Галия Асан - Она. Девушка с побережья

– Да обо всех! Я стану Королем этого Побережья!

– За одно лето?

– Я останусь здесь навсегда! Пойду в местный колледж и стану здесь своим человеком!

– Но, ты учишься в лучшем колледже города, после него поступают в Саламанку. Ты променяешь его на наш?

– Мне все равно! Я так хочу. Только пока никому не слова, – он увидел приближающуюся сестру.

– Любимый! – Мария обняла Хосэ, – привет, Хулио.

– Садись, Марикита.

– Ты в детстве меня так называл.

– Возвращаются старые добрые времена. А почему твои друзья к нам не присоединятся?

– Почему бы вам не поладить с Флоренсией? – спросил Хосэ, – Из-за этого мы не можем вместе сидеть за одним столом.

– Ферни, ты чудо! – Флоренсия взяла его под руку, и пристально посмотрела на Хулио. Они сели за барную стойку.

– Флор, ты говорила это важно. Я пропустил тренировку ради тебя.

– Ферни, это и было важно, но я выиграла сражение своими силами, но ты мне нужен без сомнения. Это все этот дурак, Хулио!

– Боже мой, Флоренсия! Опять он. Он хороший парень.

– Только не ты! Не переходи в стан врага! Не оставляй меня! – она повисла у него на плече, за чем с интересом наблюдали три пары глаз с противоположной стороны зала.

– Он брат моей лучшей подруги, Флор.

– Не разговаривай с ним, он плохой тип.

– Ферни, Флор, идите сюда! – их позвал голос Марии.

– Пойдем, – он потянул ее за руку, его прикосновение показалось ей таким теплым и родным.

– Я не хочу туда идти, там он! – сопротивлялась Флоренсия.

– Просто не думай о нем. Там ведь наши друзья.

– Да, ты прав, но сначала мне кое-что нужно от тебя.

– Что?

– Посади Вики Гомес на хорошее место на следующей игре.

Флор, я не могу постоянно сажать на хорошие места твоих подруг, парни уже злятся на меня за это.

– Я тебя люблю, – она поцеловала его в щеку, и легкие мурашки прошлись по его загорелому телу, он сжал ее руку сильнее.

Кровь ударила в голову Хулио при виде этой сцены, которая разворачивалась уже совсем близко от их столика. Он резко встал, как раз в тот момент, когда они подошли.

– Как это мило, и совсем не похоже на тебя, – она похлопала Хулио по плечу, – вставать при появлении дамы, в тебе все же есть что-то от кабальеро.

Он хотел бросить ей что-нибудь в ответ, но слова не шли.

– Я всего лишь собирался уйти, а не то, что ты там себе намечтала, – бросил он, уходя.

– Уф! Наконец-то понял, что тебе среди нас не место! – взорвалась Флоренсия. Он обернулся и вернулся обратно.

– Я, пожалуй, останусь, – Флоренсия и Фернандо сели рядом, воцарилось молчание.

Она явно не хотела находиться в его компании.

– Флор, будем разучивать новые движения на следующей репетиции? – Хосэ попытался внести некоторое оживление в беседу.

– Да, я хочу добавить немного резкости, страсти, – включилась Флоренсия, – Может быть, пару поворотов, – Хулио усмехнулся.

– Что смешного? – кинула она ему.

– Понятно, почему в ваших танцах не было раньше страсти.

– Почему же?

– Потому что главная танцовщица ее еще не познала.

– Что ты имеешь ввиду? – она пристально посмотрела на него. Он одарил ее оценивающим взглядом, от которого мурашки пошли по коже, – Если тебе так не нравится эта самая танцовщица, почему же ты сидишь с ней за одним столом? – заключила она.

– Не беспокойся, я уже ухожу, – он взял свой шлем и встал, также пристально глядя на нее.

– Ах да! Я знаю, потому что больше никто на Побережье не хочет с тобой дружить! – воскликнула Флоренсия.

– Что? – он рассмеялся, – Так это ты? Это ты отвадила ее от меня? Флоренсия, да ты выдаешь себя, – он подошел к ней ближе, – Ты без ума от меня, – прошептал он.

– Да что ты такое себе намечтал?! Спорим, до следующей фиесты ты будешь уже в меня влюблен!

– Нет.

– Боишься?

– Конечно, нет! Ты и так моя, – он провел рукой по ее волосам. Но не так, как делал это с Вики. Казалось, как только его рука дойдет до конца длины, он схватит их и вырвет с корнем.

– Ты боишься, – констатировала его состояние Флоренсия.

– Я ничего не боюсь. Пари, так пари. Слушайте все! До следующей фиесты эта красотка станет моей, – он подмигнул ей и вышел из кафе.

За тем, как он важно шел к своему скутеру, как перекидывал ногу на сидение, как застегивал шлем, уже не следил никто, все были заняты обсуждением этого пари. Никто, кроме нее. Она не могла скрыть своей улыбки. Он ведь назвал ее «красоткой». За тяжелым фундаментом непробиваемой уверенности в себе скрывалась маленькая кудрявая девочка, которой так хотелось добрых слов. Люди в кафе, в большинстве молодежь с района и пара заезжих смеялись над их дерзостью, молодостью и смелостью.

Возвращаясь домой этим вечером, она могла позволить себе думать о нем, ведь теперь у нее должен был появиться план по его завоеванию. Фернандо был прав, она слишком много думала об этом парне. Но ведь она никогда не контролировала свою душу, и сейчас не собиралась это делать. К счастью, была летняя пора, и экзамены давно прошли. Иначе она бы ни за что не могла сконцентрироваться на этом. Единственное о чем сейчас надо было думать, это будущая карьера, но однозначного ответа на вопрос, где она хочет учиться, у нее не было. Она хотела стать актрисой. У нее неплохо получалось, и она это любила. Родители ее поддерживали. Оставалось только выбрать место учебы, она хотела уехать из страны. Эти мысли приходили все чаще. Учиться в Нью-Йоркской академии киноискусства – это была ее голубая мечта, о которой она никому не говорила, даже Марии. И не потому, что не доверяла, наоборот, доверяла даже больше, чем себе, потому и боялась, что та может отговорить ее.

Как хорошо, что лето только начиналось, жаркое южное лето, самое жаркое в ее жизни. Она поднялась к себе, распахнула окно и вдохнула соленый морской бриз. За окном стоял прекрасный вечер. Как же трудно было ей оставаться наедине со своими мыслями. Впервые в жизни один парень занимал все ее мысленное пространство. «В нем нет ничего, достойного моего внимания. Кроме, вероятно одного, он действительно хорошо целуется, – говорила с собой Флоренсия, – А может все делают это хорошо?»

Мария вернулась домой и едва войдя, услышала громкий голос отца, доносившийся из кабинета. Он разговаривал с Хулио повышенным тоном, чего никогда раньше себе раньше не позволял. Хулио был любимчиком бабушки, чего не скажешь о Марии. Поэтому ругать его не позволялось даже отцу. И он искренне любил обоих детей и оберегал их. Мария объясняла это тем, что отец старался заменить им рано ушедшую из жизни мать.

– Сын, ты сошел с ума! Ты хочешь разрушить свою жизнь?

– Не драматизируй, отец. Я так решил. Я так сделаю.

– Но ты учишься в лучшем колледже города, после окончания которого, поступишь в Саламанку, разве ты не об этом мечтал?