Виктор Бондарчук - Старлей из УГРО – 2, или У смертельной черты

На троллейбусе до конечной, а потом еще на маршрутке минут тридцать. Считай я уже за городом. Вот и частный сектор: темный и неприветливый. Хорошо что не надо идти в глубь этой самой улицы Березовой. Собака где то воет, нагоняя на душу страх. А вот и эти самые двухэтажки белые. Тишина, ни души. Как будто все вымерло. Пожарная лестница на углу дома. Все сходится.

Стою уже полчаса и никого, и ничего. Так и до утра можно прождать. Только об этом подумал, как из – за угла вышли двое, направляются ко мне. Сердце заныло в тревожном ожидании. Когда не знаю что впереди, всегда чутка мандражу. А привык к своей кольчужке, без нее как то очень уж неуютно. Травматик под правой рукой.

– Привет. Чего стоим? Кого ждем?

Плотный парняга среднего роста оглядывает меня внимательно. Изучает.

– Люди надежные порекомендовали здесь ночлег поискать. Мне бы ночь перекантоваться. В сложный переплет попал.

– И кто эти надежные люди? Скажи, может мы знаем?

– Надежные, да и все. Сказали, что на улице не оставят.

– Хорош мутить Коляныч, просто так стоять здесь человек не будет. Лезь наверх, а мы тут присмотрим.

Сухопарый паренек, стоящий за спиной плотного, оказался мужиком лет так пятидесяти. Минута, и я наверху. Железная лестница не скрипнула, ни звякнула. Вмонтирована в стену намертво. Чердачная дверь на мощном, навесном замке, который оказался декорацией. Дверь чердака открылась вместе с этим замком и стальным метровым шкворнем. Встретивший пожилой мужик торопит:

– Давай скорее, не задерживай.

Через секунду дверь за мной бесшумно закрылась. Темнота, хоть глаза выколи. Встретивший мужик засветил тусклый фонарь.

– Иди за мной.

Мощные доски под ногами не скрипят, не гнутся. Явно все это приспособлено, чтобы жильцам нижним не мешать своими хождениями. И в общем то, тепло после улицы. Видно чердак на совесть загерметизирован. А вот еще одна дверь. Заходим внутрь. Это оказывается главное помещение, в котором светло и жарко. Тепло бесшумно гонит небольшой бытовой вентилятор, наподобие кондиционера. Помещение три на четыре. У стен три надувные кровати. Стол, застеленный газетами, сколочен из грубых досок, как и лавки вокруг него. На нем электрический чайник, начатая бутылка водки. Вареная колбаса и хлеб порезаны большими ломтями. За столом двое, и одного я знаю просто отлично. Это Феня – «Квартирант», авторитетный вор – домушник нашего города, который к сожалению знает меня тоже отлично. В его глазах неподдельное удивление.

– Вот так гостя к нам занесло. Братва, знакомьтесь: опер Углов собственной персоной. Если сказать удивлен, ничего не сказать.

Я в напряге и не знаю что делать. Да и что тут сделаешь? Пикнуть не успеешь, как финку под ребро получишь. Напарник Фени как то сразу нацелился еще колбасы нарезать. Финка с наборной ручкой так и играет в его пальцах. А домушник уже серьезно вопрошает:

– Ты к нам по делу или по нужде?

– Ночлег ищу.

В горле сразу пересохло.

– Вот оно как повернулось то. Со своими разосрался что ли?

– Можно и так сказать. Понимаю, не туда попал. Пойду ка я.

– А есть куда?

– Если честно, то нет.

– Садись. Выпей, закуси. Мы тебя не гоним. Наши не могли сказать плохому человеку про эту перевалку.

– Так мы же враги по жизни.

– С тобой мы лично не враги, а противники. Так будет в самую точку. А ты не знал куда лезешь?

– Знал конечно. Но не думал знакомого встретить.

– Садись. Понимаешь же, что до утра тебя не выпустим. Нам то и самим идти некуда, и на улице мороз. А ты выйдешь отсюда и полицию наведешь на наше логово. И что тогда?

Молчу. А что тут скажешь? Правая рука на пистолете. Хотя толку с него. Тот что меня встретил, дышит чуть ли не в затылок. Феня машет рукой:

– Да расслабься ты, и руку из кармана вытяни. Не успеешь пистолетиком воспользоваться. Да и нафиг он тебе, если на ночевку пришел.

И то верно. Плевать, будь что будет. Вынул руки из карманов и прошел к столу. Чернявый отложил финку, разлил по стаканам водку. Феня произнес короткий тост:

– За наши пропащие души.

Выпиваю, как воду в жару, с наслаждением. И сразу тепло разлилось по всему телу. И только сейчас понял, как сильно замерз.

– Закусывай, не стесняйся. Вижу, что как собака голодный.

Беру большой ломоть хлеба и маленький кусочек колбасы.

– Смотрю ты стеснительный, но это дело твое.

В разговор вмешивается чернявый.

– Разрули непонятки, Квартирант. К нам полицай приперся, ты его угощаешь. Он что нам кореш?

– Успокойся, Зара. Он мент, но правильный. Он три года назад мою бригаду спалил, и то я без претензий. На то и щука в пруду, чтобы карась не дремал. Слушай Угол, поясни как ты моих пацанов спалил? Я грешным делом думаю, что нас кто то из своих сдал.

Я отлично помню серию громких квартирных краж. Пять богатых квартир очень важных людей вынесли напрочь. Наше начальство зверело от такой наглости и ногами топало.

– Жадность тебя подвела, Квартирант. Лег бы на дно после третьей квартиры и все бы быльем поросло. Все вам кажется, что фарт будет катить без удержу. Москва под личный контроль взяла эти налеты. А коли Москва на проводе, то и нам карты в руки. Ни каких ограничений ни в спецтехнике, ни в людях. Больше ста сотрудников в штатском гуляло по городу. А так как кражи случались равномерно по одной в каждом районе, то мы и накрыли наугад Советский район как камерами наблюдения, так и всеми силами полиции. В этом районе краж еще не было. И наши сотрудники не просто гуляли по городу, а еще снимали на телефоны подряд всех мужичков от семнадцати и старше. Это мое личное ноу – хау. Фотки сразу передавались и обрабатывались в нашем информационном центре. А что не гулять и не снимать то, если все днем, в рабочее время, при отличной погоде. Ограбленную квартиру мы тогда прохлопали, но зато дом в котором случилась кража, и все улицы в том районе «просветили» досконально и вычислили Шведа с Арой. А остальные уже дело техники. Закрыли плотно уже Правобережный район. И когда там через неделю появились знакомые господа домушники, то все и случилось, как и должно было случиться. А тебя почему в деле не было? Твоя же «бригада».

– Заболел я. В больничке валялся с воспалением легких. Чуть все в чахотку не перешло. Я наколки давал, ключи – отмычки к замкам подбирал, сигнализацию рассекречивал. Говорил же, остановитесь. Не послушали.

– На квартиры проститутки наводили?

– Это теперь без разницы. Дела давно минувших лет. От моих тебе спасибо. Сделал чисто дело, пацанов не прессовал. Никто их даже пальцем не тронул. Ты же знал, что я у них в бригадирах? Почему не вел эту линию?

– Чтобы это доказать, существует одно единственное средство: чистосердечное признание. А его знаешь как выбивают? Вот то – то и оно. Ара со Шведом может быть и выдержали бы, а вот Скрипа вряд ли. Молодой он, нервный, на кайфе постоянно. Я людей не бью, не могу. Не моя метода. Я даже Пепу не ударил, когда он мне бочину «пером» пропорол. Смешно? Да?