Валентина Поваляева - Подарок судьбы. Повесть

Следом притопали Вера с Димкой, тетя заохала, принялась разглядывать чудо-технику, я же двинулась по лестнице на второй этаж.

Здесь тоже было две комнаты. Первая представляла спальню весьма спартанского вида: узкая неудобная кровать, застеленная зеленым, в тон занавескам на окне, шерстяным одеялом и шифоньер года выпуска этак семидесятого – вот и вся меблировка. Зато второе помещение напоминало светлицу спятившей Барби: на окнах висели розовые шелковые шторы с кокетливыми бантами из ткани на тон темнее, розовые же ажурные салфеточки лежали на туалетном столике, гардеробе и подоконниках. В центре помещения стояла двуспальная кровать, укрытая шелковым покрывалом нежного поросячьего оттенка. К одной из стен (здесь были бежевые обои) крепилась полочка, на которой сидело и стояло не меньше двух десятков кукол-тонконожек в различных туалетах. Единственное, что не вязалось с декором – ковер сумрачно синего цвета невесть как оказавшийся на полу в этом розовом гнездышке.

– Офигеть, – снова сказал Димка, прискакавший следом, – я бы сразу умер, если бы мне предложили пожить в такой комнате.

Я молча с ним согласилась.

– Ну что ты, Димушка, – возразила подошедшая тетушка, разглядывая чудный интерьер, – довольно мило. Для… юной особы женского пола. Только я не понимаю: владельцы, что, продают дом с мебелью?

– Посмотрели? – на второй этаж поднялась наша провожатая. – Что сказать хозяйке?

– А почему она сама не приехала? – спросила я, все еще пялясь на ковер: синий квадрат в бежево-розовом мирке притягивал внимание, гипнотизировал.

– Заболела, – отвечала старуха. – Позвонила давеча, велела прибраться и вас принять. Я ведь раньше здесь домработницей служила. Жаль, конечно, что Ангелина Валерьяновна дом решила продать. Хорошо она платила. Да что уж тут! Как Родион Владимирович сгинул, так и она в город перебралась. И ничего с собой брать не стала. Сказала: если покупателям понравится, пусть с меблировкой покупают.

– Родион? – навострил уши Димка. – Родька-людоед!

Я дернула паршивца за рукав, да поздно. Старуха яростно сверкнула глазами:

– А, уже наслушались всяких гадостей о Тупиковых? Да, в деревне их не любили. Так ведь кто? Голытьба разная! Жрут водку день и ночь, а потом о порядочных людях сплетни пускают!

– Это спальня хозяйки? – спросила Вера, оглядывая комнату.

– Ее, как же! – домработница снова стала приветливой. – Она кукол Барби очень любила, целую коллекцию собрала. Да только и ее с собой не взяла почему-то. Здесь все сделано по желанию Ангелины Валерьяновны. Помню, шторы и ковер мы вместе покупать ездили, она все сокрушалась, что не могла подобрать в тон.

– А потом рассердилась, что все розовое, и постелила синий половик, – брякнул Димка, уставший от экскурсии и явно мечтавший о Вериных пирожках, оставшихся в сумке в машине.

– Почему синий? – удивилась рассказчица. – Хозяйка хотела купить ковер цвета чайной розы, такой, с бежевым оттенком, но были только… Как же она называла? Сумо… Нет, само! А проще говоря —цвета сырой семги. Ангелина Валерьяновна любила на обед эту рыбку кушать. Паровую, конечно.

– Ангелина – дальтоник? – рассмеялся наш подкидыш. – Ковер-то синий!

– Так ведь прежний пришлось выбросить, – покаялась старуха. – После того случая…

Старуха захлопнула рот, нахмурилась и, резко повернувшись, потопала вниз по ступеням.

– Тут кроется какая-то тайна! – как Буратино, заявил Димка, вздернув и без того курносый нос.

– Придумывай, – рассмеялась тетушка, – небось, хозяйка изволила завтракать в спальне и уронила тарелку… например, с вареньем. Или мазала ранку зеленкой и нечаянно опрокинула пузырек. Такие пятна ничем не выведешь. Вот и выбросили ковер.

– Нет, Вера, тут что-то другое, – задумчиво отвечала я, – по обстановке видно, что женщина с любовью украшала свою «светлицу», подбирала нежные тона. Посмотри, тут даже туалетный столик и гардероб бледно-розового цвета. И вдруг она стелет на пол такое страшилище! Ни за что не поверю. Подобный поступок скорее совершит мужчина, причем, не обремененный вкусом, и который очень спешит просто-напросто прикрыть оголившиеся доски.

Димка принял мои слова как руководство к действию и моментально загнул край ковра.

– Ой, – вскрикнула Веруня.

– Офигеть, – в третий раз за какие-то полчаса выпалил Димка.

Мальчишка от переполнявших его эмоций забыл о вожделенных пирожках и, опустившись на колени, начал сворачивать ковер, чтобы освободить странные надписи, сделанные на полу, видимо, черной краской.

– Я чув-ству-ю, спек-такль наш ско-ро кон-чит-ся, – по слогам прочитал Димка и оторопело уставился на меня: – Че это такое?

– Это стихи! – воскликнула тетушка.

Медленно, с трудом разбирая витиеватый почерк, Вера с восторгом читала:

– Я чувствую, спектакль наш скоро кончится,

Но занавес пока не закрывай.

Не понимаю, почему мне хочется,

С тобою рядом быть. Ты это знай.

Ты помни: никакой другой награды,

Мне у судьбы уже не попросить.

Единственное, что мне очень надо:

С тобою быть, с тобою рядом быть.

– Милый стишок, – усмехнулась я, – как раз для девичьего альбома, куда романтично настроенные барышни собирают всякие глупости. Учитывая, что мы стоим посреди розового кошмара, а с полки на нас таращатся идиотские барби, то смею предположить, что сей шедевр плинтусной лирики принадлежит хозяйке дома. Одно не пойму, зачем она пол испоганила? Такую краску очень трудно замазать…

– Материалистка до мозга костей, – возмутилась тетушка. – А может быть, влюбленная женщина написала эти строки для дорогого ей человека и хотела, чтобы ее настроение навсегда поселилось в этой комнате?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.