Елена Федорова - Башмачник по имени Время (сборник)

– Да, да, все было так, как вы говорите, – задумчиво произносит она. – Вы так поспешно исчезли из моего сна, что забыли представиться.

– Не забыл, – улыбается он, медленно поворачивает голову, смотрит в ее широко распахнутые глаза. – Я не пожелал, не соблаговолил назвать вам свое имя.

– Почему? – спрашивает она, заранее зная, предчувствуя его ответ.

– Потому, что у меня нет имени, – поет он. – Потому, что я – плод вашей фантазии. Называйте меня так, как вам будет угодно.

– Мне угодно узнать ваше имя. Ваше настоящее имя, потому что вы – настоящий. Вы – живой, реальный человек, с которым я познакомилась во сне, – поет она.

– Вы и сейчас спите, Елена, – шепчет он. – Просыпайтесь. Просыпайтесь. Когда вы окончательно проснетесь, вы поймете, что меня нет. Что ивы плакучей сплетенные ветки вы принимали за человека.

– Вот и отгадка! – улыбнулась она. – Ваше имя – Иван. Верно?

– Да, – ответил он неуверенно.

– Ванечка. Ваня. Иванушка. Вам идет ваше имя. Оно словно специально для вас придумано. Верно угадано. Так же, как мое, данное мне, угадано верно. Оно мое, мое, мое не бывает.

– Какая ты смешная, – улыбается он. Проводит рукой по ее соломенным волосам. Жестким, прямым, как солома, высохшая на солнце. – Ты такая смешная и такая родная-родная, что «вы» – не уместно. Потому что «ты» было раньше. Оно было прежде, давнее, еще до сотворения мира. Нашего мира грез. Помнишь, мы были вместе?

– Мы были вместе не во сне, а в солнечной реальности, – прошептала она и закрыла глаза.

– Поэтому мы не могли не встретиться сегодня, когда луна такая белоликая, – сказал он, прикоснувшись губами к ее лбу.

– И твой поцелуй так же неповторим, так же невинен, как тогда, когда мы были братом и сестрой.

– Открой скорей глаза, смотри на звездный дождь, – приказал он. – Такое только в августе бывает.

– прошептала она. Крепко сжала губы, подумала: – Мука какая.

– Моя сестра, стрела разлуки мне пронзила сердце. Прощай… Мы расстаемся навсегда…

Она открыла глаза, тряхнула головой, потерла виски.

– Что только не пригрезится в полнолунье? Предупреждали меня не спать у озера. Я и не собиралась. Присела на берегу и… – она рассмеялась, – погрузилась в сон. Побегу домой, расскажу обо всем Валюшке. Нет. Я никому не стану рассказывать про все, что видела сейчас на берегу озера. Ни-ко-му…

Крепко сжала губы. Выпрямила спину и пошла, поплыла по тропинке, вытоптанной в высокой траве.

Настя вспомнила свой детский сон, когда Вадим обнял ее за плечи и сказал:

– Ты нянчишься со мной, как сестрица Алёнушка с братцем Иванушкой. Наставляешь, поучаешь, а я все равно совершаю какие-то безрассудства.

– Не боишься, что мое терпение лопнет? – спросила она, стараясь не показывать свое раздражение.

– Боюсь, – усмехнулся он. – Боюсь ужасно. Поэтому предлагаю тебе отправиться со мной в Кисловодск.

– Чтобы там напиться кислой водицы из козьего копытца? – парировала она.

– Ты на что намекаешь, Анастасия? – напрягся Вадим.

– Ни на что, – равнодушно сказала она. – Просто вспомнила, как братец Иванушка водицы напился и козленочком стал.

– Я тоже эту сказку помню, – усмехнулся Вадим. – Там в финале сестрица Аленушка замуж вышла за богатого купца, а братец от радости три раза через голову перевернулся и вновь человеком стал. Ты, случайно, не собираешься мне на пятилетие нашей совместной жизни никаких подарков преподнести?

– Не собираюсь, – сказала Настя и вышла на балкон. Подставила лицо жарким солнечным лучам, зажмурилась. Вспомнила сон про белоснежную луну и мальчика, который с Вадимом ничего общего не имел.

Коренастый, круглолицый Вадим – мастер спорта по горным лыжам так стремительно ворвался в ее жизнь, что она не успела опомниться, не успела перевести дух после спуска с горной вершины, как оказалась в Загсе. Белое платье, цветы, вальс Мендельсона и шепот лучшей подруги:

– Настюха, ты с ума сошла. Он же бабник. Он ни одну юбку мимо не пропустит. Вы с ним совершенно разные. Совершенно.

– Да нет же, нет, Валюша. Вадим прекрасный, удивительный человек, – сказала она, стараясь больше убедить себя, чем Валю.

– А как же твой сон? Твой лопоухий мальчишка? Твой Иванушка? – Валя посмотрела на нее, как на предательницу. Настя отмахнулась.

– Мальчик у озера – это всего лишь сон. Я его в жизни никогда не встречу. Понимаешь, ни-ког-да.

Зажмурилась. Вспомнила озеро, белоснежную луну, плывущую по воде. Высокого худощавого мальчика. Ощутила горячее прикосновение его тонких губ к своему лбу. Мысленно прошептала: «Прощай», вычеркнула его из своей памяти. Пять лет не вспоминала. И вот…

– Сестрица Алёнушка, – позвал ее Вадим. – Заказывать билеты в Кисловодск или нет?

– Заказывай…

Целую неделю они бродили по горным тропинкам. Пили воду. Дышали чистейшим горным воздухом. Слушали пение птиц. Настя старалась уединиться. А Вадиму хотелось быть среди людей. Он балагурил, громко смеялся, рассыпал комплименты. Очаровал весь персонал пансионата. Особенно старались угодить Вадиму Александровичу молоденькие официантки. Настя смотрела на все вокруг равнодушно.

– Ну, что ты у меня такая кислая? – не выдержал Вадим. Сосредоточенная немногословность жены начала действовать ему на нервы.

– Мы же в Кисловодске, – ответила Настя без улыбки. Он взорвался:

– Зато всем остальным здесь нравится. Посмотри, какие жизнерадостные, энергичные, веселые барышни вокруг. Одна ты у меня – зануда невозможная.

Вадим разозлился по-настоящему. В который раз подумал:

– Зачем я взял ее с собой? Весь отдых насмарку.

Он перевел взгляд на пышногрудую официантку Олесю. Воображение живо нарисовало ему сцену стремительного совращения. Настроение поднялось. И Настя очень кстати сказала:

– Можно, я сегодня на танцы не пойду?

– Можно! – воскликнул он слишком поспешно, слишком радостно. Она сделал вид, что не заметила этого.