Анатолий Муравский - Медвежий край. современная проза

– Ах ты, сладкоежка, – промолвил Егор, и с улыбкой протянул ему открытую банку. Через секунду банка была чистой, как – будто ее вымыли с мылом.

Пока Егор проделывал все эти махинации, успокоившийся Дик с удивлением наблюдал за хозяином. « Что это хозяин делает?» – не понимал верный друг. Потом приблизился к хозяину поближе и, глядя на медвежонка, негромко зарычал. Медвежонок испугано попятился назад и оскалился.

– Ну, ну, Дик, прекрати. Это же ребенок. А ты уже взрослый пес. Ты должен оберегать малышей. Иди сюда, познакомься, – говорил хозяин, пододвигая Дика к медвежонку.

Медвежонок щелкнул своими острыми, как бритва зубами, но Дик успел увернуться. И сам уже потянулся носом к медвежонку. Тот снова попытался ухватить Дика за нос, но пес снова увернулся. Ему начинала нравиться эта забава. Он тем самым показывал этому несмышленышу, что умнее и ловчее его.

Через некоторое время медвежонок устал огрызаться, и Дик с осторожностью обнюхал его. Медвежонок в это время весь собрался в комок и закрыл свои глазки. Но все прошло мирно, и тогда медвежонок в свою очередь стал обнюхивать собаку.

Пока проходило знакомство Дика с медвежонком, Егор внимательно осматривал местность, размышляя: «Куда подевалась медведица, почему детеныш один». Он обошел вокруг берлоги, нашел следы трехдневной давности. Посмотрел, куда они ведут, и увидел над берегом реки стаю каркающих ворон. «Значит, медведица погибла», – сделал заключение Егор. Причину гибели он выяснять не стал, а вернулся к берлоге.

– Ну что, познакомились, – спросил Егор, – а теперь пойдем домой.

Он схватил медвежонка за загривок и быстро засунул его в рюкзак. Медвежонок возмущенно дергался, рычал; щелкал зубами, но человек только посмеивался. Он завязал рюкзак так, что из него торчала только голова медвежонка, которая крутилась и жалобно пищала.

Дик с интересом за всем наблюдал, и радостный прыгал вокруг рюкзака, весело лая.

На базе Егор вывалил медвежонка из рюкзака. Тот быстро спрятался под кровать и оттуда угрожающе рычал своим, еще неокрепшим, голоском. А Егор взял миску, открыл банку сгущенки, вылил молоко в миску, добавил немного хлеба, воды и, все перемешав, подвинул миску под кровать. Медвежонок, все еще ворча быстро опустошил миску, а затем с опаской высунул голову из-под кровати.

В этой новой берлоге он увидел знакомых ему собаку и человека, но он чувствовал присутствие еще каких-то незнакомых ему запахов.

Скоро пришли на обет Семен с Василием и Владимир. Владимир был четвертым жильцом в этом вагончике, а работал он на походке канав проходчиком. Канавщики работали с раннего утра до позднего вечера, а когда становилось слишком жарко и борта канавы начинали плыть, переходили на работу в ночное время.

Медвежонок, увидев новых людей, быстро забрался под кровать и оттуда недовольно ворчал на заглядывающих туда людей.

– Что ты собираешься с ним делать? – спросил Семен.

– Вначале его нужно откормить, подождать, чтобы немного подрос, а там видно будет, – отвечал Егор, – может, отпущу в лес; а может, отдам в зоопарк.

– Давайте назовем его Топтыжкой, – предложил Владимир.

Медвежонок быстро освоился в вагончике и привык к постоянным жильцам. Но постепенно привыкал и к остальным обитателям партии, которые заходили в вагончик к Егору, чтобы посмотреть и покормить Топтыжку. Вскоре Топтыжка привык к своему имени и уже откликался на него, когда его звали.

Людей он тоже перестал бояться, а с Диком даже осмеливался выходить из вагончика и прогуливаться по лагерю. Местные собаки хоть и рычали на медвежонка, но не нападали, потому, что вожаком в этой стае был Дик, а Дик был лучшим другом Топтыжки.

Через месяц Топтыжку поселили специально построенном для него сарайчике, и он с удовольствием там отдыхал вместе с Диком. Он стал полноправным жителем в партии. Спокойно прогуливался по территории базы. Собаки тоже привыкли к нему и уже не обращали никакого внимания на дикого зверя.

– Топтыжка, – бывало кричит повар, – иди косточку дам. И Топтыжка неуклюже переваливаясь с боку, набок семенил к кухне.

А еще через месяц, Егор стал брать Топтыжку с собой на рыбалку и охоту. Так Топтыжка приучался к жизни в тайге, еде сырой рыбы. Напару с Диком они один раз поймали зайца, и Топтыжка съел свою добычу. Он, конечно, предложил Дику разделить с ним трапезу, но Дик скромно отказался.

Так спокойно протекала жизнь Топтыжки. Он уже подрос, заматерел. Наступала осень, и нужно было решать, что делать с Топтыжкой. Начальник партии предложил отправить его в зоопарк.

– Я свяжусь по рации с базой экспедиции, – говорил Иван Степанович, – попрошу, чтобы узнали можно ли переправить Топтыжку в какой-нибудь зоопарк.

Спустя неделю после этого разговора он подошел к Егору.

– Завтра будет вертолет. Прилетят ветеринарный врач и дрессировщик из Новосибирска, – сказал он, – тебе придется познакомить Топтыжку с ними, и может быть, даже придется сопроводить его до зоопарка, заодно побываешь дома.

– Я с удовольствием слетаю домой, – ответил Егор, – Даже если Топтыжка и согласится ехать без меня. На сколько дней можно написать заявление?

– Пиши за год. Тебе уже положен отпуск за год

Рано утром над лагерем загудел вертолет. Топтыжка, как все жители вышел его встречать. За период жизни на базе геологов он же привык к звуку вертолета и совсем его не боялся.

– Ну, где наш будущий артист? – спросил дрессировщик, глядя на Топтыжку. В руках он держал намордник и сыромятный ремешок с ошейником, – Давайте проведем ветеринарный осмотр, затем наденем намордник и в путешествие. Чей это подопечный?

– Мой, – ответил Егор, – но он никогда не носил, ни ошейника, ни намордника. Я даже не знаю, как быть. Он и так смирный и доброжелательный. Видите, свободно гуляет среди рабочих. Вон, посмотрите, даже помогает вертолет разгружать.

В это время, как раз кто-то из рабочих, толкающемуся под ногами Топтыжке, в шутку сунул в зубы какую-то железку из привезенного ЗИПа. И с этой железкой Топтыжка ковылял к куче разгружаемого груза. Такое было впервые. И все сначала замерли от удивления, а потом разразились хохотом.

– Действительно. Ну, а на вертолете он хотя бы летал?

– Нет. Вертолета не боится, но внутри никогда не был.

– Вот видите. Никто не знает, как он поведет себя на борту вертолета, а самолета тем более.

– Понятно. Топтыжка, иди ко мне, – крикнул Егор.

И Топтыжка сразу повернулся и поковылял к Егору. Подойдя к незнакомым людям, он сморщил нос, показывая, что он вроде злится. Но, посмотрев на Егора, успокоился и попотал вслед за ним. Егор завел Топтыжку в свой вагончик. И женщина – ветеринарный врач проверила его на наличие блох и вшей. Затем ласково разговаривая, взяла за мордочку, задрала кверху.