Александр Локоть - Снова об этом

– С внешностью?! О-о-о-о!… В этом-то всё и дело! Это вообще нечто отдельное!… Это такая красота! Фигурка точёная, абсолютное совершенство, без единого изъяна. Лицо – уверяю, ты таких и не видела никогда!… Она, когда повзрослела, оформилась, стала такая – это просто ангел во-плоти! От неё глаз не оторвать! С неё богинь писать!

– О!… О!… Эвон, как тебя разобрало!… Ишь, слюни-то потекли!…

– Что ты вечно?!.. Какие слюни?!.. Она ребёнок почти! Ей восемнадцать лет, первокурсница!… Только-что поступила в университет. Она, по правде, для Витьки-то слишком молода. О чём ты, вообще!

– Я знаю, о чём я…. Не первый год за тобой замужем. Так что….

– Прекрати!… У тебя одно на уме!

– Нет, это, как раз, у тебя одно на уме. И мне, о всех твоих похождениях….

– Ну, при чём здесь это-то?! Она – чистая душа! Очень светлый, искренний человечек!

Хотя, ладно, как хочешь, забудь о ней. И я забуду…. Давай подыщем, кого-то другого, чтобы ты меня к ребёнку не ревновала!…

– Ладно-ладно, не ерепенься. Сказать уже ничего нельзя…. Если, действительно, всё так, как ты говоришь, то девочка нам подходит.

– Она-то нам подходит. А вот подходит ли ей Виктор. Что если он обойдётся с ней так же, как со всеми этими девицами?! Это будет преступление…. Серьёзно – преступление!

– Ладно, не драматизируй. Прямо там, преступление!… Мы должны использовать любую возможность, а там уж – как пойдёт. Во-первых, ты с ним поговоришь. Во-вторых…. И вообще, кто тебе дороже? Наш сын или какая-то там дочка твоего зама?! Я хочу на неё посмотреть.

– В смысле?…

– Что в смысле?! Мне нужно её увидеть! Как это можно устроить?

– Ты хочешь с ней поговорить, познакомиться?

– Не обязательно, хотя бы просто увидеть, разглядеть. Уж я пойму, сможет она взять нашего Витю за живое, или нет.

– Ну, это-то несложно. Можно подловить её утром, при выходе из дома, когда она в университет поедет. Мы заранее к ним во двор подъедем и будем в машине ждать. Она выйдет, я тебе её покажу и газетой закроюсь, а ты смотри, сколько хочешь. Если она тебе понравится, пригласим Андрея Сергеевича со всем семейством к нам в гости, уж повод придумаем какой-нибудь. Вот и познакомятся.

– Не-е-ет, так в лоб нельзя. Надо обставить всё как-то так, чтобы их знакомство для неё выглядело случайным, роковым что ли. А уж если у них сладится что-то, то мы, потом все вместе удивимся и обрадуемся такому вот счастливому стечению обстоятельств, тому, что мир оказался так тесен. Ладно, это мы потом всё решим. Сначала я на неё посмотрю….

Вика и представить себе не могла, что, когда она, как-то ранним утром, спеша в университет, прошла мимо чёрной «Волги», стоящей у них во дворе, кто-то взял и решил её судьбу, что она, фактически, стала объектом заговора, целью которого, по мнению самих заговорщиков, отчасти, являлось устройство, в том числе, и её счастья.

Как-то домой, это было в конце сентября, у Вики в этот день не было первой пары, позвонил папа и очень взволнованно и настойчиво попросил Вику привезти к нему на работу забытую им папку с докладом, который ему нужно делать уже через двадцать пять минут.

– Зая, какое счастье, что ты у меня прогульщица! Выбегай прямо сейчас! Если я пошлю шофёра, – в два конца ему всё равно не успеть! Хватай такси, частника – неважно! Буду ждать тебя на ступенях перед министерством. Не медли! Умоляю! – Папа очень торопил.

Вика, схватив со стола в кабинете отца описанную им папку, слетела по лестнице и выскочила во двор. Буквально в десяти метрах от их парадного стояла, сверкая хромом и лаком, новенькая темно-вишневая шестерка. Крепко скроенный, высокий, весьма симпатичный молодой мужчина старательно натирал лобовое стекло. – Вот и мой экипаж…. Этот точно мне не откажет! – подумала Вика и решительно направилась к нему. И действительно, закивал, заулыбался, любезно открыл пассажирскую дверь, но при этом, был скорее спокойно-приветлив, нежели смущен. По дороге спросил, как её зовут, представился сам, был неподдельно удивлен и обрадован единству их имен, умело поддерживал беседу, но без малейшего намека на попытку понравиться, произвести впечатление, никаких скользких двусмысленных шуток или намеков. При этом, абсолютно четко дал ей понять, что она ему очень понравилась, что желает продолжения знакомства с ней. Проникнувшись ситуацией, машину вел быстро, но спокойно и очень уверенно, практически виртуозно выполняя все необходимые маневры. Вика ощущала скорость, но это не вызвало в ней никакого беспокойства, она почувствовала себя спокойно и защищено рядом с ним. Добравшись до места, они быстро обменялись телефонами, и она выпорхнула из машины в объятия отца.

– Ну, спасибо! Ну, выручила папочку! И где ты такого гонщика нашла?! – Чмокая Вику в щечку, затараторил отец. – Ну, всё, побежал, через две минуты я должен стоять на трибуне.

Спешить больше было некуда, она медленно повернулась и так же медленно, глядя себе под ноги, стала спускаться по лестнице, в конце которой опять уперлась в открытую дверь знакомой шестерки и светлую, искреннюю улыбку её нового знакомца.

– Знаешь, я сейчас не занят. С удовольствием отвезу тебя обратно домой…. Или…. куда скажешь…. Можем покататься….

В университете в этот день Вика так и не появилась, а домой вернулась ближе к полуночи….

Их отношения развивались по нарастающей. Он начал занимать в её жизни всё больше и больше места. Они, причём не всегда только вдвоем, ходили в кино, театры, музеи, на выставки. Наедине же, часто просто гуляли или катались на машине по городу. Виктор спокойно, без каких-либо эффектных сцен, но уверенно и прочно вошел в ближний круг Викиного окружения, при этом четко обозначив для всех свой в её отношении приоритет. Он как бы отодвинул всех остальных её поклонников, этих сопливых её одноклассников и сокурсников. Ещё Вику очень подкупало в нём то, что он не спешил залезть к ней под юбку, скорей урвать этот лакомый кусочек, закрепить свой успех в постели. При этом, Вика почти физически ощущала его желание, его, сжатую как пружина, страсть. Это давало ей понимание серьёзности его отношения к ней, его планов на её счет.

В его словах, движениях, поступках всегда чувствовалась спокойная уверенность в себе. Не самоуверенность нагловатого смазливого юнца, а именно уверенность в себе человека, знающего свои сильные стороны, свой потенциал, свои возможности и то, на что он может опереться. А опереться в этой жизни, как вскоре выяснилось, Виктору было на что.

При дедушке, члене ЦК, и отце – главе очень серьёзного министерства, кстати, как позже выяснилось, того же, где служил и Викин отец, Виктор, в свои двадцать семь лет был единоличным обладателем двухкомнатной квартиры в «сталинке» и занимал не по годам высокую должность первого секретаря райкома комсомола.