Вадим Голубев - Скверные менты. Детективы

– Вполне с целью мести мог «заказать» бывший министр, – вставил Розанов.

– Не проходит! Бывший министр уже десять лет как на кладбище. Когда понял, сколько потерял, сердце не выдержало.

– В таком случае, могли заказать дети, – предположил Хомутов.

– Вряд ли! Они живут на Лазурном берегу во Франции. Им папаша оставил по вилле, плюс немеряные деньги в офшорах. Кроме того, отпрыски были даже рады, когда дорвались до крутых миллионов. А с батей они были далеко не в лучших отношениях.

– Однако эту версию следовало бы проверить, – не унимался Юрий.

– Проверит ФСБ по своим каналам. Кстати, для нас это был бы лучший выход – перекинули бы все в Интерпол. Когда Эдик распродал все, что не успел продать предшественник, его переместили в депутаты Государственной думы. Там он сразу отличился: в столовой полез без очереди, расталкивая женщин. Когда ему сделали замечание, завопил: «Вы – никто и звать никак, а я – депутат в законе!» Так и прилипло к нему прозвище: «Депутат в законе». На заседаниях Думы Стрельцов практически не бывал. Не удосужился он хоть раз посетить свой избирательный округ, принять хоть одного избирателя. В результате – с таким треском пролетел на выборах в Думу предпоследнего созыва, что в выборах Думы последнего созыва даже не принял участия. Перешел в глухую оппозицию к власти. Основал «Фонд борьбы с олигархией», щедро финансируемый Западом. Официально, доноры – правозащитные организации и отдельные благотворители. Но, это – уже не наш вопрос!

– Жены у Стрельцова были? – уточнил Хомутов.

– Четыре! Двое из них живут в России. Одна – в Лондоне. Еще одна в испанском городе миллионеров – Марбелье. Кроме того, было огромное количество любовниц. Вот здесь нам придется крепко поработать! Брошенные женщины, да еще с детьми на руках могли очень желать смерти Эдику. Жены тоже вполне могли его «заказать», чтобы разделить миллиард Стрельцова. Только пока не знаю миллиард чего: рублей, долларов или евро? Не стоит забывать, что став министром, Эдик со скандалом вышиб из своей конторы несколько высокопоставленных чиновников, заменив их своими людьми. Вот, вам еще одна версия!

– Могли достать его и с прежнего места жительства, – высказал мысль Розанов.

– Запросто! Будучи депутатом городской, а позже краевой думы, Эдик вовсю брал откаты, но помощи никакой дававшим их не оказывал. Полагал, что ему должны платить за сам факт его существования.

– Могли достать и некогда обыгранные им, – добавил Хомутов, вспомнив лермонтовский «Маскарад».

– Без проблем!

– Могла быть и «бытовуха», – вставил Розанов. – Как следует из сводки, Стрельцов кутил в ресторане в обществе дамы. Могла возникнуть ссора из-за женщины…

– Не только ссора – даже драка произошла. Однако «оппоненты» Эдика были повязаны нарядом полиции, и в настоящее время пребывают в местном отделе внутренних дел, – ответил подполковник. – Приехали! Вон Трофимыч над телом колдует.

Покойника уже перевернули на спину. Судебно-медицинский эксперт Трофимыч осматривал карманы убитого. Из кармана брюк он вытащил комок пятитысячных банкнот, из внутренних карманов пиджака – пачку сотенных долларовых банкнот – из левого и пачку достоинством в двести евро – из правого. Из боковых карманов пиджака Трофимыч извлек золотой портсигар, золотую зажигалку фирмы «Ронсон» и удостоверение депутата Государственной думы.

– Странно, удостоверение надлежало сдать после оставления поста, – проговорил Хомутов.

– Что с шулера возьмешь! – хмыкнул Крупин.

Подошли сотрудники ФСБ.

– Давно не виделись, Виталий Валентинович! – протянул их старший руку Крупину.

– Здравствуйте, Николай Павлович, – пожал Крупин руку. – Каково ваше мнение?

– Не думаю, чтобы имело место политическое убийство. Кому был нужен этот политический труп? Он даже собственную партию не сумел создать – не верили ему люди. Три десятка мало что смыслящих юнцов, да десяток приспешников, уволенных за коррупцию из некогда возглавляемого им министерства: вот и вся его опора. Но шум будет по всему миру! Так, что отрабатывая нашу версию – убийство по политическим мотивам, мы окажем вам всестороннюю помощь.

– Надо бы побеседовать с его бывшими женами, проживающими за рубежом…

– Завтра же, нет – уже сегодня, – глянул сотрудник ФСБ на часы. – С ними свяжутся. К вечеру вы будете иметь ответы на интересующие вас вопросы.

– И они будут отвечать на вопросы? – удивился Хомутов.

– А куда они денутся? Не захотят – появятся материалы в прессе о том, что дамочек подозревают в организации убийства. После этого с ними никто не захочет иметь дело. Результат – банкротство фирм, а бывшие супруги, к их чести, не тупо проживают деньги, но успешно ведут бизнес. Далее – переезд из кварталов богатых людей в эмигрантские трущобы. Детей выгонят из элитных школ, и они будут учиться с неграми и нищими арабами. Что-нибудь еще? – повернулся сотрудник к Крупину.

– Мы выдвигаем в качестве одной из версий – убийство на почве коммерческой деятельности потерпевшего…

– Официально предпринимательством Стрельцов не занимался – жил на банковские проценты и доходы от дивидендов. Мы дадим вам список бывших подчиненных покойного, у которых были к нему счеты. С женами, живущими в России, а также с любовницами разбирайтесь сами. Не то зарубежная пресса поднимет шум, дескать, ФСБ старается направить расследование по ложному пути. Кстати, представители масс-медиа уже съезжаются. Список любовниц убиенного мы вам тоже передадим, а он – ох, большой! Мы поехали. До связи! Да, передайте нам все копии ваших материалов!

– Розанов, Хомутов! Окончили составление протокола осмотра места происшествия? – повернулся Виталий Валентинович к подчиненным.

– Так точно, товарищ подполковник!

– Я тоже закончил, – подошел Трофимыч. – Повезем тело на вскрытие. Утром представлю свое заключение.

– Хочу допросить свидетельницу преступления, – кивнул Крупин полицейским из местного ОВД.

– С ней работают психологи. У девушки нервный срыв.

Виталий Валентинович подошел к микроавтобусу в котором сидела Оксана и специалисты-мозгоправы.

– В настоящее время провести допрос невозможно. Свидетельница пережила сильнейший стресс. Единственное, чего мы от нее добились – убийца был в балаклаве. Так, что личность злоумышленника установить по ее показаниям не удастся. Разумеется, ни номера, ни марку автомобиля, на котором скрылся злоумышленник, свидетельница не запомнила.

– Едем в ОВД, потолкуем с задержанными, – принял решение Виталий Валентинович.

В «обезьяннике» томились кавказцы и охранники Стрельцова. Секьюрити обвинили гостей с юга в нападении на хозяина. Те утверждали, что затеял драку «Депутат в законе».