Никита Питерский - Последний игрок

– Виктор, я рада, что ты перезвонил, – произносит ее мягкий бархатный голос.

Я собираюсь сказать ей, чтобы она убиралась из моей жизни к такой-то матери, обильно украсив предложения предлогами «на» и «в», как вдруг дверь балкона открывается и выходит Максим, заместитель Большого Босса и мой временный руководитель, связующее звено между нами, смертными, и сороковым этажом, предназначенным исключительно для руководства, для людей, попавших в золотой миллиард. Непонятно почему, но Максим всегда относился ко мне очень хорошо. Возможно, потому, что я показывал прекрасные результаты даже в кризисный год, а может, ему импонирует мой слегка небрежный стиль в одежде или то, что я никогда не был замечен в пьянках с сотрудниками и, в отличие от других, не пытался клеить его секретаршу. Он кивает мне и пристраивается в паре метров, доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку. Какого черта он делает на нашем балконе, если на сороковом этаже у него персональная терраса?

– Виктор, ты там? – Из мобильного слышны взволнованные нотки.

– Привет, Ольга, – произношу я как можно спокойнее.

– Тебя не было уже три месяца. С тобой все в порядке? – Ее бархатистый голос нежно льется из трубки.

Я представляю, как она сидит сейчас на дешевом стуле из фанеры, на первом этаже панельного дома с убитым фасадом и старыми водопроводными трубами, в здании, которое я бы даже не стал продавать, просто сровнял бы с землей бульдозерами, а я стою на тридцать восьмом этаже современного небоскреба, на сто шестнадцать метров ближе к небесам, чем она, практически на вершине мира, на другой ступени эволюции, и все равно я должен оправдываться за то, что не звонил.

– Да, все в порядке. – Я кошусь на Максима, делающего затяжку. – Столько работы, что прихожу и проваливаюсь в сон. Извини, что не звонил.

– У нас прогресс с Ильей. Сегодня вечером празднуем год, как он не срывался. Представляешь?

Я вспомнил Илью – вечно непричесанного, с грязной обувью, типичного неудачника, которому в лотерею-то играть нельзя, не то что в азартные игры. Илья пришел в группу поддержки для зависимых от азартных игр после того, как у себя на заводе, на котором он впахивал токарем строго с восьми до шести, проиграл зарплату на полгода вперед. Каждый день во время обеда и после работы он рубился в покер, пока его жена не узнала, что он задолжал приличную сумму, и тут же развелась с ним. Никаких последних шансов и месяца испытательного срока. Просто молча пошла в загс и написала заявление на развод. Только тогда он осознал, что его никчемная жизнь достигла дна, и пришел в группу поддержки. Пока я посещал эти сборища два раза в неделю, он ни разу не притронулся к картам, но жена так к нему и не вернулась.

– Я хотела, чтобы ты пришел и поздравил его. Сможешь?

– Нет. Извини, жизнь расписана на двое суток вперед. Если бы ты несколько дней назад позвонила, тогда конечно.

– Я надеюсь, что все именно так, как ты говоришь, и за эти три месяца ты ни разу не играл. – В ее бархатистом, успокаивающем голосе слышатся нотки недоверия.

– Ни разу. Серьезно.

Замечаю, что Максим косится на меня и ухмыляется. О чем, он думает, мы говорим? О попойке с друзьями? Ну пусть думает.

– Если так, то я рада за тебя.

– Но все равно иногда нужно приходить, чтобы чувствовать поддержку других людей. Чувствовать, что тебя понимают. – Она говорит это так, что становится понятно: ей самой нужна поддержка. Поддержка не от нытиков, плачущихся о том, что теперь им приходится вкалывать на трех работах, выплачивая долги, которыми они обросли, пока играли, а от настоящего мужчины, для которого игра – это единственный способ ощутить себя свободным человеком.

Ольга – невысокая брюнетка с вьющимися волосами до плеч, и она посвятила свою молодость социальной работе, чтобы такие, как мы, могли два раза в неделю по вечерам чувствовать себя не одинокими изгоями, не понятыми обществом, а кучкой жалких ничтожеств, впустую спустивших все деньги, да еще и профукавших на это несколько лет своей жизни. Сейчас, когда азартные игры запрещены, такие группы – крайняя редкость. Легко найти группы поддержки людей, страдающих от наркотической зависимости и алкоголизма, но вам придется попотеть, чтобы отыскать группу страдающих от игорной зависимости. Таких групп в Петербурге в настоящий момент всего две, зато алкоголики могут посещать на выбор порядка ста групп. Даже у истеричек, страдающих шопоголизмом, и у переростков, помешанных на компьютерных играх, – по одной группе в каждом спальном районе. От осознания этого мне всегда становилось еще тоскливее. Наверное, поэтому вся эта заунывная демагогия, витавшая в группе поддержки, надоела мне достаточно быстро, и скоро я снова отрывался в казино. Ночи играли для меня яркими красками, и я чувствовал дико бьющий пульс жизни. Ольга же продолжала два раза в неделю покупать за свои деньги печенье, приходить за полчаса до собраний в заброшенный ЖЭК, готовить чай, а потом, сидя на фанерном стуле, снова и снова слушать весь тот параноидальный бред, который несла группа людей, которым лучше было бы просто найти себе нормальное, здоровое хобби или ненасытного сексуального партнера.

– Я зайду как-нибудь, – выдавливаю я из себя и смотрю на окурок, который Максим выбросил себе под ноги. «Ну, может, теперь ты наконец-то уйдешь?» Но он стоит, повернувшись лицом к бликующим на солнце небоскребам, и задумчиво смотрит вдаль. Видимо, тоже мечтает продать весь этот город со всеми его музеями, парками, театрами и дорогами.

– Пообещай, что придешь, как только ты почувствуешь, что тебя тянет снова играть. – Бархатный голос из телефона обволакивает мое сознание.

Может, пригласить ее на свидание? Она ведь явно этого хочет, она ведь не просто так настойчиво названивает. Не настолько же ей интересно, как у тебя дела. Давай, пригласи. Проведи время не с игральными фишками, а с женщиной. Но она ведь не такая, с которой можно вот так, поиграл и бросил, она ведь не отвяжется. И тогда прощай вся твоя вторая жизнь – твоя настоящая жизнь, твой последний глоток свежего воздуха в мире, отравленном ядом, называемым карьерным ростом; в мире, которым правят политики и миллиардеры, а тебе отведено место батарейки, из которой высасывают энергию; в мире, образ жизни в котором навязан тебе СМИ; в мире, который населяет общество вечно голодных псов. Ты будешь гулять в парке по выходным, а по вечерам ужинать с ее друзьями, такими же социальными работниками. По будням сидеть дома у телевизора, болея за футбольную команду, чтобы ощутить всю полноту жизни, или набирать тележку продуктов в супермаркете и два раза в неделю посещать группу, в которой Илья или ему подобный задрот будет, косясь на свои грязные ботинки, в сотый раз рассказывать, как его облапошивали в покер на протяжении целого года и что его жена до сих пор к нему не вернулась. Так что нет, я не приглашу ее даже невинно выпить кофе.