Моше Шанин - Места не столь населенные
- Название:Места не столь населенные
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент РИПОЛ
- Год:2016
- ISBN:978-5-386-09332-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Моше Шанин - Места не столь населенные краткое содержание
Места не столь населенные - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
участковому милиционеру деревни Лево-Плосская, деревни Право-Плосская, Левой Горки и Правой Горки, и хутора Ехлебята, и хутора Михалевского, и Строкина хутора тож, и всей нашей округи от Черняева Николая Степановича по паспорту, а в миру Коли Розочки или Черняя, на двух листах собственноручная, в трезвом уме и трезвой памяти и с волей, направленной на донесение оной наперед и вопреки и так далее
По существу дела могу сообщить следующее. Жизнь – это фрукт навроде репы или лука. Сок есть и мякоть в том фрукте, сладость и горечь есть в нем. Но горечи мы не желаем, а сладости нам только давай, мы до той сладости порато жадны. Пуще пчел мы жадны и краев не видим.
Я тебя, Гена, с самого что ни на есть начала знаю, а это, считай, тридцать годов. А тридцать годов – это тебе не шутка и не чих собачий – тридцать весен и тридцать зим, я тебя снаружи знаю и изнутри, и что в голове твоей делается, и что в душе твоей топчется да с ноги на ногу переступает. И ты мне скажешь, Гена, что человека родители делают, а я отвечу на это твое старорежимное мнение, что вовсе не родители человека делают, а случай, поступок и подвиг.
А если нет за человеком каким случая, поступка или подвига, так и нет человека, считай. Бродит по миру организм зряшный, рот едой набивает и под солнцем греется без толку. И много у него отговорок: то бисер ему не тот, то свиньи не те, то обстоятельства неподходящи. Я так скажу: нам войны не выпало, в этом счастье наше, и в этом наша погибель. Где нам познать друг дружку, где нам зеркало взять, чтоб рожи увидеть свои немытые без прикрас и искаженья?
Чем нас измерить? Чем испытать?
Так и выходит, что в моем лице имеем мы неудовольствие и вышеуказанную ерунду, таковского субчика. Упустил я Петю, упустил. Мне бы людей поднять, мне бы носом землю рыть и в сито просеивать, мне бы под каждую травинку заглянуть, мне бы ноги стоптать. Упустил, упустил!
Да нешто не отбились бы, хоть и вдвоем? Жаль, часов не придумано волшебных, охти, как жаль, чтоб стрелки на них взад крутить и время за ними! Я бы рыл, я бы просеивал, я зверем бы стал страшным и рвал, рвал, рвал в клочья к лешакам всю стаю.
Ведь на березе той глаза он все высмотрел и слух надорвал, не слышко ли Колю, не видко ли друга сердешного? А я што? Ништо я, пустота, и звать меня никак.
Он, Петя наш, жизнь мне спас, без того я ему должен был, а теперь виноватый, кругом виноватый. Нет его – и нет меня, это одиножды один и дважды два. Нет больше меня, нет. Люди не скажут, а я скажу и говорю: знавали мы одного Колю Розочку, а более знать не хотим, скучно нам это и в неприять, язва он на нашем чистом теле и приживала гнусная среди нас.
Жизнь, Гена, это фрукт навроде репы или лука. Я сладость его познал и горечь, а человеком не стал, и с тем являюсь с повинною, и прошу по всей строгости закона, и по букве его, и по духу, чтоб жизни мне не было, чтоб мне пропасть на этом самом месте, не сходя, в прах обратиться и исчезнуть.
А слезам моим не верь, нет мне больше веры.
Дата, подпись.Света Селедка
Сошлись мы с ним, как люди сходятся. Наука простая, в школе не учат. Мне двадцать пять, да ему сорок, в сумме шестьдесят пять – можно жить, есть куда. Пришел он ко мне, я в половинке жила, в учительском доме. Ужну я справила, вина поставила и сама тут. Поели, я и баю, и волосы ему треплю, рыжие его волосы:
– Устал, Егорка? Пойдем спать.
Легли, значит, в кровать. Лежим. Луком от него несет, чесноком, потом, да мы привычные. Слышу – сопеть начал. Бью я его тогда в спину и говорю:
– Здравствуй, Егор Иванович! Мужик ты или вывеска? Мужик ты или название одно?
Поворачивает он ко мне свое лицо, глаз не открывает и лезет в меня пальцами, как в сахарницу лезут.
– Это, – говорю, – что за новость? Что за изыск?
А он отвечает:
– Завтра.
Поняла я тогда, почему он бобылем по сию пору ходит, столкнула его с кровати и говорю:
– Завтра для меня не существует, нет по такой жизни для меня никакого завтра. Кровь из меня уходит и молоко, красная кровь и жирное молоко. Я не муравей, я жизни хочу. Мне спокою нет – и тебе не дам. А раз ты такой, так катись колбаской.
Встал он и укатился в ночь.
А утром брат его приходит, Андрей. Чай пьет, моргает мне всеми глазами и на лытки смотрит мои голые.
– Что, – спрашиваю, – страсть хорошо живешь, Андрюша?
А он отвечает:
– Страсть хорошо живу, Света, страсть, – и лицо краем скатерти вытирает.
– Ты, – смеюсь, – Андрюша, и баб, поди, шоркаешь?
Краснеет он как заря и говорит:
– Шоркаю.
– Может, и жениться тебе пора, Андрюша? – спрашиваю вроде как в шутку, но и не в шутку вовсе.
– Может, и пора.
Так вот и думай: от осинки березка родится или нет? Далёко ли от яблони яблоко катится? Я так считаю, что метра два, но бывают исключения.
А он сидит в углу как неживой, смотрит на меня, и в глазах такая мысль, что словарь не нужен. Жалостный – хоть ори, сил нет.
Взяла я чемодан, покидала вещи.
– Веди, – говорю, – штурман будущей бури.
Только за околицу вышли – Егор бежит. Слово за слово, валятся они в грязь и давай друг друга по земле намазывать, как масло на хлеб мажут. Пар столбом – что над прорубью, червьми вокруг меня ползают, и вверх по дорожке, и вниз – смехота! Скоро упорхались, да не скоро угомонились.
Встал Егор, берет чемодан и тянет к себе. А он раскрывается как книжка, и одёжа вся моя в грязь и падает.
– Вот вы браты-акробаты, – говорю. – Ребус, а не братья…
И давай материть их. Все им высказала, весь алфавит перебрала. Мать-то у них общая, мне сподручней, а им обидней вдвойне выходит. Они аж рты пораскрывали.
– Брат, – говорит тогда из грязи Андрей и кровавыми пузырями булькает, – Егорушка-братка…
Где это видано и кто нас научил? Пошто мы из-за стервы деремся?..
…Историю эту рассказывает в магазине Света Селедка, а слушает ее Мишка Сухарев, тракторист. Воскресное утро, покупателей нет и не будет. Мишка похмеляется пивом и слушает эту историю, хоть и сам мог бы ее рассказать.
Мишка хочет что-то сказать, но в магазин заходит Коля Розочка и с порога кричит:
– Света, в тетрадочку.
– Кончилась твоя тетрадочка, – отвечает Света.
Коля Розочка просит у Мишки десять рублей. Мишка дает. Тогда он просит двадцать, и Мишка отказывает.
– Турок, – утверждает Коля и теряет интерес. – Турок – не казак.
Со лба у Коли капает, из глаз течет, изо рта течет и из носа.
– Нам войны не выпало, Света! – кричит он. – В тетрадочку будь любезна…
Шрифт:
Интервал:
Закладка: