Яна Белова - Спасибо, что ты есть

Пестрые краски, неправдоподобно яркие восходы и закаты, теплый, ласковый бриз, разбавляющий полуденный зной, белый, удивительно мягкий песок, растворенные в воздухе блаженство и нега – земное олицетворение рая.

Марина чувствовала, как внутри будто что-то развернулось, здесь так легко, так просто было верить в хорошее и в то, что невидимая, но прочная нить судьбы, возможно навсегда, связала ее с Лексом. Он стал родным и близким за очень короткий промежуток времени. Это было странно и очень-очень ценно.

Перед тем как уехать, французы устроили вечеринку в пляжном баре. Их второй медовый месяц подошел к концу. Отпуск канадцев должен был завершиться двумя днями позже. Получилось нечто вроде вечера прощаний. Все были немножко откровеннее и прямолинейнее, чем обычно. Жером, всегда пенявший Лексу, что тот «раб пагубного пристрастия», вдруг попросил у него закурить и, невзирая на взгляды-молнии, которыми одаривала его жена, рассказал, что их брак трещит по швам.

– Я надеялся, что всё можно исправить, но, видимо, нет.

– Ты ничего не делал для этого, – фыркнула Клер, собираясь уйти, – ты пьян, так что следи за своим языком, – она нарочно говорила на английском, видимо, не считая эту тему достойной особой приватности.

Играла тихая музыка, на открытой веранде зажгли светильники, напоминающие традиционные китайские фонарики, слышались смех и тихие голоса.

– Что бы я ни делал, тебе не угодить, – бросил Жером, – ты бежишь, и мне не хочется тебя догонять.

Пауль примирительно положил ему руку на плечо.

– Ну, расскажи тогда, почему всё так, не стесняйся, – взвилась Клер, сев обратно на стул, – ты изменил мне с моей подругой, пока я мечтала о ребенке, ты… – ее голос сорвался.

Воцарилось неловкое гнетущее молчание.

– Мне кажется, вам лучше обсудить это наедине, – наконец решился высказаться Стив, – хотя, мне кажется, все имеют право на ошибку. Если бы он не хотел ее исправить, его бы здесь не было. Это только мое мнение.

– Ты прав, конечно, – вздохнула Клер, – извините нас. Любовь живет три года, – усмехнулась она, – три года прошли, всё логично. Мы расстаемся.

Компания расположилась за столиком в полутемном углу веранды. Лекс и Жером сидели на перилах, чтобы табачный дым уносило посвежевшим к вечеру ветром.

– А вы давно вместе? – вдруг спросил Пауль Марину, стараясь увести разговор со скользкой темы.

– Полтора месяца? Или два уже? – кивнула она Лексу.

Тот засмеялся.

– Скоро два месяца, да.

Канадцы удивленно переглянулись.

– Мы думали, дольше, – признался Стив, – вы так свободно и тепло общаетесь.

– Согласен, – кивнул Жером, – очень свободно для тех, кто в самом начале отношений. Как будто вы не пытаетесь уже выглядеть лучше, чем вы есть друг для друга.

– Мы, наверное, не слишком эмоциональны, – улыбнулась Марина.

– Дело не в эмоциях, – возразил Пауль, – вы как будто очень хорошо друг друга знаете. Сложно так узнать друг друга за два месяца.

– Вы чем-то похожи, – заметила Клер, – что-то в вас в обоих есть такое, что я не понимаю.

– Емкое объяснение, – буркнул Жером.

– Вы больше похожи на старых друзей, чем на пару, – опередив приготовившуюся отпарировать мужу Клер, сказал Стивен.

Лекс спрыгнул с перил веранды, потянулся за пепельницей:

– Похожи, это есть. И я этому очень рад.

Марина бесцеремонно залезла в карман его холщовых брюк и вытащила оттуда свою заколку, убрала в нее растрепанные ветром волосы, машинально подставив свою руку между столешницей и загипсованной рукой Лекса, оградив ее от столкновения с твердой поверхностью. Лекс не обратил внимания, заметил Жером.

– Я всегда считал, что это долг мужчины оберегать свою женщину, а у вас ты оберегаешь его…

– Считать-то считал, но не делал этого, – съязвила Клер.

Лекс непонимающе обернулся к ним, но не успел ничего спросить, Пауль и Стив шумно встали и предложили пойти потанцевать.

В шумной толпе веселящихся туристов выяснять отношения было трудно. Клер и Жером ненадолго забыли о своих разногласиях.

Лекс умел отлично танцевать, рука здесь ему нисколько не мешала. Канадцы, видимо, устав от разборок, воспользовались суетой и громкой музыкой и затерялись в толпе танцующих людей. Вскоре Марина позабыла обо всех соседях, настроение зашкалило у отметки «эйфория». После заказанной кем-то медленной композиции они решили передохнуть и пройтись вдоль пляжа.

Ласковые волны льнули к ногам, яркие южные звезды, рассыпанные по черному бархату неба, отражались в воде. Запах свежести, соли, цветов – ночь была потрясающе, сказочно хороша. Не хотелось даже допустить мысль о чем-то неприятном.

Неожиданно из-под ног метнулась какая-то живность – краб или ящерица. Марина оступилась и, вскрикнув, упала, подвернув ногу. Лекс присел рядом на колени.

– Встанешь?

– Не знаю, – оторопело пробормотала Марина, ощупывая лодыжку, ногу терзала дергающая боль.

– Здесь темно, ничего не разглядишь, идем до домика, – он придвинулся ближе, – я не смогу красиво взять тебя на руки, так что давай цепляйся сама и держись крепче, – он заставил ее обхватить себя за шею руками и ногами за пояс и легко, словно ребенка, поднял, поддерживая за спину одной рукой.

– Мы так далеко не уйдем, – Марина крепче обняла его.

– Не каркай, – хохотнул Лекс, – надо же так не верить в меня.

– Я верю, – усмехнулась Марина, уткнувшись лицом в его шею, – мне даже нравится такой способ доставки меня домой, но…

– Никаких «но», только вперед, – крякнул Лекс, сворачивая к тропинкам, ведущим к гостиничным номерам.

Нога давно перестала ныть, но признаться в том ей не хотелось, тем более Лекс, по-видимому, прекрасно это понимал, так как пошел не самой близкой дорогой и на вопрос, не тяжело ли ему, только отмахнулся:

– Твой бараний вес не такая уж тяжесть.

В гамаке у дома лежал Жером, явно ожидая не их. От вопросов уйти не удалось.

При свете спрятанного в кустах фонаря Марина разглядела на ноге только неглубокую царапину и небольшой синяк от подвернувшегося ей во время падения камешка.

– Я выживу, – резюмировала она.

Лекс присел на крыльцо и закурил, Марина привалилась к его плечу.

– Ты много куришь, – заметил Жером.

– Не всегда, – пожал плечами Лекс, – в основном вечером и ночью и не каждый день.

– А ты не хотел бы бросить?

– Нет, оно мне не мешает, я не понимаю этих сверхценных идей о том, что все обязаны хотеть бросить курить.

– Может, ты другим мешаешь этим?

– Каким образом? – усмехнулся Лекс, – Ты далеко, не ври, ветер в другую сторону, до тебя не долетает. Завидуй молча.

– С тобой рядом девушка сидит, – буркнул Жером, – я бросил, когда это стало проблемой для Клер.