Арест Ант - Как стать контрабандистом 3. Транзит

Вертухай некоторое время шевелил губами, пытаясь её прочесть, но сдался.

– Знаете, её легко запомнить, если слегка исказить как Cherry meet Eva, – меня уже давно не удивляет отношение окружающих к моей длинной фамилии. Лично мне очень симпатична чрезвычайно вольная, но достаточно философская версия перевода: Нашей праматери Еве подошла бы непорочность . Или, если уж совсем поэтично: Осталась бы Ева девственницей, то не было бы вокруг такого бардака.

– Странная у вас фамилия.

– Мне самому ещё более странно, так как она изначально произошла от Mare.

– Из мультфильма, что ли? Такой злой дух, который вызывает кошмары?

– Нет, это означает просто кобылу. Коня без balls (яиц)… ну, женского рода. Понимаете?

Вертухай покачал головой и выдал в пространство:

– He said it was all balls.

Тут я хихикнул, потому что русский аналог здесь полностью в лист: «Он сказал, что это бред сивой кобылы». И решил подправить положение:

– А вот Night Mare, если раздельно – это ведьма, которая душит спящих, а просто nightmare – ночной кошмар, если не ошибаюсь.

– Странные вы, русские и фамилии у вас… только для американских боевиков и ужастиков, – он покачал головой и ещё горше вздохнул.

Я не стал спорить. Мы такие. На том пугала, пугает, и дальше всех пугать будет земля наша Русская. Поколебавшись, я зашёл в камеру.

Нет, ну как клёво-понтово тут кантуются залётные бродяги! Комната не менее 15 квадратов, стены выкрашены в приятный бежевый цвет. Стол, заваленный журналами и книгами, слегка заляпанная кофеварка, пластиковый стул, фактически полукресло, настоящая кровать. Я заворожено смотрел на всю эту роскошь.

– Это сон и я сейчас проснусь, – вырвалось у меня.

– Что-то надо ещё? – осведомился вертухай из коридора.

– Нет, спасибо, больше ничего не надо – ответил я совершенно отстранённо, – Всё и так уж слишком хорошо.

Вертухай захлопнул дверь, а я всё продолжал обалдело озираться. Совершенно домашняя раковина с горячей и холодной водой. Над ней полочка и большое зеркало. За лёгкой фанерной перегородкой сиял белизной унитаз. И это тюрьма?!! Да за такое деньги надо брать.

Я подошёл к большому окну и открыл створку. За ней была решётка, затянутая мелкой сеткой, один край которой был отогнут. Потянуло свежим воздухом. Очень захотелось проорать что-нибудь радостное в ночь, но пока слишком рано. Точнее уже поздно. Нехорошо будет встретить следующее утро в карцере.

Пока я с наслаждением отмывал в тёплой воде кофеварку, появился вертухай. Он открыл дверь и занёс поднос, на котором лежало несколько аппетитных ломтей белого хлеба, пакет молока, несколько упаковок плавленого сыра, банан. И там была КРУЖКА! Я растерянно смотрел на это богатство, и только смог произнести:

– Это всё мне?

– Да. Сейчас принесу постельные принадлежности. Постарайтесь поесть быстро. Через час выключат свет.

– У вас и свет на ночь выключают?!!!

– Да, – он пристально посмотрел на меня, – А вас откуда привезли?

– Сидел полтора месяца в местной полицейской тюрьме.

– Сколько?

– Ну, 43 дня, если не ошибаюсь.

– Что-то очень долго. Мне казалось, что там сидят не больше недели-двух. А потом большинство депортируют. Можете послушать новости по радио. Там и русская программа есть.

– Радио?

– Да. Телевизор в этом блоке не положен. На пульте вызова… вот тут… выбор радиостанций, – он указал на металлическую пластину с прорезанными щелями для динамика и рядом кнопок под ним.

– А что мне ещё положено?

– Завтра прогулка и сауна. В четверг вас отвезут в Миккели. Занятия спортом разрешены только при более длительном пребывании.

Я только кивал головой, не в силах произнести ни слова.

– Лекарства вам выдадут при вечерней раздаче. Вы не помните, сколько у вас приёмов в день?

– Это как?

– У нас есть утреннее, дневное и вечернее время раздачи лекарств. Кроме того вы можете попросить не рецептурные лекарства, согласно разрешённому перечню. Его можно посмотреть на первом этаже.

Я похлопал глазами и уже совершенно подавленно сказал:

– А можно попросить пару таблеток чего-нибудь болеутоляющего?

– Сейчас принесу.

Он действительно вернулся через пару минут с маленьким лекарственным стаканчиком, в котором лежали две таблетки, и со свёртком постельного белья. Посмотрев на меня, он добавил:

– Поднос пусть пока останется у вас. Завтра его заберут.

– Спасибо. Спасибо большое.

Я взял свёрток и восхищённо произнёс:

– Но это же хлопок! Натуральный хлопок.

Вертухай с неприкрытой жалостью посмотрел на меня и очень вежливо попрощался:

– Спокойной ночи. Если возникнут вопросы, то пользуйтесь интеркомом.

– Спокойной ночи.

Я сделал себе чай и устроил королевское пиршество, завершившееся медленным смакованием банана. Потом трепетно и с любовью застелил кровать. Это не кровать, это ложе для волшебных снов. Запах чистого белья заставил меня предпринять попытку ожесточённо соскоблить с себя хоть какую-то грязь и забить запахи полицейской тюрьмы. Обтёрся я махровым полотенцем, входящим в спальный комплект. Звук раскрываемой двери застал меня уже в трусах. Я босыми ногами прошлёпал по чистому линолеуму и высунул голову в коридор. Там возле тележки стояли два незнакомых вертухая и перебирали weekly pill organizers – коробки с ячейками для недельных доз таблеток. На каждой сбоку была приклеена бирка с именем и фамилией.

– Вот моя, – указал я на новенькую коробку, по всей ширине которой тянулась моя длинная фамилия.

Вертухай сравнил фамилию с написанной на моей двери и выдвинул прозрачную заслонку напротив надписи Ti (tiistai) – вторник.

– Вы не получили дневную дозу, – укоризненно сказал он изучая ячейки в коробке.

– А можно всё сразу? Мне не помешает, зато высплюсь.

– Хорошо, – он перевернул коробку и высыпал мне на ладонь таблетки.

– А что это за лекарства?

– То, что записано в рецепте, который мы получили. Вы должны выпить эти таблетки прямо сейчас.

– Да, – я торопливо закинул их в рот и с натугой проглотил.

– Спокойной ночи, – он положил мою коробку в общую кучу и закрыл дверь.

Через полчаса, уже лёжа в полной темноте, я блаженно закрыл глаза, буквально чувствуя, как на старые дрожжи ранних лекарств, полученных в больнице, от местных таблеток накатывает тёплая умиротворяющая волна.

Утром меня разбудил солнечный свет. Это было настолько непривычно, что я в первый момент никак не мог осознать, где я нахожусь.

– Вот это жизнь! – непроизвольно вырвалось у меня.

Я медленно встал, чувствуя, что позвоночник начинает подавать тревожные сигналы. Привёл себя в порядок, уселся в кресло у окна с кружкой чая и стал заново понимать давно забытую притчу про козла 1.