Светослов - Страсти по Фаусту. Роман

– Веничка, ты сегодня у нас что-то подозрительно гладко выглядишь… Не поделишься секретом?..

И Веничка непринуждённо поделился:

– Чтобы клетки обновлять, нужно думку фильтровать…

– Это точно, – вступил в разговор актёр Стас, весельчак и балагур, каких мало. – Я вот как-то гулял по Калифорнии…

Все тут же напряглись, переключив всё внимание на Стаса…

И Стас вдохновенно продолжил:

– Да. Иду я как-то по Калифорнии, гуляю себе спокойненько, думку фильтрую… Смотрю – шоп. Дай, думаю, зайду. Ну и зашёл. Гляжу – а за прилавком – Мата Хари, – тени наводит… Меня увидала – разулыбилась и говорит: «Заходи, Стас, у нас пиво свежее». Я остолбенел поначалу, а потом думаю: «Возьму пивка, раз свежее.» Ну и взял. Мата Хари дала мне пару банок и шепнула: «Ты заходи к нам почаще, Стас, – у нас не только пиво бывает…» И подмигнула мне так, по-свойски… Ну я вышел на улицу, хотел было пиво открыть – попробовать, гляжу – а навстречу Гарри Поттер идёт, и улыбается как-то загадочно… Я тоже в ответ улыбнулся. А Поттер и говорит: «Привет, Стас! Гуляешь?» Я отвечаю: «Гарри, ты, что ли?» Он говорит: «Да, я. А то кто ж ещё.» Я говорю: «А что это ты такой загадочный?» А он отвечает: «Да вот, спешу на платформу девять и пять четвертей…» И улыбается. Я говорю: «Гарри, что у тебя с арифметикой? Ты что-то не то загнул…» А он говорит: «Да я следы заметаю. Я тут намедни занял бабла Волдэморту. Он решил себе новое тело купить. Да сдуру взял и купил тело Шрэка… Теперь с него долг не вышибить, придётся его мандрагорой окучивать… Ну ладно, пошёл я.» И пошёл он себе дальше по Калифорнии. И я пошёл. Вдруг смотрю – а на меня надвигается этот Волдэморт в теле Шрэка… Ну, думаю, всё, приехали… А Гарри вдруг развернулся и что есть мочи как долбанёт его заклинанием, у меня аж уши заложило… И тут этот мафик шрэкообразный раздуваться стал… А потом взлетел, как воздушный шар, да и лопнул. У меня от этого взрыва и вовсе в глазах потемнело… Вот же, блин, думаю, до чего дожил. Вдруг смотрю – а прямо на меня Терминатор идёт, и пушку свою на меня направил… Я думаю: ну нет, гад, ты-то меня на ура не возьмёшь. Я кое-что тоже умею… Взял да и шарахнул в него заклинанием, – самопальным, естественно. Он на глазах у меня весь и разъехался, как масло на сковородке… А в голове – душераздирающий возглас Терминатора этого: «Что ж ты, падла, самопалы юзаешь?!» Я смекнул тут же да и ответил: «Сам падла. А самопал – он и в Африке самопал. Никто ещё не запрещал самозащиту, блин, гусь перелётный с железяками стрёмными…» Вспомнил я тут про пивко, что Мата Хари мне дала, да и глотнул его… И тут исчезла Калифорния… Я вдруг онемел весь… Глядь – кухня моя, родимая… И я в ней, тоже родной такой весь… Дай-ка, думаю, проверю – не глюк ли это… Ну и ещё пивка отпил малость… Тут смотрю – кухня моя исчезла… Ну точно – глюк, ядрёна кончита. И стою я у переулка какого-то обшарпанного. Гляжу – а из подворотни выходит поручик Ржевский с рабыней Изаурой под руку… А навстречу им выдвигаются Турецкий с Каменской, и тоже под руку… Турецкий хвать пушку – и на Ржевского наставляет; а Ржевский тут же как шарахнет в него матом семипудовым!… Турецкий с Каменской так и рухнули навзничь. А Изаура и говорит Ржевскому на ломаном русском: «Ви ошен карачо и силно умеет гаварит; я согласна бит Ваша лубовница…» А Ржевский осклабился, меня увидав, и молвит: «Стас, не бойся, тебя я не трону.» Ну, думаю, надо ещё раз думку отфильтровать, – и пивка из банки глотнул… И тут всё исчезло… Я глаза открываю – сижу перед зеркалом в нашей гримёрке, а сзади Лукоморьев меня тормошит: «Стас, вставай, домой пора. Ты переутомился…» И тут я понял: думка отфильтрована.

Закончив свой умопомрачительный монолог, Стас с удовлетворением откинулся на стуле.

Когда общий хохот поутих, актриса Нора резюмировала:

– Это просто эпический шедевр…

– Да, Стас, тебя нынче сдвинуло конкретно, – добавила Люся.

– Конкретный сдвиг всегда на пользу, – произнёс вдохновлённый Стас.

– М-да, если сдвиги с утра, то значит работать пора, – поэтически произнёс Веня.

И Стас тут же воскликнул с весёлой иронией:

– Ну и где наш великий и ужасный?!

И тут появился режиссёр театра импровизаций Лукоморьев:

– Я здесь!

Все замерли. Режиссёр бодро поднялся на сцену и выложил на столик подготовленную рукопись. Все оживились.

Лукоморьев, потирая руки, тут же заинтриговал актёров:

– Ну что, монстры богемы, у меня для вас – новость… Сейчас мы освежим нашу глубинную драму всепроникающими импровизациями… А затем займёмся внедрением светлых идей в задворки сознания. А дальше – гастрольный экспромт. Народу нужна радость!

И он загадочно улыбнулся.

– Неужели гастроли? – вопросил Стас.

– Несомненно, – ответил Лукоморьев.

– А куда? – поинтересовалась актриса по имени Аня.

И все направили взгляды на режиссёра…

– Пока секрет, – загадочно произнёс Лукоморьев. – Не всё сразу.

Он взял рукопись, отделил от неё нужную часть и продолжил, глядя на актёров:

– А сейчас – вот, нате-ка текст. Это нужно срочно проштудировать и попробовать поставить, – разумеется, пока черновой вариант, но… главное, чтоб основная линия в головах осела…

Лукоморьев посмотрел на Сашу с Люсей и продолжил:

– Саша, Люся, – здесь главные роли, это вы должны сделать.

И он вдохновенно вручил им часть текста своей нетленки.

Актёры Саша и Люся оживлённо принялись просматривать отпечатанный текст…

Режиссёр обратился к остальным актёрам, держа в руках другую солидную часть рукописи:

– Так; Стас, Веня, Костя, Паша, Нора, Аня… Вот здесь – импровизации… но – с учётом вашей виртуозной фантазии. Это – вкратце.

И он вручил рукопись Стасу, после чего Стас принялся читать рукопись, целенаправленно пуская листы по кругу.

Актёры оживились, сгруппировались и начали просматривать рукопись новой неадекватно интригующей пьесы, передавая друг другу листы с отпечатанным текстом…

– Это всё желательно продублировать, а то сразу всем читать сложно, – сетовала актриса Нора.

– Сейчас на ксерокс пустим, – успокоил Лукоморьев. – Вы пока суть уловите, а дальше – дополним.

Стас оторвался от чтения и задумчиво произнёс:

– Да, импровизация требует особой чуткости…

– И не только чуткости; отваги она требует! – дополнила Нора.

Актриса Люся, оторвавшись от текста, вдруг задумалась. Она вымолвила:

– Странная вещь происходит в нашей драматургии… Почему-то все герои – Офелия, Гамлет, Ромео, Джульетта, Тартюф, Дон Жуан, Фауст, Маргарита, – все они – из другой страны…

Лукоморьев с улыбкой пояснил:

– Понимаешь, Люсенька, для того, чтобы жить в России, нужно иметь огромную силу воли…

Стас понимающе кивнул, – мол, попал в точку…