Константин Левтин - Комната с видом на волны

Медики пока не дали внятного ответа о возможных методах реабилитации, но сообщили, что ими делается всё возможное. В то же время официальный представитель Министерства здравоохранения уже заявил, что данное состояние не представляет прямой угрозы для жизни и здоровья пострадавших и пообещал полное государственное покрытие всех их больничных счетов вплоть до тех самых пор, пока проблема не будет решена.

Имеются неподтверждённые сведения о том, что про:о жертв были похищены в ходе нападений. Предположительно, похищения могли быть совершены с целью последующего вымогательства. Однако по нашим данным никто из родственников жертв до сих пор так и не получил требований о выкупе.

Другая версия, выдвинутая множеством экспертов, предполагает угрозу не отдельным людям, а государственной системе в целом, справедливо сравнивая столь массовые нападения со взрывами в публичных местах. Однако ни террористическая группировка «p51», ни какая-либо другая до сих пор так и не взяли на себя ответственность за данные преступления.

Следствие продолжается. Охрана всех видов общественного транспорта усилена и приведена в состояние повышенной боевой готовности. Мы в свою очередь присоединяемся к полиции, которая призывает всех без исключения граждан быть бдительными, не входить по возможности в про:о в незащищённых общественных местах, обеспечить максимальную безопасность своих домов от проникновения перед входом в про:о, а также сообщать о любых подозри…»

Проводники уже вовсю маршировали по вагону, соседнему с тем, где осталось покинутое им место. Слишком близко… Бретт провёл рукой по панели входной двери и вышел в следующую капсулу. Он стремительно двигался по коридору из безмятежных сместившихся, стараясь как можно скорее попасть в ближайшую шлюзовую камеру. И тут, заставив его от испуга дёрнутся всем телом, снова ожил голос в динамиках:

«Пять минут до прибытия на станцию Москва Новгород Центр. Всех пассажиров, следующих до станции, просим подготовиться к высадке заранее. Время стоянки – десять минут».

С разных сторон вагона до Бретта почти синхронно донёсся целый гомон приглушенных «бипов». Популярная, однако, станция. Пробегая мимо, он увидел краем глаза, как люди приходят в себя: трясут головами, потирают слипшиеся глаза. Некоторые уже отстёгивали ремни, а другие даже вытаскивали вещи из встроенных по бокам багажных отделений.

Когда дверь с шипением закрылась за ним, он снова бросил взгляд в сторону проводников. Что-то происходило. Они уже были в том самом вагоне, где совсем недавно ехал он сам, господин Янг Комото. Вероятно, они уже нашли пустое место, но что, чёрт побери, могло так привлечь их внимание? Первый проводник, энергично отдавал приказы двум другим, указывая рукой то вперёд, то назад. А позади этой троицы стоял полицейский и разговаривал с кем-то по рации.

Четыре минуты до прибытия.

Теперь Бретту казалось, что чёртовы двери открываются и закрываются слишком медленно. Он скользнул в следующий вагон и ринулся вперёд. Пригибаться теперь не было смысла. Некоторые пассажиры уже встали, другие шли к выходу. Бретт добежал почти до самой двери, когда боковое зрение выхватило нечто такое, что заставило его немедленно остановиться. Штаны! Дурацкие штаны… Это был он. Он сам. Он лежал на нижней полке – Бретт Корнер, Саскатун Север. Никаких странностей. Никаких видимых отклонений. Казалось, что он просто находится в своём про:о, как и положено по всем правилам. Бретт нащупал запястье и проверил пульс. Пульс был редким, но прощупывался хорошо. Он был жив. Его тело продолжало жить. Оно дышало. Наполняло кровь кислородом, выгоняло прочь углекислоту и, возможно, до сих пор сражалось с подозрительной лазаньей, съеденной им на обед. Первым его позывом было забрать тело с собой – Бретт делал так всю свою жизнь и порядком привык к этому. Только вряд ли ему удастся выйти из поезда незамеченным в обнимку с обмякшим другом. А даже если удастся, то без систем жизнеобеспечения его тело через несколько дней с большой вероятностью превратится в труп.

Две минуты до прибытия.

Он поменял станцию назначения Бретта Корнера на самую дальнюю – конечную станцию этой ветки – Британская Колумбия Центр. Так он должен был выиграть часов пять. Несмотря на всё, что он услышал в новостной ленте о бесплатном жизнеобеспечении жертв нападений, несмотря на соблазн сойти за одну из них, ему отчего-то сейчас казалось более важным не попадать ни в какие официальные списки. Чувство вины… Вот правильный ответ. Бретт не только чувствовал себя виноватым, он точно знал, в чём виноват. А ещё он ужасно боялся, что об этом станет известно кому-то другому.

Бретт повторил манипуляцию с отделом для ручной клади и извлёк оттуда свой рюкзак. И тут один из самых очнувшихся и особо бдительных пассажиров, заметил что-то неладное. Полная женщина в оранжевом пуховике замахала на него руками и крикнула: «Эй, ты! Ты что там делаешь?! А ну верни эту сумку на место!..»

Благодаря гермодверям и шлюзовым камерам, даже зов ищущего самку кита не смог бы привлечь к себе внимания проводников, которые в это время ещё только входили в соседний вагон. Но вот танец разгневанного сигнальщика легко справился с этой задачей. Проводников было трое, и теперь они, судя по всему, хорошо его видели – идущий впереди остальных делал ему повелительные жесты рукой, что-то вроде «стой там и не двигайся, сука!».

Одна минута до прибытия.

Апельсиновая женщина продолжала кричать и пытаться взлететь. Бретт в последний раз бросил взгляд на своё тело и, накинув рюкзак на одно плечо, что было сил рванул к выходу. Было что-то дикое в том, чтобы смотреть на себя со стороны. Но ещё более диким было вот так покидать своё тело. Со всех ног и под неунимающиеся вопли.

«Добро пожаловать на станцию Москва Новгород Центр. Напоминаем, время стоянки – пять минут,» – проговорил жизнерадостный девичий голос.

Когда дверь в шлюзовую камеру перед ним почти полностью открылась, Бретт услышал негромкое шипение в другом конце вагона и крик проводника: «Стоять на месте!». Он оглянулся назад и увидел, что весь вагон заполнен готовящимися к высадке людьми, которые, повинуясь властному возгласу, замерли в нелепых позах и развернули головы в направлении бегущих проводников. А ещё он увидел самих проводников, которые, похоже, уже поняли, что совершили самую дурацкую ошибку, какую могли. Они с трудом пробирались среди пассажиров, деревянных, вялых, плохо соображающих после восьми часов в про:о, и теперь принялись кричать «с дороги!» и «вернитесь на свои места!». Но время было потеряно. Бретт бросился сквозь открытую дверь в шлюз и оттуда прямиком на ярко-освещённую станцию.