Джастина Биберова - Мужская логика. О любви, делах семейных и не очень

– Вадим, давай ко мне, здесь рядом.

– Нет, у тебя семья, да и без предупреждения, так не делается. Я привык заранее договариваться.

– Да ладно, у нас можно без церемоний, тут тебе не Европа.

– Нет, Миша, давай договоримся надежно, и чтобы время было. У тебя выходные когда?

– Выходные у меня прямо сейчас и завтра, а так я все время при делах, то в Сервисе», то знакомые с машинами на части рвут.

– Ну поехали тогда ко мне на квартиру, я один.

– А семья?

– Нет здесь никакой семьи, Михаил, поехали, я пока квартиру арендовал. Мы сели в машину и поехали в центр.

– Ничего домик, ты еще и квартиру крутую снял.

– А то! Подъезд, консьержка, лифт, мы на пятом этаже.

Мы организовали стол.

– C самого дембеля не виделись, Миша.

– Пять лет.

– Годы летят, ну что, давай за встречу!

Воспоминания нахлынули армейские, Вадим принес дембельский альбом.

– Представляешь, всюду его с собой таскаю. А твой где, живой?

– А как же! Дома. Придешь – посмотрим. Время двадцать четыре, – поднимаюсь с места, – я отчаливаю.

Вадиму с утра по делам, а так бы на несколько суток хватило разговоров. Только вышли на улицу, машина подъезжает.

– Такси надо, мальчики?

Не подаю вида и не могу понять, откуда здесь Луиза?

– Да-да, вот деньги, – Вадим обнял, крепко пожал руку. – Миша, я не прощаюсь!

Я кивнул, сел на заднее сиденье, и мы поехали.

– Попался? – торжествует Луиза. Не ожидал?

– Честно? Нет, никак не думал увидеть тебя здесь и сейчас.

– А я тебя давно жду, уже думала, что не смогу дождаться, чуть не примерзла насовсем. Сейчас отогревать будешь.

– Луиза, подожди, останови машину.

Луиза тормозит и поворачивается ко мне.

– Миша, ну в чем дело?

– Луиза, такой расклад: я сейчас ловлю такси и еду домой. Подожди, не возражай, – я глубоко вздохнул. – Ты просто застала меня врасплох.

– Нет! Нет и нет!

Луиза срывается с места и на большой скорости едет вперед. До ее дома мы едем молча. Она медленно заезжает на парковку и глушит мотор. Затем открывает дверцу и пересаживается ко мне, она начинает целовать мои глаза, губы, брови, шею.

– Миша! Я с ума схожу, я не могу тебя дождаться, ну куда ты постоянно исчезаешь?

– Луиза, что ты делаешь со мной.

Я прикрываю глаза, от ее поцелуев и объятий начинаю заводиться. Она перекидывает ногу и садится ко мне на колени, лицом к лицу, прижимается ко мне вплотную.

– Миша, я согласна быть с тобой, где угодно, мне все равно, лишь бы быть там, где ты!

Она продолжает целовать, гладить нежно мое лицо, плечи…

– Лу-и-за, – говорю я, – вызови мне такси.

– Миша, поздно, какое такси, пойдем домой.

Мы сидим на кухне и пьем свежезаваренный чай. Луиза затопила камин, огонь ярко пылает в нем, жарко потрескивают дрова.

Тихо. Тени от пылающего огня разливаются по комнате. Сумеречно и уютно. Я сижу на диване и смотрю на Луизу, она счастлива. Луиза снимает платье, на ней нежное кружевное белье, черные прозрачные чулки, я не могу оторвать взгляда, она раздевается медленно и снова увлекает меня, она чувствует это и дразнит. Если бы жены заводили так мужей дома. Предвижу град негодований, массу аргументов, причин и препятствий: усталость от круглосуточной работы, дом, семья, дети, стирка, уборка и все это на первом месте, а муж снова на последнем. Скажу честно, женщина всегда должна радовать глаз, это на первом месте, а чистота в доме – в пределах разумного. Ты лучше переверни дом вверх дном, но приласкай мужа, дай ему любви! Иначе рискуешь остаться в идеальной чистоте одна.

Я рассматриваю ее и прикрываю глаза, я не могу больше сдерживаться. Подхожу к ней и начинаю обнимать, она тащит меня в постель. Чувствую, за время разлуки Луиза была одна, об этом говорит ее тело, оно полно до краев желанием, ловит каждое мое движение: «Возьми». Ее удивительный аромат тела, я хочу вдыхать его, мои мозги давно в отключке. Играют только гормоны – дирижеры жизни, плюс спиртное добавляет своеобразный резонанс.

«Она моя», – мелькает в голове. Я нахожу ее, ждущую изо всех сил, и иду нежно, до самого предела. Мы растворяемся в безвременьи. В сумерках под звездами.

Я не знаю, что с нами происходит, не задумываюсь. Наверное, нужно что-то сказать. Но утром я выхожу на улицу, ловлю такси и еду на работу.

Понедельник день тяжелый. Мороз жмет, как и положено. Мужики уже почти все в сборе, зевают, после выходных всегда так, надо включиться в работу.

– Мороз сегодня, тридцатник! – встает и потягивается Герман.

– Самое время на печке отлеживаться, – подхватывает Степаныч. – Знаешь, раньше печки были, ох и тепло на них было, все кости насквозь прогреешь.

– Да, теперь на печках не погреешься – смеется Герман.

Я грею ладони о кружку с горячим чаем и впервые вспоминаю Луизу, чувствую аромат ее тела.

– О чем мечтаешь, Михаил? – спрашивает Степаныч.

– О женщинах, о чем же еще мечтать, – подхватывает Герман. Я согласно киваю и усмехаюсь, Герман, как всегда, прав. Допиваю чай, и идем работать.

Только успеваем принимать заявки на ремонт. Мороз: все, что должно было «полететь», – «полетело».

За работой отвлекся, и все встало на свои привычные места. Я уже не вспоминаю о Луизе.

В обед все отогрелись и травили байки, мужикам только дай поржать на разные темы. Степаныч, как всегда, заводила.

Тщательно моюсь и долго стою под горячим душем. Герман сегодня спешит куда-то, на свидание, что ли?

Герман как будто услышал мои мысли.

– Вот, в самые трескучие морозы вроде наклевывается мероприятие. Познакомился с одной женщиной, и между нами самая настоящая искра пробежала, аж дрожь по телу пошла! Все точно, как ты говорил, так оно и есть. Женщине, небось, холодно одной в постели зимой, – делает шутливый вывод Герман. – Пожелай мне удачи, Миша.

– Технику безопасности соблюдай, – говорю я ему. – Не жена она тебе еще, резина у тебя есть?

Герман соображает, подняв брови.

– Не на машину, Гера! – смеюсь я.

– А, это? Обижаешь, я в полной боевой готовности.

Герман стремительно скрывается в раздевалке. Пора и мне домой. Уже поздно.

Еду. Шагаю по лестнице, открываю своим ключом дверь. И вот я дома. В прихожей горит свет. Из комнаты выходит Ида.

– Ты чего не спишь? – улыбаюсь я и смотрю на нее самым приветливым взглядом.

– Садик закрыт из-за морозов, и мы дома. Мне пришлось взять отгулы на работе, – говорит Ида.

– Понятно. Достаю из кармана пачку денег и отдаю ей.

Прохожу на цыпочках в спальню, смотрю на детей. Они спят. Я всматриваюсь в их лица и выхожу из детской, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Ида, ты иди отдыхай, я сам найду, что поесть.

Включаю чайник. Ида уходит в спальню. Я ем бутерброды и смотрю на улицу в кухонное окно.

В душе я благодарен Иде очень за молчаливые «упреки». Если учесть, что я вышел за сигаретами в субботу утром, а вернулся в понедельник, после работы. Мою чашку и выключаю свет. Хочу лечь в зале на диван, чтобы не тревожить Иду, но понимаю, что она не спит. Захожу в спальню и ложусь в постель. Ида подвигается ко мне как можно ближе.