Владимир Левендорский - SWRRF. 20?? Воспоминания из будущего. Книга третья

Да и «кнут» не очень-то устрашал. Если ты вовремя не приходил в Спец медкабинет для установки нового Идентификатора – а так поступало подавляющее большинство, – тебе начинали слать уведомления, чтобы ты не покидал свою квартиру и ждал наряда полиции, который скоро за тобой приедет. Первое время они, действительно, приезжали, хотя и не быстро. Но мало находилось таких, кто их безропотно терпеливо ждал. Полиция поначалу устраивала облавы. Иногда на улицах, но чаще в магазинах, карауля своих жертв у терминалов оплаты, где быстрее всего по Потребительскому Модулю можно было вычислить «уклониста». Но эти ухищрения мало что давали, потому что о проведении этих облав ту же всем становилось известно. И никто не доживал все положенные две недели в одной квартире. Обычно на двенадцатый-тринадцатый день жилье меняли. Новые владельцы квартир обязаны были, конечно, сообщать о появлении новых жильцов в полицию. Но они этого, как правило, не делали. А если делали, то накануне полицейской проверки, о которой они, естественно, узнавали заранее. И у людей было достаточно времени, чтобы вновь сменить жилье. Помыкавшись таким образом месяц-другой, одни, собрав оставшиеся средства, уезжали из Города навсегда, другие, уставшие и сломленные, шли в Спец медкабинеты….

Наконец, до властей Города дошло, что система контроля работает не эффективно, да и времени, средств и людей на проведение проверок, рейдов, вылавливания «уклонистов» по квартирам просто стало не хватать. Едва удавалось контролировать границы Центрального округа и более или менее приемлемый порядок на его улицах.

Тогда въезд в Центральный округ без новых Идентификаторов был запрещён. Всех приезжих направляли в Отстойник, из которого они (как и жители периферийных округов Города) могли попасть в центр Города, лишь пройдя процедуру по вживлению нового Идентификатора в одном из Спец медкабинетов, установленных на всех блокпостах на въезде в Центральный округ.

Но кроме Идентификатора всех желающих переехать в Центральный округ проверяли на платёжеспособность. А таких становилось всё меньше. У блокпостов внутренних войск на въездах в Центральный округ стали скапливаться всё большие толпы людей, которые стремились переселиться в Центральный округ, но были для этого недостаточно платёжеспособными. Потом у блокпостов появились палаточные городки. Потом начался захват сначала подвалов, а потом и пустующих квартир в расположенных неподалёку домах. А потом собравшиеся толпы начали прорывать заслоны блокпостов и захватывать уже ближайшие дома в границах Центрального округа.

Первые несколько таких прорывов были стихийными. Но затем их стали специально организовывать и готовить. Самый крупный прорыв осуществила многотысячная толпа мигрантов, недавно работавших на городских стройках и в его коммунальных службах, но последние несколько лет нигде не работавших и промышлявших разнообразным криминальным бизнесом. Скоординированной атакой сразу на три блокпоста они прорвались к нескольким большим жилым комплексам у северо-западной границы Центрального округа, недалеко от Вокзала. При этом безжалостно уничтожили всех, кто там ещё проживал и не успел вовремя покинуть свои квартиры. Комплексы окружили сначала дополнительными блокпостами, а месяца через два просто передвинули линию блокпостов, защищавших Центр Города, за эти жилые комплексы, оставив их в неконтролируемой зоне за Линией Безопасности.

Чтобы отбивать такие попытки прорывов, блокпосты спешно оснастили мощными установками группового электрошокового воздействия, низкочастотными и высокочастотными излучателями и пустили в дело первых «амбалов». Открывать огонь на поражение боевым оружием первое время было запрещено.

Этот запрет был снят, когда началась полномасштабные боестолкновения с применением с обоих сторон всего доступного вооружения. Первоначальный натиск многотысячных толп людей, обезумевших от страха, голода, по-настоящему скотской жизни без элементарных удобств, худо-бедно удавалось сдержать на границах Центрального округа. Во всей красе тогда проявили себя, прежде всего, «амбалы», которых тогда на каждом блокпосте было не меньше пяти-шести штук. Правда, все равно нескольким тысячам приезжих и жителей окраин Города удалось просочиться в Центр через подземные коммуникации, подвалы и развалины домов, несмотря на автоматизированные огневые точки, установленные во всех сколько-нибудь значимых подземных коммуникациях. Они открывали шквальный огонь, едва их инфракрасные, акустические, лазерные и прочие датчики движения улавливали малейшие признаки этого движения. Скоро основные подземные коммуникации в районах границ Центрального округа стали просто непроходимыми из-за гор трупов, которых никто не убирал. А потом там просто стало невозможно находиться из-за убийственного запаха разлагающихся трупов. Техники, обслуживавшие и перезаряжавшие пулемёты огневых точек, спускались к ним в наглухо закупоренных костюмах радио- и химзащиты, чтобы не заразиться какой-нибудь гадостью или не потерять сознание от невыносимого смрада.

Но натиск этот был недолгим – первые два-три месяца. Оставшиеся за границей Центрального округа активные и сообразительные люди стали искать другие варианты.

Одни прорывались к авиа-хабу у северных границ Города. Его вначале обороняла бригада ВДВ. Потом хаб перешёл под контроль Префекта. Но он гарантировал безопасность гражданских «бортов». И почти всю Войну ежедневно принималось пять-шесть «бортов» (почти пустых) и столько же, но уже забитые «под завязку», взлетали

Другие, сбившись в небольшие «конвои», пытались прорываться к Федеральной Трассе, которая шла от Города на север в десятке километров восточнее авиа-хаба. Трасса успешно оборонялась внутренними войсками. Иной раз даже с излишним рвением. По всякому движущемуся средству, показавшемуся на горизонте и направлявшимся в сторону трассы, тут же открывали шквальный огонь на поражение. Поэтому старались сначала по безлюдной степи проехать вдоль трассы хотя бы километров на сто севернее, где блокпосты внутренних войск уже не стояли «сплошняком». Изловчившись, по оврагам, там можно было незаметно выскочить на трассу.

Кто-то пытался также, через степь, прорваться к большому железнодорожному узлу километрах в двухстах севернее Города. Потому что в самом Городе железнодорожное сообщение было прервано, как только началась вся эта заваруха.

Жители трёх крайних западных округов пытались прорываться к государственной границе, которая была в какой-то сотне километров от западной окраины тогдашнего мегаполиса.

Но всё это было очень рискованно, потому что на любом из этих направлений в любом месте можно было подвергнуться нападению многочисленных банд.