Юрий Марахтанов - Твой след ещё виден…

– Мужики, помочь надо, – начал разговор Кирилл, присаживаясь в круг. Но никто даже уха не навострил. – Калым есть, говорю.

Тут уже физиономии повернули, хотя и не особенно приветливо.

– Упали твои акции? – ухмыльнулся один из рабочих с мелким, завистливым взглядом. Это он всегда пытался чем-нибудь насолить Кириллу: то кран-балку не поделят; то «оборотку» незаметно отключит – держал, в общем, для Кирилла кукиш в кармане.

В цеху, как на «зоне», все и всё друг про друга знали. Но Кирилл был для рабочих не разбери-поймёшь. Прошёл слух, что он бывший директор, да и сейчас, вроде, сам себе хозяин, но видели его здесь всегда в рабочей «спецухе», с утра до вечера за станком. Раз попросили за бутылкой съездить – не поехал. Газеты ещё читал у станка – иногда они видели это через приоткрытую дверь его автономного производства.

– «А я ведь к вам неспроста приехала-то, мамынька», – криво ухмыльнулся крестник Кирилла, явно кого-то цитируя и давая понять, что тоже – фрукт не простой.

– Ну, так, что? – ещё раз спросил Кирилл, пытаясь непринуждённо улыбаться.

– Сколько? – по-деловому осведомились двое рабочих.

Крестник тут же встрепенулся, поняв, что его могут обойти.

– Мне двоих нужно. Пошли на место, посмотрим, – Кирилл привстал и, уже уходя, не зло похлопал по плечу крестника. – Меня не раз в бараний рог гнули из-за того, что вот таких, как ты – работяг, в обиду не давал. Не согнули. А ты не дёргайся, кран-балку лучше сторожи. Или в туалет к начальству сходи. Навали им со зла кучу, можешь за меня тоже.

Вечером Кирилл лежал на диване, размышлял – где брать деньги на ремонт. Подтрунивал грустно над собой: «Бур-жуй!»

Даже двоюродный брат Славка, сын дяди Толи, и тот (было время) недолюбливал Кирилла. С тех пор, как Кирилла выбрали директором, Славка – такой же, как отец извечный рабочий, стал желваками за редкими застольями поигрывать. Ну, не ездил никто в их родне на служебных машинах, за границу не ездил, по телевидению с умными речами, да критикой президентских указов не выступал! Не умничал, короче! Встал сутра, пол-литра воды брусничной опрокинул, и к семи – на работу. Вечером с ребятами из бригады по двести грамм залудил – к телевизору. Смотри, слушай, чего там умные люди говорят, которым по жизни положено, – но не Кирька же! Пивка ночью захотел – пожалуйста! Не при советской власти. Славка упрекал Кирилла, наверное, сам не зная в чём: за высшее образование; за директорский пост; за статьи в газетах с непонятными терминами; за то, что в детстве книги читали одинаковые, часто в очередь беря их в библиотеке, – а жизнь организовали по-разному. Но когда предали, сдали Кирилла, Славка сразу успокоился, даже червонцы стал стрелять у Кирилла чаще. И отдавал в срок, не как раньше, и хотя делить-то было нечего, всё равно за своего Кирилла не принимал, держал в почтительном отдалении. Особенно, когда был должен.

«Буржуй-то, буржуй, – всё размышлял Кирилл, ворочаясь с боку на бок, – а семью кормить надо».

Ревизия станка показала, что денег вложить в ремонт требуется куда больше, чем он предполагал с наскоку. Одного масла на замену надо прикупить тысячи на три, плюс – рабочим, плюс – ремонт системы… и этих «плюсов», что крестов на кладбище. А ведь совсем недавно жил иначе…

ГЮЛи вели себя в приёмной одного из помощников губернатора довольно вальяжно. Лёша Прокопович азартно гонял горнолыжников по трассе, безжалостно щёлкая по клавиатуре компьютера; Юлек – забалтывал секретаршу; Гриша – как всегда листал какие-то бумаги, попивая кофе и кроша печенье на стол помощника.

«Может быть, сам губернатор в учредителях нового предприятия?» – размышлял Кирилл, пристроившись в углу кабинета.

Почти три месяца, как Кирилла приняли на работу в научно-производственное объединение «Регионспецстрой», а он не переставал удивляться бесшабашной лёгкости, с которой решались многие, если не все, вопросы в их фирме. Начиная от претенциозного названия (не по Сеньке была шапка); кончая приобретением офиса и планами на будущее – прибрать к рукам \периферийный завод. Откуда пёр фарт: от хитрости, расчётливости; от избытка страстного желания, от которого еврейские, толстые губы Юлека были всегда влажными – прямо слюнки текли, – Кирилл понять не мог. Но и его охватил азарт сложной, не до конца понятной ему игры (так в детстве он с упоением участвовал в военной игре «Зарница»), где вместо паролей – экономические термины, а вместо незаряженных автоматов – приватизационные чеки. Генеральный штаб ставки находился здесь, совсем рядом с кабинетом губернатора, в приёмной его помощника, куда Кирилла сегодня и пригласили.

В учредительные документы «Регионспецстроя» Кирилл нос не совал, но схватил на лету, что помощники губернатора свои интересы в делах фирмы имеют. Недаром с такой лёгкостью заполучило их мнимо-научно-производственное объединение офис в уютной церквушке в самом центре города, стоявшей раньше архитектурным памятником.

– Кого ждём? – спросил Кирилл у Лёши Прокоповича, который с упоением продолжал играть на компьютере.

– Мистера Твистера! – весело ответил Лёша, не отрываясь от игры. – Есть, блин! Двадцать три секунды! Почти рекорд.

Иногда Кириллу казалось, что Лёха парень легкомысленный, но, что он не считал ворон – это точно. Его трудолюбию можно было позавидовать. И всё это естественно сочеталось. Сядь, например, Кирилл поиграть на компьютере здесь, в губернаторской резиденции, точно сочли бы за Богом обиженного, а Лёхе ничего – сходило. Потому что он мог неделю сидеть, схемы составлять, с Гришей варианты просчитывать. Иногда Лёха кипятился, когда Гриша, раздумчиво поглаживая лысину, с чем-то не соглашался.

– Гриша, – возмущался Лёха, – ты ж на своём мясокомбинате, когда там работал, собаку съел на таких делах, чего же сейчас в ступор встаёшь? – Гриша соглашался, но медленно.

Сейчас Гриша допил свой кофе, доел печенье, стряхнул со стола крошки в ладонь, выбросил их в корзину, опять взялся за справочники. Он очень любил детективы и справочники, которые, как стены кельи позволяли ему уходить в самого себя и как бы фетишировали его замкнутость.

Кирилл, уставший сидеть без дела, пошёл покурить. В коридоре он нос к носу столкнулся с губернатором, который в сопровождении трёх человек быстрым ленинским шагом шёл по ковровой дорожке. Увидев, что Кирилл вышел из кабинета помощника, губернатор кивнул на ходу, спросил:

– Мистер Даймонд ещё не появился?

– Нет, – ответил Кирилл, нисколько не удивившись внезапному диалогу.

Губернатор был моложе Кирилла лет на десять. От его волос так и веяло морозом Сенатской площади, порохом восстания, но – неожиданно для него самого – обернувшегося удачей, победой, за которую ни виселиц, ни каторги. Ходить по коридору степенно, как подобало обкомовским работникам, которые высиживали здесь до его прихода, молодой властитель был не обучен, да и китайских церемоний вокруг него пока не наблюдалось.