Ирина Ковальчук - Тень зиккурата

Лора отрицательно покачала головой.

– Затем, чтобы рано или поздно каждый смог отыскать свою…

От этих слов оба почувствовали неловкость и замолчали. Прошло несколько минут. Вдруг Лора остановилась и, посмотрев прямо в глаза своему спутнику, спросила:

– А почему ты так странно рассматриваешь меня?

Ваня, не ожидавший такого вопроса, смутился, потом посмотрел на Лору тем же интригующим взглядом.

– Просто когда-то, можно сказать в другой жизни, мне очень нравилась девочка, которая, если бы она выросла, наверное, была бы очень похожей на тебя.

– Она тоже была рыжая?

– Нет, у нее были светлые волосы, но в остальном – сходство поразительное.

– А она что, умерла? – осторожно спросила Лора.

– Да.

– Поэтому ты часами мог смотреть на звезды?

– Да. Мама объяснила мне, что эта ушедшая половинка меня самого теперь – самая яркая звезда на звездном небосклоне, и что каждый вечер я смогу, глядя на небо, разговаривать с ней. Но самое главное, что я никогда в ней не разочаруюсь, так как всё, что с ней связано, уже принадлежит вечности.

– А что такое вечность? – спросила Лора.

– Я много думал над этим и понял, что по меркам вечности наша жизнь – всего лишь мгновение. Сама посуди: наше появление на свет сопровождается громким криком, а исчезновение – горьким выдохом, поэтому совокупность миллионов жизней звучит в вечности как бы музыкой. Вот только представь себе…

Ваня сделал два шага в сторону и, артистично подняв к небу протянутую руку, начал свой рассказ:

– Где-то посреди бесконечности усыпанного звёздными туманностями неба пребывает Вечность. Тихий дом Вечности. Здесь всё начинается и всё заканчивается. Здесь есть всё, и нет ничего. Здесь всё не так, как у нас. И музыка здесь тоже другая. Она вспыхивает новой звездой на небосклоне временной жизни, пронзая тишину испуганным криком сморщенного от страха младенца, и затихает в чуть слышном последнем вздохе иссякшей жизни. Крик – вздох, крик – вздох, и дымный след сгоревшей, как свеча, звезды уже беззвучно оттеняет блистательный свет звезды родившейся, напоминая ей… о смерти.

Вот она музыка Вечности. Её слышали древние, предупреждая нас через века: «Memento mori 5 5 Memento mori (лат.) – Помни о смерти ». Но испорченный телефон столетий донёс до нас всего лишь: «Amore, amore, amore» под писклявые взвизгивания смычка подвыпившего скрипача.

Музыка Вечности. Ирония жизни. Звёздный дождь…

Они пошли вдоль набережной, взявшись за руки, и даже не заметили этого. Просто держась за руку, не так страшно было идти среди непостижимой музыки Вечности, которую люди по незнанию называют коротким словом «жизнь».

Было уже далеко за полночь, но они все еще бродили вдоль набережной. Разноцветные огни большого города отражались в черной воде, зачаровывая взгляд. Возле воды было свежо, и Лора начала дрожать.

– Может, отвести тебя домой?

– Нет, давай еще погуляем… Ваня, – сказала Лора немного погодя, – вот я не верю в Бога, а вы с Настей верите. Почему?

– Во-первых, ты выросла в атеистической семье, а во-вторых, еще, по-видимому, не страдала. Страдание – кратчайший путь к Богу.

– Значит, ты страдал?

– Да, я еще ребенком наделал много ошибок. Хотя, по большому счету, основная масса ошибок совершается человеком именно в детские и юношеские годы. А потом они или повторяются, переходя в привычку, или приходит время расплаты за них.

– Расскажи.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Книга Генри Саггса

Г. Уэллс «Зеленая дверь».

Life is shit (англ.) – Жизнь – дерьмо

Story (англ.) – история

Memento mori (лат.) – Помни о смерти