Алевтина Леванова - Счастливая, трудная жизнь Алевтины

Оттуда уедете за три тысячи километров.
Вот это будет жизнь на зависть.

Ты будешь жить,
Нужды не знать ни в чём.
Что захочешь, то и будет».
Я на это рассмеялась.

Задала вопрос ей: «Чем же буду заниматься?»
«Людей лечить. Великой будешь.
Все узнают о тебе».
Я сказала ей: «Не шути, не смейся надо мной».
Она ответила: «Ты думаешь о смерти?
Её совсем не видно.

Давай, руку твою я осмотрю».
Я ей ответила: «Возьми бутылки из-под молока,
Их много накопилось. А руку свою я не дам».

Крёстный говорит: «Скажи-ка мне,
Уж очень складно сочиняешь.
Что ждёт меня?» Она ответила:
«Вы вместе за три тысячи уедете».
Сбылось.
Через полтора месяца уехали.
На участок за семьдесят пять километров.
Прожили полтора года там.
Жизнь плохая была, болела сильно.

Решили уехать в Среднюю Азию.
Туда приехали – как в сталинское время.
Фруктов, продуктов полно,
На базаре, в магазинах переполнено.
Зарплаты большие и всё дешёвое.

По всей России и на Урале был голод,
Везде хрущёвщина была.
Что с Советским Союзом злодей сделал!
Правители молчат про это сейчас.
Но я всю правду опишу,
Что видела сама
И что слышала я от людей тогда.
О произволе и делах Хрущёва.

Злодей рождённый, сам дьявол
Хитрый, подхалим, продажная шестёрка.
Конечно, многих погубил доносами своими,
Чтоб стать главой народа.
Вознёс себя царём.

Государство сделал своей собственностью.
С подарками с царицей Ниной
Ездить стали по заграницам.
Хрущёв золото из страны за границу вывез,
Что товарищ Сталин на семнадцать лет
своему народу оставил.

Скот куда-то весь исчез.
Колхозы убрал,
Страну оставил без продуктов.
Рабочих заставил работать в два раза больше,
Сделал бригадный способ:
Один трудится – пятерых кормит.
Стали платить не по работе,
А по разряду рабочего.

Бригада получала от выпуска произведённых
машин.
Качество было никому не нужно,
Лишь бы быстрее и больше.
Договора перестали заключать
На продажу готовой продукции.
Выпускали брак,
В складах складировали.

Двенадцать наших материалов,
Что в стране нашей изобрели,
Народ носил, и торговали ими,
За границу подарил, вместе с патентами.

Кукурузу заставил посадить на поля.
Где росла пшеница. Уничтожил все поля.
После кукурузы не растёт пшеница.

Луга заставил распахать.
Что скот кормили и реки сохраняли.
Водой весенней землю в реки смыло.
Луга и реки погубили.

Целину заставил распахать,
Что в Казахстане скот пал.
Один лишь год был урожай,
А после – ни травы, ни хлеба.

Царь с царицей ездили по заграницам,
Подарками всех одарили.
Тридцать восемь заводов подарили.
Это сколько я знаю, а может, и больше.

Деньги заменил, ноль убрал.
Всё стало в десять раз дороже.
Цены остались прежними.
Людей обрёк на нищету и голод.

В магазинах продуктов не было. Пусто.
«Лишь продавец в халате», —
Так говорил народ.

Приезжал в Свердловск Хрущёв,
Камнями поезд закидали.
Понял он, что народ собрался
И на части разорвёт его.
Не вышел и не показался.

В Свердловске на памятнике Ленина
Написали: «Дорогой Ильич, проснись
и с Хрущёвым разберись,
водка стала двадцать семь рублей,
мяса, масла нет совсем».

В Москве глаза замазал людям,
Он же хитрый.
Хрущёвки стали строить быстро
И расселять народ.
Народ доволен был.

Зверев, министр финансов, стрелял в него,
Когда казна была пуста.
Да не рассчитал.
Хрущёв был в бронежилете.

Хрущёва на свинье с кукурузой в руках рисовали,
Плакаты вешали везде.
Восемь лет у власти он стоял,
Вредил и уничтожал наше государство.

Он бомбу водородную взорвал.
Он в ООН туфлей стучал по трибуне.
Замазывал глаза советским людям.

Он был враг социализма.
Беляк проклятый, дьявол.
Страну он нашу подписал
На двадцать пять лет в Африку в рабство.

Не выдержали коммунисты,
подлых, наглых дел Хрущёва.
Власть забрали, но поздновато,
Раньше бы хватиться надо было.

Хрущёва-то убрали,
Да прихвостней его оставили на месте.
Михаила Горбачёва и ему подобных
Служителей капитализма.

Горбачёв как заступил на пост,
Так сразу объявил, мол, я Хрущёва ставник,
Буду продолжать его дела.

Нужно было задуматься, понять.
Снять и расстрелять его,
А не ждать развала Советского Союза.

При Хрущёве мы уехали в Чимкент,
Адрес взяли у отца,
Он в госпитале там лежал.
Сватов запомнил адрес,
Они его там навещали.

Когда приехали туда,
Нам показалось, что Сталин жив.
Стоит в Чимкенте он у власти.
На базаре и в магазинах —
Как в сказке, всё было как при Сталине.

Сходили мы в кино,
Город Кентау в журнале показали.
Узнала я его,
Когда-то у Бога попросила,
Чтоб мне в нём жить, в раю земном.

В пятнадцать лет приехала в Свердловск,
Город не понравился мне —
Слишком большой, толпа людей.
И я сказала Богу: «Мне нужен город не такой.
Чтоб был он маленький и красивый.
Чтоб в зелени стоял, цветы цвели,
Солнце грело, и птицы пели».

Бог услышал мою просьбу.
Через двенадцать лет увидела я этот город.
Молодой красавец зелёный,
В розах утонул он.

Переехали в Кентау.
Володя вышел на работу.
Удивлению не было предела —
Работать меньше и легче,
А зарплата в три раза больше.

Через полгода познакомились
С начальником геологоразведки.
Он предложил нам взять квартиру,
Так как у них они пустуют.

Последний дом стоял от города у речки,
А дальше – степь и горы.
Казахи там по праздникам
На конях соревновались.
Там воздух чистый, родниковая вода.
Тишина – лишь реку слышно
Да пение птиц.

Я не работала, мы с сыном отдыхали,
Лишь гуляли да воздухом дышали.
Два года прожила я в сказке.

Кровь улучшилась, расцвела, как чайная роза.
Любовь пришла между собой,
Довольны всем, и не было заботы.
На базар пойдёшь, рубль возьмёшь,
всего накупишь.

Вот где был Боге нами.
Родственники не приезжали,
Зависти не было.
Так как мы писали:
«Живём в горах, воду нам привозят».

Кот жил с нами, квартирный хозяин,
Мы Рыжиком звали его.
Очень, очень его любили.
Так как ласков был и умён.
В любую погоду Володю с работы встречал.
Ночь, ураган на улице, а кот бежит
И просит выпустить его.