Владимир Дараган - Идеальная Катя

Философское

Может ли человек, который не любит коньяк, судить о его вкусе?

Богатство

Лао Дзы говорил, что богач – это человек, довольствующийся самим собой. Если это так, то мое богатство сменяется бедностью несколько раз в день.

Сосуды

Кажется, восточные мудрецы говорили, что люди как сосуды – ценны тем, чем их наполнили.

А почему мудрецы промолчали о дырявых сосудах? Ведь они тоже ценные, только ненадолго. И еще они заставляют жить и чувствовать быстрее.

Брызги

Все люди делятся на две категории. Одни в дождливую погоду забрызгивают носки ботинок, у других забрызганы брюки сзади. Говорят, что есть люди, способные не делать ни того, ни другого, но я таких еще не встречал.

Все годы меня мучает вопрос: совместимы ли в личной жизни люди из разных категорий? И британских ученых надо попросить исследовать: какие они, эти разные люди? Как они относятся к вегетарианству, любят ли они полнолуние, творчество Хуана Миро и мешают ли они водку «Абсолют» с пивом?

Вехи

Мужчина купил квартиру и все время сдает ее. Сам он живет на съемных.

Живет год, потом переезжает на новое место. Квартиры как годовые вехи.

Иначе все замазывается серой краской обыденности.

Два врача

Первый врач смотрит на результаты анализов, на рентгеновские снимки и говорит, что все зашло слишком далеко, надо срочно делать операцию.

Второй врач смотрит язык и говорит, что можно обойтись таблетками.

Второй врач нравится больше.

Зона

Еще одна беда с возрастом. Все труднее находиться в зоне дискомфорта, где приходится заниматься тем, к чему не привык.

Болезнь

У тяжелой болезни один плюс: ты начинаешь ценить уже не дни, а часы.

Обоняние

Когда ухудшаются зрение и слух, обостряется обоняние. Но это не плюс, а еще один минус.

Мысли

– Не в деньгах счастье, – говорят богачи.

– Мне так мало надо для жизни, – говорят те, у кого от вещей ломятся шкафы.

Выходные

Что-то не так в твоей жизни, если утром в субботу начинаешь расстраиваться, что в понедельник опять на работу. Это я не про работу. Это о том, как провести выходные и вообще жить.

Сколько раз

Англичане говорят: «Два раза отмерь, один отрежь». Русские отмеряют семь раз. Вот же как! Пока русские отмеряют, англичане успевают три раза отрезать.

Презрение

Профессиональные фотографы постоянно говорят об игре света и тени, презрительно поглядывая на новичков. А вот уравнение Шредингера они написать не могут!

Лучше некуда

Кто-то мне посоветовал, что надо сегодня быть лучше, чем вчера.

– А если лучше некуда? – спросил я.

– Тогда – хуже. Главное – не стоять на месте!

Психиатры

Подумал: как тяжело жить психиатрам. Они везде и всегда общаются с пациентами.

Великие мысли

Грустно, что все великие мысли давно стали банальностями.

Паника

Паника – тоже двигатель прогресса. В панике обязательно сотворишь что-то такое, что в нормальном состоянии и в голову не придет!

Банальность

Любой, кто попытается посоветовать, как надо жить, обязательно напишет банальность.

Поиск

Не ищи идеальную женщину. Поверь, что идеальные женщины ищут не тебя!

Свобода

Пишут, что истинная свобода начинается с потери всего, что ты имеешь. Другие пишут, что свобода начинается с миллиона долларов. Это крайности. Если истина посредине, то свобода начинается с пятисот тысяч.

Брюки

– Посмотри, какие у меня брюки! Нет, я понимаю, что надо работать над внутренним миром, но брюки покупать приятнее!

Раз в год во мне просыпается что-то первобытное – хочется что-то выкопать или закопать.

Однажды мы купили прутик, который в магазине называли черной смородиной. Я воткнул прутик в землю и забыл про него. Моя забывчивость и нелюбовь кроликов к смородине помогли прутику выжить и превратиться в огромный куст. С него надо было собирать ягоды, но в этом нам помогали птицы, так что особых забот куст не доставлял. Рос он, рос и начал от этого уставать.

– Надо вырезать старые ветки, – посоветовали мне.

Я вырезал.

– Надо кормить его навозом, – посоветовали мне.

Я накормил.

– И еще поливать надо.

Я полил.

– Весной вокруг куста надо землю рыхлить, – не могли угомониться советчики.

Я рыхлил, поливал, кормил и вырезал.

Куст был доволен, что за ним начали ухаживать, но не очень. Через два года он выпустил последние листья и замер в ожидании чуда. Чуда я ждал год, продолжая поливать, вырезать и рыхлить. Куст терпеливо все это переносил, потрескивая засохшими ветками.

– Прощай! – сказал я сегодня кусту и взялся за последнюю ветку.

Ветка свободно вышла из холодной апрельской земли.

– И что дальше? – прошептала она с укором.

– Я буду помнить тебя, – сказал я.

В гараже стояла емкость, на которой красовалась надпись: «Это все, что тебе нужно».

Оказалось, что мне в жизни нужны только семена травы вперемешку с удобрениями. Я высыпал содержимое емкости на место, где попрощался с кустом. Теперь там будет выживать трава. Я не буду ей мешать.

Белка закапывала свои сокровища на газоне и устала. Прилегла на траву, глаза закрыла.

Через минуту прилетели три вороны – три санитарки леса.

– Готова? – спросила первая ворона.

– Теплая еще, – ответила вторая.

Третья ворона ничего не спросила, а подошла к белке и внимательно на нее посмотрела. Белка шевельнула хвостом.

– Вот зараза! – сказала первая ворона.

– Щас исправим! – сказала вторая ворона и клюнула белку в хвост.

Белка привстала, распушилась, показывая, что ее так просто не уморишь. Вторая ворона прицелилась клюнуть белку еще раз. Белка подпрыгнула, пытаясь приземлиться на спину нахалке. Вороны взлетели и сели на ветку старой яблони.

– Такой завтрак испортила! – огорчилась первая ворона.

– А как красиво лежала! – добавила вторая.

Третья ворона вздохнула, но ничего не сказала.

В спортзале я был один. Все остальные работали или обедали.

– Ух ты! – сказал я, открыв дверь.

Прежде всего меня поразили окна. Сквозь них виднелись небоскребы, в которых сидели люди, не познавшие радость занятий спортом в рабочее время. На стенах висели картинки с тощими девицами и мускулистыми мужчинами. Девицы мне не понравились, мужчины тоже.

– Вот пусть они и любят друг друга, – решил я и пошел исследовать зал.

За одной из дверей я нашел сауну. Там было темно и жарко. Попарившись в кроссовках и в спортивном костюме, я открыл другую дверь, где оказалось джакузи. Зеленая вода бурлила, но хлоркой не пахла.