Кирилл Леонидов - Проект «Акация». Современный роман-версия

Одни говорили, что это противостояние – козни извечных врагов России, другие – что Россия, то есть российское общество, сама выдумала проблему, вместо того, чтобы изменять себя, интегрироваться в мировое сообщество. Как Познер не пытался выяснить у них, в чем причины, корни такого долгого исторического противостояния, никто ничего ему определенного не сказал. Только Лужков попытался отдаленно сформулировать: это, мол, некие традиции, уходящие вглубь истории, сформировавшиеся исторические реалии. Но, простите, какие реалии? Ведь надо знать, в чем причина явления? А вот у меня есть версия, и я с вами поделюсь соображениями. Достаточно простая версия и, как мне кажется, близкая к истине. Во-первых, в каких климатических условиях жили издревле люди, поселившиеся в Европе, а в каких – на территории Руси? В Европе был тогда (и пока еще остается сейчас) в целом влажный климат с влиянием теплых океанских течений, плодородная земля. Здесь получило развитие индивидуальное землевладение, потому что такую землю удобно обрабатывать, она дает высокий урожай, и нет необходимости создавать большие коллективы работников, вполне достаточно одной семьи. Сельскохозяйственный период по времени достаточен, чтобы всей семьей обрабатывать землю не спеша, заботясь о качестве, ведь на рынке таких индивидуальных производителей всегда высока конкуренция – земля хорошая у всех. Потребители здесь тоже достаточно избалованы: они привыкли к продукции, выращенной на плодородной земле в благоприятном климате. Кроме того, не надо забывать, что Европа унаследовала традиции римской жизни. Это, прежде всего, римские политические институты, римское право, достижения Рима в области архитектуры и градостроительства, инженерные изобретения. Уже сейчас стало известно, что в древнем Риме существовала настоящая промышленность, были заводы, работавшие хотя и на энергии воды, но тем не менее. Качество жизни у римлян – тех, кто передал по наследству свои достижения следующей за ними европейской цивилизации, было очень высоким. Правда, похолодание климата, и, как следствие, болезни, мор, голод, межфеодальные криминальные разборки и давление католической Церкви в XIII веке отбросили Европу назад в плане качества жизни. Но скоро Европа опять обрела океанскую влагу, тепло и плодородие. Итак, в Европе – индивидуальное землевладение, культ качества, все производится тщательно, без спешки – спешить некуда. Как скажется такая жизнь на национальном характере? Хромченко?

Долговязый Хромченко неуверенно изрек, поднимаясь над столом как жираф с колен:

– Ни с кем делиться не надо. Всего ж полно…

Класс заржал…

– Правильно Хромченко, четверка с занесением в журнал! Действительно, незачем объединяться. Все можно сделать одной семьей. Главное – сделать лучше, чем у соседей, и не столько больше, сколько лучше! В этом случае формируется производитель с характером основательности: он привык нести персональную ответственность за все, что делает. Но он не спешит и кому-то помочь, чужие проблемы его волнуют меньше. Он – индивидуалист, он требует к себе уважения, он хочет, чтобы государство с ним считалось. А что же в России, Светлакова?

– Климат холоднее, сельскохозяйственный период короче…

– Ну, еще?

– ?

– А еще… – продолжил Иван Иваныч, – земля в основном покрыта лесами, чтобы ее обрабатывать, надо пилить деревья, корчевать пни, а времени летом мало. Как правильно заметила Светлакова, летний период обработки земли совсем короткий. Отсюда что? Получило развитие коллективное, а не индивидуальное землевладение, все надо было сделать быстро, а значит, помогать друг другу. Вот откуда наша щедрость и стремление помочь ближнему. Но отсюда же – торопливость, поверхностность, привычка хвататься за все сразу, не доводя ничего до конца, низкое качество работы. А теперь представьте себе: вот такая страна на огромной территории. Как ею можно было управлять в тех исторических условиях, когда еще не было явления экономической интеграции? Да, конечно, путем жесточайшей централизации всей жизни, иначе страна растечется, как жидкое варенье с куска хлеба. Вот откуда склонность к авторитарной системе правления и коллективному хозяйствованию, а, значит, к идее социального равенства в сочетании с жесткой вертикалью власти. Зная это, начинаешь понимать, как в нас с вами уживается душевная доброта и допустимость лжи и жестокости власти. Не надо забывать и того, что страна наша развивалась в сложных геополитических условиях: с одной стороны напирала Европа, с другой стороны – Азия: все хотели отхватить кусок от русской земли. В нас течет кровь как европейцев, так и кочевников, мы восприняли как культуру Европы, так и культуру Азии, наша территория – материк Евразия. Вот и судите сами, кто мы: европейцы или азиаты? Да то и другое сразу! Нельзя говорить, что у нас самобытный характер, а у европейцев универсальный. На самом деле у них и у нас самобытные характеры, просто вся Европа, все ее страны, развилась примерно в одних социально-экономических, климатических условиях, а мы на своей огромной территории – в других. И не им нас и не нам их учить не надо, каждый прошел свой исторический путь. Другое дело, что в этой нашей совместной истории были трудные страницы, политые кровью. Никто еще ничего не забыл. Доверие придется пестовать столетиями новой жизни, если кто-то опять не решит переделать мир на свой лад.

– Ну и каков же вывод? – встрял скептически улыбавшийся до этого Вениамин.

– Выводы делать вам самим, – сказал Игорь Иваныч.

– Это слишком удобный ответ, беспроигрышный, – возразил Вениамин. – Почему в стране получает развитие национализм? Почему мы не хотим взять все лучшее у них, а им предложить свои лучшие качества. Почему суверенитет для нас был всегда выше всего? Пусть дерьмо, но свое? Так, что ли?

– Суверенитет не дерьмо, – вежливо возразил историк. – Он важен не только для нас, он важен для всех. И для Европы – тоже. Независимая политика и патриотизм – неотъемлемое явление и европейской жизни.

Вениамин вдруг криво усмехнулся:

– Да патриотизм надо корчевать как заразу! Самое страшное изобретение земной цивилизации – чувство национализма – патриотизма. Европа и Америка эту проблему, кстати, успешно решают: там гордятся реальными достижениями. А у нас рвут рубаху на груди: «Еду я на Родину, пусть кричат „Уродина!“, хоть и не красавица, но она нам нравится…» В общем, сами жить не будем и другим не дадим.

Вот это да… Мы притихли. Переводим взгляд с новенького на историка. Что теперь будет? Надо отдать должное Иванычу, хоть и не любил я его за скупые оценки (выше четверки мало кому ставил), но держать удар он мастак. Ни один мускул не дрогнул! Внимательно на Веньку этого смотрит, даже с некоторым любопытством (еще бы, редко такие экземпляры попадаются), говорит:

Читать дальше