Анна Мартынчик - Осанна

Канун Рождества… Добродетель. Степенность.
Покой…
…А некогда дух мой рождением встретил сочельник,
Пред первой звездой преклонюсь православной строкой,
Которую сложит молитвою дух-благоверник.

Синий сортовой виноград
Трепетно веранду оплёл,
Солнце миллионом карат
Выстлало лучистый ковёр…

Тёмное сухое вино
Из графина в чашу рвалось,
Море будоражило дно:
Трепетало волнами вскользь…

Будто деревянный башмак —
Лодка рыбака по воде…
Зрел изящной силою мак,
Горожане зрели в труде.

Словно не распят на кресте
Тот, кто Бога знает в глаза!..
Мне покой в Земной красоте…
Море… маков цвет… и лоза…

Можно жить по утрам и встречать рассвет,
Когда город совсем не одетый,
Чтобы видеть, как небо меняет цвет,
Пропуская лучи на проспекты.

А затем наслаждаться людской суетой
И заботой игривого солнца,
Без особых амбиций, всегда с мечтой
Нам и в полдень неплохо живётся.

Вечера… для кого-то – гудящий бар,
А кому-то – семейный ужин,
Каждый прожитый вечер – бесценный дар…
Кем дарован?.. И чем заслужен?..

Города и дороги, свои, «не те»,
Снисхождение, гнев, тревога…
Стыд и боль, вдохновение, путь к мечте,
Вера в массы и вера в Бога —

Всё случалось… иначе не может быть!..
Хоть бывало и пусто где-то…
Если коротко: можно… и нужно жить!
От заката и до рассвета!..

И пробудилась душа для чувств…
Реинкарнация. Уровень высший.
Нектар гранатовый – привкус уст,
С кислинкой терпких четверостиший.

Услышан Вечностью мой каприз,
В оттенках хиппи играют будни.
Глаза закрыты… Влюблённый бриз
Расплел-взлохматил игривы кудри.

Плетусь развязно в фруктовый сад,
Хожу: то около, то по кругу.
Окрест раскинулся виноград…
Сорву две ветки: себе и другу.

Играют мантры… костёр резвит,
Подобно искрам в глазах путаны.
Щебечут добрую песнь молитв
Сыны небес на руках лианы.

…Как своевременно! Как хитро
Пробились в жилах святые во́ды…
Реинкарнировало нутро,
Впитав эдемский медок свободы!

А под рубахой сердце билось живо!
Его слыхали маменька и Бог…
Война чинила казнь несправедливо,
Историю карая смертью впрок!

Вплетенные в войну живые звенья…
Седая боль в ребяческую плоть…
«За Родину – НА СМЕРТЬ», – сулило время;
«Во истину ЖИВИ…» – просил Господь.

А мы в мольбах раскапываем землю
И тянем вас, родных, за воротник!
Целуем раны слёзною купелью,
Слеза мольбы – живительный родник…

Молитвами целуем ваши веки…
Страх – трижды через левое плечо!
Вас верно ждут посёлки-деревеньки,
Где сердце вострепещет горячо.

Молитвой против воинского строя,
«Аминь» во след щебечет соловей.
Что много больше звания героя?
Дышать во имя матери своей!

Увы, крестом былого не исправишь…
Не вороша трагедии золу,
Несем в молитвах теплый хлебный мякиш
С поклоном да к солдатскому столу…

Про вашу боль – врожденная слезинка,
Невольники разрухи и пальбы…
За вашу память – красная гвоздика.
За вашу вечность – вера и мольбы!

Низко кланяясь эфемерностям,
За казну мы ведем войну!
По способностям, по потребностям…
Не научены по уму.

Перед будущим очень совестно
За трагедии в наш-то век!
У враждебности нет достоинства,
Славен тот, кто вражду низверг!

Эпохальная эвтаназия…
И немой вопрос: почему?
В муках Африка, в муках Азия
Извергают из тел чуму!

Откреститься нельзя молитвами,
Близко к сердцу прильнула боль!
Не облегчить страданья рифмами!
Как постыдна немая роль!

Прогоняю прочь вдохновение:
«Не стыди, прошу, не маячь!»
Душит заживо сожаление,
Что не химик я и не врач!

Судьбы тысяч свело к надгробию
Лихорадки веретено…
Нам по образу и подобию
Воскрешаться не суждено?!

Ради памяти каждой матери,
Ради чистой любви в груди,
Не наказывай смертью загодя…
Боже праведный, ПОЩАДИ!

Соревнуясь в вооружении,
Щедро кормим военный рот,
Но спасут ли от эпидемии
Танк «Владимир» и «Джеральд Форд»?

…Беспокойно и лихорадливо…
Жизнь, как девочка для битья!
Что-то делаем мы неправильно…
Против истины бытия…

Я отрицаю явность глаз пустых!
Имеет тень любая первозданность!
Живущему и бывшему в живых
Не свойственна бесчувственная хладность…

Скрывает кожу тканевый наряд,
Мораль скрывает честные порывы…
Нагой и неподдельный только взгляд:
Зрачки в трактовке истин справедливы.

Гордыня сверлит мельком и в упор,
А страсть в угаре буйном плавит вежды;
Вина тоскою желтой кроет взор…
…От желчи причастит слеза надежды.

И суть не в том: в глаза ли, за глаза…
Пусть зазеркалье душ гнездит сюжеты,
А совести тончайшая фреза
Шлифует до изящества запреты!

Горазды взоры счастие сулить…
Глубинам глаз любовь обетованна!
Ни проморгать нельзя, ни утаить:
В тени ресниц цветёт Богосиянно.

Есть блеск в порочной жадности очей,
Когда на ленту ближнему скупятся…
Но бедственней карательных мечей
Абсурда равнодушия касаться!..

…Доверие, осмысленность, мольбы —
И мемуары чувств хранят зеницы!
Сияют откровением судьбы
Глаза живых – духовные каплицы…

«Они» не верят нам и в нас не верят!
Давно ли мы лишили славы Русь?
Заморской меркой земли наши мерят…
Пеняю на себя, но не мирюсь!..

Особенно теперь, когда всё в цвете,
Когда на каждой яблоне фата
И аромата шлейф волнует ветер,
Воистину Земля моя свята!

Собрать бы всех: кто жил, живёт и будет,
И пусть узрят всё то, что вижу я!
Пусть миллионы глаз, историй, судеб
Благословляют здешние края!

«Они» не знают лоска русской речи,
За Do you speak скрываем свой акцент,
Не «Здравствуй» говорим, а «Hi» при встрече,
И вместо кваса жалуем абсент…

Мы не ахти какие коммерсанты,
Но как зависит счастье от гроша?
Давно не тем мы рады, чем богаты,
Куда девалась «щедрая душа»?