Кирилл Леонидов - Проект «Акация». Современный роман-версия

– Чего…? – простодушно улыбнулся Коля, отводя взгляд от ласковых глаз Олеговны.

– Как, чего? Ты впервые нормально выполнил домашнюю работу! Успеваемость в классе поднялась! Ребята, что это?

– Пересматриваем отношение, – весело ответил мой друг Родион.

Я посмотрел на Веньку: он сидел с невозмутимым видом. Мне показалось, что ему нравится быть серым кардиналом и изменять мир, не высовываясь. Наверно, в этом действительно есть своя фишка – со стороны наблюдать свои творения.

Однако так продолжалось недолго. Очень скоро резко ухудшились показатели по контрольным работам в классе. Это противоречие насторожило преподов и началось следствие. Вениамина вычислили очень быстро и пригласили на педсовет. Что там было! Вопрос стоял об исключении из школы. А, с другой стороны, за что исключать? Он же никого не принуждал, спрашивать надо было с тех, кто к нему обращался. Собственно, об этом хитрый Левитин и говорил на педсовете, поставив своих «судей» в тупик:

– Вы же не исключаете из школы тех отличников, у которых списывают с их согласия? Ну списывают, ну и что? Если человек не может подтвердить перед вами свои знания, которые изложены на бумаге, спросите с этого человека, наверно, он списал, а не тот, кто сделал работу за него. И, кстати, я своих клиентов предупреждаю…

– Вы посмотрите, этот щенок еще их клиентами называет! – возмутилась Маргарита Львовна.

– Я своих клиентов предупреждаю, – продолжил Венька, – если поймают – все претензии к себе. И все понятно! Я зарабатываю умом, а они платят за свою лень и глупость. И я – не щенок.

Тут выступил директор Семен Анатольевич. Огромный мужичина. Говорят, он кирпич ладонью разбить может, как каратист. Как рассказал мне потом Венька, тот чуть не задохнулся от гнева, все лицо пятнами пошло:

– Левитин, вы же фальшивомонетчик, понимаете, вы как финансовую рушите образовательную систему: теряет смысл все обучение!

– Свобода договора, господа. Давайте учить так, чтобы у меня клиентов не было, – откровенно схамил Вениамин.

На какое-то мгновение все замерли как в оцепенении от беспощадной логики Левитина. В этот момент Венька понял, что переборщил, озвучив такую правду, которую произносить не следовало ни при каких обстоятельствах. Он тут же поправился, почти пробормотав:

– Хотя я признаю, что в масштабах явно перебрал… В общем, ладно, это дело я прекращу…

Но было поздно, тут же на него обрушился вулкан учительского возмущения. Гвалт стоял такой, что ученики младших классов в коридоре притихли. Их просто переорали.

Тогда Вениамин действительно прекратил поставленное на широкую ногу «это дело», мне тоже уже ничего не предлагал, да и я на рожон не лез. Но ходили слухи, что он просто резко поднял цены, и обратиться теперь мог далеко не каждый, а, значит, с прекращением массовости выявить какой-либо отдельный случай стало сложнее.

Аня училась в нашем классе, но для меня оставалась загадочной и недоступной, как отрешенная от всего в небе звезда. Эк, я загнул! Ну, извините, об этой девчонке сложно говорить приземленным бытовым языком. Тонкие черты лица, умные красивые глаза, а волосы… Ее темные волосы волнами опускались к плечам, и я мечтал хотя бы когда-нибудь прикоснуться к ним, ну придумать какой-нибудь дурацкий повод и провести пальцем, ладонью… А вот если бы прижаться лицом, окунуться в стихию другого, такого дорогого для меня мира, нежась о локоны, вдыхая всякие ее кремы и парфюмы…

Как-то на уроке Венька заметил мои короткие, быстрые взгляды в ее сторону, хмыкнул понимающе и прошептал:

– Если есть мечта, к ней надо идти, несмотря ни на какие препятствия.

Я недовольно осекся.

Он примирительно продолжил:

– Да ладно, можешь не отвечать, и так видно, как ты страдаешь, лошара.

– Слушай…

– Ладно, ладно.

На этом обмен мнениями закончился. Но по-настоящему я на Веньку вовсе и не обиделся. На что тут обижаться? Просто было неприятно, что меня уличили в слабости. Однако я попытался внять совету Левитина и как-то после уроков взял да и подошел к ней прямо на выходе из школы. Она смотрела на меня удивленно, как можно смотреть на человека, который наступил тебе на ногу в автобусе («Мужчина, я, ваще, не поняла!»):

– Ань, давай куда-нибудь сходим вместе?

– Зачем?

В ее глазах было столько естественного недоумения, что я впал в отчаяние. Горячий ветер позора как из тепловой пушки обдал мои щеки, и лицо в момент загорелось жаром.

– Да так… просто.

Язык же, наоборот, задеревенел, как и мои мозги. Таким глупым я себя еще не ощущал никогда и, пожав плечами, отошел так же внезапно, как и подошел. Это было не менее глупо. Хотя бы перевел разговор на другую тему, как-то пошутил, сгладил впечатление от нелепого предложения. Ну, дурак, чего уж тут скажешь… Тут я впервые за все время пожалел, что Аня учится в нашем классе, и мне теперь всякий раз придется делать вид, что ничего не произошло. Каждый раз, пока я не забуду эту нелепость. Свое раздражение я перенес на Левитина, выговорил ему на следующий день на математике:

– Сделал я, как ты советовал, на свою голову…

– Что? – Венька поднял брови, не глядя на меня, размышляя над задачей.

– Пошел к своей мечте.

– И что?

– Мечта задала мне вопрос.

– Какой?

– Зачем, говорит, это надо?

– Что надо?

– Чтобы мы были рядом.

Левитин, наконец, отвлекся, повернулся ко мне:

– И при этом твоя мечта смотрела на тебя, как на идиота?

– Точно.

– Ну что я могу сказать, это вполне закономерно.

Тут я совсем разозлился:

– Я все делал по твоей инструкции, между прочим.

– Да ну?

– Что, да ну? Кто говорил «надо идти к своей мечте»? Вот я и пошел.

– Понятно, так и должно быть, если читаешь текст инструкции вверх ногами. К цели не всегда правильно двигаться напролом. Ты сможешь одолеть «Пик Джомолунгмы» без специальной подготовки? Пошел в кедах с веревкой и залез? Нет. Так а какого… ты решил, что на женщину, которая тебе нравится, можно также легко взобраться?

– Венька, я тебе сейчас тресну…

– Ну я хотел сказать, с женщиной познакомиться. Женщина – это больше, чем «Джомолунгма», если она – настоящая женщина. Это лес колдовской, в котором пропадают. И вообще, ты поставь себя на ее место. К тебе подходят и говорят, давай проведем вечер сегодня со мной. А ты на этого человека и внимания никогда не обращал… С какой стати и на кой ляд тебе это надо? Нормальная реакция, но она сама по себе еще не говорит о таком уж негативном отношении к тебе.

– Левитин, Морозов!

Голос математички. Он вернул в реальность. Следом в мою голову не сильно, но чувствительно постучался треугольник, я сидел на стороне у прохода, по которому медленно и бесшумно, как хищник, выслеживающий свою жертву, передвигалась Зоя Олеговна с остроконечным орудием. Венька прав – надо задуматься о своих правах.