спецназ.

Евгений Павлович пошел дальше. «По идее где-то здесь должно быть строение два», – подумал он, и чутье его не обмануло. В глубине, за темными бараками, оживленно подмигивая освещенными окнами, возвышалось трехэтажное здание школы. У входа толкалось несколько человек.

– Додумались! Еще бы в пять утра назначили!

– Что от них взять?! От идиотов!

– Тише! Еще услышат и загонят в тьмутаракань!

– Мужики! Не знаете, зачем людей тревожат? – поинтересовался Евгений Павлович.

– А черт их знает! Кого на сборы, кого на перерегистрацию! – ответил один из них.

«Ох, не нравится мне все это! Надо взять, да и повернуть восвояси!» – подсказал Евгению Павловичу внутренний голос. Но вместо этого он поднялся на второй этаж и нашел комнату с номером, указанным в повестке. Толкнул не без внутреннего смятения дверь. За столом сидел майор. «Под пятьдесят, а все майор! – посочувствовал ему Евгений Павлович. – Зато работенка непыльная».

«Здравия желаю!» – чуть не вырвалось у Евгения Павловича, но он вовремя сдержался и приветливо произнес:

– Добрый вечер!

– Здравствуйте! Проходите, садитесь! – пригласил майор. – Давайте вашу повестку!

Евгений Павлович протянул бумажку. Майор внимательно ее прочитал.

– Ого! В третий раз вызываем! А вы все никак! – улыбаясь, пожурил он Евгения Павловича.