Галина Уварова - Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том второй. Проза

И ошибка была в присоединении Галиции.

Об этом написано много.

И даже до 1917 года.

Да и есть ли вообще примеры таких государств, которые, оказавшись между двумя большими геополитическими образованиями, сохраняли независимость и единство своего общества, не рассыпаясь и не присоединяясь к той или другой стороне?

Есть и другие.

Но какие?

Латвия, Литва, Эстония, Молдавия, Болгария…

Они тоже испытывают влияние России и Европы.

Только на них приходится гораздо меньше этого влияния, потому что главным «воланчиком» выступает Украина.

Россия притягивает к себе пророссийские части украинского общества, Европа – прозападные.

И наоборот – Россия отталкивает все антироссийское, Европа отталкивает всё, что не угодно ей.

А что будет с телом, на которое с двух сторон действуют мощные противонаправленные силы притяжения и отталкивания?

Рано или поздно его просто порвет.

Именно этот процесс мы и наблюдаем на Украине.

Результатом 24 лет, проведенных в попытках независимости, стала поляризация украинского общества, которая привела к обострению отношений внутри страны и вооруженному конфликту в одной из ее частей.

И если Украина продолжит свои игры в независимость, от нее останется несколько разных республик, каждая из которых определится, с кем ей быть.

И примкнет либо к России, либо к Европе.

Пусть даже разорвавшись пополам.

И названия этих новых республик при желании нетрудно и угадать.

И кто к кому примкнет – тоже небольшой секрет.

Не будет независимой Украины.

Это по своей внутренней структуре невозможная геополитическая фигура.

Обратите внимание на заявления многих сторонников майдана, что Россия скоро разрушится и исчезнет.

Знаете, почему они так говорят?

Потому, что только разрушение России могло бы дать Украине шанс на реальную независимость.

Только если с одной стороны исчезнет та сила, что тянет Украину на себя самим фактом своего существования – только тогда независимая Украина станет возмжной.

И вполне естественно, что сторонники майдана предпочли бы разрушение России.

Но их мечты об исчезновении России – утопия.

И не потому, что Путин такой сильный руководитель, а просто потому, что этап сепаратизма в России уже давно пройден, еще в 90-е.

Далее на повестке дня воссоединение.

Именно поэтому на Украине случилось обострение, его вызвали тенденции к воссоединению России.

Украину потянуло обратно.

Но не всю, а только пророссийскую часть.

И не потому, что Кремль так хотел, Кремлю это было совершенно не нужно.

Просто такова логика исторического процесса – размежевание сменяется воссоединением.

В физике это смена фаз волнового процесса, а в истории – движение исторического маятника.

А когда часть украинского общества потянуло обратно к России, другая часть общества, ориентированная на Запад, встретила это агрессивно и решила купировать процесс, ускорив евроинтеграцию.

А пророссийская часть общества со своей стороны восприняла евроинтеграцию как угрозу своим интересам.

А полосатые кукловоды стали раскачивать маятник ещё сильнее и подлили масла в огонь.

Они любят пиротехнические шоу.

И дошло до войны.

А теперь Евросюзу Украина такая, как она есть сейчас, совершенно не нужна.

Пред. ЕС Юнкер президенту Порошенко уже совсем нелицеприятно заявил «перестаньте говорить о ЕС и НАТО!»

Проблемы кономики Украины решать Евросоюз не намерен.

Давать места в Европарламенте не намерен.

Пускать в ЕС не намерен, и так мигрантов девать некуда.

На кой нужна ещё Украина?

Европа Турцию не принмает в свой состав – страну с достаточно стабильной экономикой.

А тут Украина.

А экономику Украины уже не поднять.

Объективно это уже слаборазвитая страна.

Средний доход 136$ на человека в месяц.

Которая уже озабочена покупкой керосинок и свечей.

Для экономики нужна стабильность.

А маятник всё раскачивают…

А потому – что впереди?

Вечера на хуторе вблиз Диканьки и мечта о черевичках…)))

Выставка картин студии военных художников имени М. Б. Грекова

Моему дяде, Анатолию Тихоновичу Кривову, брату мамы, через несколько дней – ДЕВЯНОСТО…

Память моя о войне началась в пять лет, в июне 61-го года, когда мы с мамой ездили на поезде в Киев, к их, с дядей Толей тётке, Серафиме. Мирная жизнь и мирная поездка запомнились мне несколькими искорёженными и не восстановленными до той поры мостами… Но этот видеоряд я привязал к войне потом, уже в сознательном возрасте.

А вот в мае 65-го картинка была сразу о войне. В нашем поселковом шахтёрском клубе награждали первой юбилейной медалью к 20-летию ПОБЕДЫ. Награждаемых было едва ли не больше чем тех, кто пришёл посмотреть на действо и обещанный после концерт самодеятельности. В зале не хватало места, мужики толпились у входа, курили и даже выпивали потихоньку. Когда в зале называлась фамилия награждаемого, её повторяли несколько раз, как в переполненном автобусе. Через небольшую паузу раздавались возгласы: «Тут, тут он! Идёт!» Люди отодвигались, освобождая путь к сцене…. Среди тех, кто тогда этот путь от входа до сцены проделал, был и дядя Толя. Он прошёл его сам, на своих ногах, и было ему тогда сорок… Но два… или три человека просто пройти не могли – не на чем было. Их занесли в зал такие же бывшие солдаты, только более удачливые… Вид этих инвалидов и их колясок…нет, не колясок, а деревянных платформочек на обыкновенных подшипниках – это первый, впечатанный в мою память, образ войны… Их, этих инвалидов и тогда не часто можно было увидеть в посёлке, а потом и вовсе пропали они…

Два года назад довелось побывать на праздновании Дня Победы в одном городке с населением в 140 000 человек. На всех жителей было ТРИ(!) ветерана…

Всё это припомнилось мне достаточно отчётливо на выставке картин студии военных художников имени Грекова, что идёт и сейчас ещё в Манеже.

Не рецензию пишу, записываю свои же воспоминания, и то, что всплыло из слышанного от родных, войну переживших.

Первая моя большая остановка – у картины Самсонова «Подвиг Саши Чекалина»…

Это всё рядом, 40 километров от родной моей деревни. Кинул парень в немцев гранату, да не взорвалась она. Поймали…. Не выдал расположения партизанского отряда и был повешен на главной площади города Лихвина при большом стечении согнанного народа… Начало 42 года.

Бабушка Клава и два её сына – отец мой и его младший брат в это время зимуют в занятой немцами (а точнее – словаками из какого-то батальона связи) деревне.

Бабушку (ей тогда чуть за 35) два солдата ведут на расстрел. Солдаты – пьяные, гуляли с местными девицами, спросили у них: А кто, мол, тут из советских деятелей остался? Девицы – пьяные, без колебаний на Клавдюху Наумову указали. Она, дескать, и до войны была в звеньевых в колхозе, а как мужиков на фронт позабирали, так её и в председатели сельсовета выбрали…