Александр Жеглов - Однажды начав

В ночь на понедельник команда Волошина приступила к своим обязанностям. Два сотрудника, вместе с Игорем, были приставлены к действующему широкоплечему, высокому телохранителю Амиру, с грубыми чертами лица и тонкой бородой. При встрече с ними у двери номера гостиницы, Амир лишь молча протянул руку одному Волошину он уже был информирован про старшего охранника, а остальным двум – только глазами померил с ног до головы, без какой либо мимики на «каменном» лице.

«Ничего себе охрана», – мелькнула в голове у Игоря, посмотрев на верзилу, – «нас целых четыре человека, четыре телохранителя для одного лица. Должно быть, большая фигура этот Гончарук Владислав Вениаминович, или, скорее всего, ему есть чего бояться», – думал он. Подобные мысли были и у своих помощников. Команда приступила к обязанностям ровно в полночь. В девять утра Амир по вызову зашел к своему шефу и через пять минут открыл дверь, молча пригласив Игоря. Тяжелый дым от сигарет стоял в номере. Амир сразу приоткрыл окно по велению шефа. Было видно, что всю ночь курили. Владислав Вениаминович, лысый толстяк, посмотрел щуплыми глазами на Игоря, сморщившись, вспомнил про дополнительную охрану и сказал: «добро».

Гончарук с самого утра был не в настроении. Его явно что-то очень беспокоило. Он не мог стоять на месте, ходил по комнате из угла в угол в майке, брюках с подтяжками, босиком по ковру и что-то под носом бормотал. За столиком в кресле сидел человек в форме сотрудника прокуратуры без кителя, с расслабленным галстуком. Было заметно, что они всю ночь обсуждали серьезные вопросы. На столе лежали несколько бумаг вразброс, полная окурками пепельница, бутылка армянского коньяка высших кондиций, две пустые рюмки, апельсиновые дольки с крупным виноградом на блюде. Рядом с креслом на полу стоял саквояж с замком. Гончарук обратился хриплым голосом, подойдя ближе к Амиру:

– Предупреди всех, через Фокина, – начал сухо, смотря снизу вверх на него, – я передумал, выезжаем не в двенадцать, а через час: птица та остается цела, которая остерегается. Так что, пусть позавтракают в номерах, не надо светиться. Уточни с Самойловым маршрут, – кивнул на человека в форме, – он знает план наших действий и в курсе всего. А я пока в душ, – сказал и зашел в душевую, не обращая внимания на Игоря, который остался стоять у двери.

Амир присел на диван, напротив кресла и начал тихо шептать. Самойлов через минуту встал с кресла:

– Ладно, я спущусь вниз, Фокину сам скажу, – сложив бумаги в папку, поправив галстук и, взяв фуражку в руки, вышел.

Амир впервые обратился вслух к Игорю:

– Передай своим, пусть обращают внимание за каждым автомобилем, мотоциклом, короче, за любым транспортным средством, – сказал и продолжил, – мы ждем со дня на день серьезных действий от наших неприятелей. В случае надобности, в целях самообороны, открываем огонь на поражение. При каждой остановке мы первыми выходим из машины в темпе, одновременно наблюдая за каждым, кто вблизи, кто далеко, про крыши и окна домов не забываем. Держим постоянно связь друг с другом. Только убедившись, что все спокойно, по моему знаку открываем шефу дверь, но перед этим открываем ему зонт, неважно какая погода, – он из пуленепробиваемого материала. Если вдруг что не так – оповестить всем своим на местах. Обратно садимся в машину и продолжаем движение. Автомобиль бронированный, восемь цилиндров, опытный шофер – «ас». Я сажусь спереди, вы – сзади, у дверей лимузина. Запомни, Владислав Вениаминович выходит из машины только по-моему знаку, – закончил свои указания Амир.

Игорь вышел из номера. Через минуту вся его команда приступила к своим обязанностям. Дисциплину и порядок на службе от своих сотрудников он требовал по армейскому уставу. Никто не жаловался, уважая старшего и понимая всю ответственность выбранной профессии.

Поездок было много, в основном переезды из одного ближайшего города в другой, из одной гостиницы в другой. Размещались по разным гостиницам. Команда Волошина по договору была приставлена в качестве дополнительной поддержки к личной охране фирмы «ГиМАЗ» и, где они могли оказаться на следующий день, никто не имел ни малейшего представления. Им не докладывали.

На пятые сутки ночью один из представителей фирмы, Никита Ремизов, напился и стал шуметь в вестибюле одной из гостиниц. Он вел себя по-хамски. Ребятам удалось успокоить и отвезти его в номер. У каждого из трех представителей в этой гостинице был свой номер – люкс. Тот продолжал у себя выпивать. Другие два сотрудника не пили и старались все время уложить его спать, чтобы не путался под ногами и не мешал никому, а сами никуда не отлучались. Никита проснулся за полночь, шумно вышел, хлопнув за спиной дверь, где в коридоре стоял охранник Станислав Красин из команды Волошина. Ремизов зажег сигарету и через некоторое время запах табака охватил весь третий этаж. Дежурная подошла к нему и, сделав замечание, строго-настрого запретила курить в коридоре, предложив выйти на балкон своего номера. Никита сначала наорал на женщину, но Стасу удалось успокоить его. Подошел второй охранник из их фирмы, Сергей:

– Никита, Владислав Вениаминович запретил всем выходить из номера без особого указания.

– А я буду курить там, где мне комфортно, – сказал, чуть шатаясь, Никита.

Стас не терпел табачного дыма и, тактично, чтобы не шуметь лишний раз, предложил вместе зайти в номер, на балкон по инструкции категорически запрещалось выходить:

– Не спится? Зайдем лучше в номер, там и закурим.

– А чем здесь хуже? Затягивайте, – сказал Никита, доставая сигарету из пачки и протягивая им.

Стасу пришлось угоститься, взяв сигарету, а Сергей быстро открыл дверь за спиной. Никита опять начал шуметь и Сергею пришлось вместе с ним, толкнув его, войти в номер, а Стас остался за дверью в коридоре.

– Ладно, я – на балкон, – не давая Сергею слова, Никита повернулся и сделал несколько неуклюжих шага в сторону балкона. Окна и дверь балкона были прикрыты занавесками. Сергей рванулся к Никите и оказался между ним и дверью балкона. Телохранитель хотел оттащить его от двери, но не успел. Никита дернул резко занавес и опустил ручку. Через секунду снаружи раздался мощный взрыв. Дым окутал всю комнату, ударной волной выбило все ближайшие окна. Никиту подбросило в центр комнаты, он был ранен, истекал кровью, но остался жив. Сергей же лежал лицом вниз под окровавленным занавесом, он не успел остановить Никиту и погиб на месте. Дверь в коридор выбило, Стас, лишь по счастливой случайности, остался невредим. Доложив о случившемся, он по приказу, вместе со всеми остальными и раненным Никитой, выехали из города по разным направлениям, на нескольких машинах, до приезда милиции и скорой помощи.