Глеб Бенисович - Rebis

А что нужно мне? Я постоянно думаю над этим. Я хочу найти ответы, но никакие коаны мне не могут помочь. Можно изучить восточную философию, посвятить свою жизнь медитации, прийти к тому, что тебя нет. Раствориться в этом абсолюте, стать частью мира и ощутить, что меня больше нет. Меня, того человека, который мыслит. Я есть. И я отличаюсь от других людей. Я этим горжусь. Мне приятно говорить: «Я есмь» – и прочувствовать это всем моим телом, произнеся каждую букву.

Каждый раз я возвращаюсь к этой теме. И каждый раз я не могу найти ответ. Она меня преследует постоянно, держит на коротком поводке, и как только мне кажется, что я нашел ответ, устраивающий меня, позволяющий жить, я сразу нахожу противоречия, которые рушат всю мою стройную цепь рассуждений. От этого невозможно скрыться, даже сменив обстановку, – это лишь временное облегчение, я знаю это по опыту, потому что эти вопросы живут внутри меня.

Видимо, даже в воскресное утро мне не избавиться от философского поиска себя.

Я поднялся с постели и подошел к окну. В голове у меня творилась полная неразбериха, мысли кружились, словно рой пчел, постоянно жужжа. Они мелькали, всплывая в памяти, одни просто звучали, другие проносились перед глазами, словно кинофильм. Я закрыл глаза, чтобы немного расслабиться, но это не помогало. Я думал над своей сущностью, эта тема была, наверное, главным моим вопросом, на который я так и не смог найти ответ. Во мне словно два человека вели диалог. Этот диалог начинал звучать все громче и громче. И мне казалось, что тот внутренний «Я», который вечно молчит, но именно он управляет мной, решил наконец высказаться. Я слышу сейчас этот вечный внутренний диалог, который путает все карты, который терзает меня по ночам, от которого я бежал из России, потом из Италии, в надежде, что с переменой места проживания, обстановки этот голос будет звучать не так настойчиво. Я знал, что если сейчас открою глаза, то я, наверно, увижу ту страшную, вечно недовольную жизнью, эгоистичную натуру, которая пытается отстоять свои права на существование, доказать, что именно эта эгоистичная натура и есть я сам.

Все. Хватит! Пора в душ. Только это отвлечет меня от глупых мыслей.

И действительно, теплая вода позволила расслабиться моему телу и усыпить, пусть и не надолго, волнение. Позже, следуя своему утреннему ритуалу, я умываюсь холодной водой, действующей на меня чрезвычайно отрезвляюще. Я даже слегка по-новому взглянул на обстановку своего номера. Приятно жить в хорошем номере.

Я подошел к зеркалу и остановил взгляд на своем отражении. Я любуюсь им и одновременно чувствую неприязнь, легкое отвращение к себе, и я точно знаю, что причина не во внешности, с ней мне повезло. Я пристально вглядываюсь в отражение. И отвращение, словно голодный пес, срывается с цепи.

Вот он эгоизм в чистом виде, энциклопедический эгоизм – я кропотливо ухаживаю за собой только потому, что не могу выносить себя. Легкая, почти незаметная, улыбка, горделивый взгляд – внешне все прекрасно. Разве это владение собой, улыбка, которой я могу привлечь любую девушку, скрывают ненависть к себе? Не поверю, что в таких делах женщины могут ошибаться, в чем в чем, но только не в этом. Но все-таки прячусь за маской бесконечной любви к самому себе, только потому что так смогу скрыть или, лучше, возместить ту ненависть, обосновавшуюся у меня внутри.

Я начинаю понимать причину своего внутреннего диалога – два существа, два брата во мне. Они близнецы, но с диаметрально противоположными характерами, которые не могут ужиться в одном теле и которые тайно ненавидят друг друга, пытаясь это всячески скрывать. Прямо как в Библии: «правая рука не знает, что делает левая». А кто из этих близнецов я? тот, кто сейчас думает и не переносит свою половинку? Это хороший вопрос.

Странно, я никогда не называл словами то, что у меня внутри. Такие слова, как душа, незыблемое начало слишком громоздки и очень расплывчаты в определении. Придуманные церковниками, они служат их интересам. Допустим, если это душа, то почему она черна и грязна? Материальная грязь, которую можно пощупать, не принадлежащая той материи, из которой состоит душа, как они могут быть вместе? как могут сочетаться? Это то же самое, что мысли с налетом пыли. Но если душа и мысли – суть одна материя, то как может случиться, что мысли бывают грязны и похотливы, ведь душа чиста. В моем представлении она как внутренний стержень. И этот стержень со временем облепляется наростами морали, правилами, житейскими ситуациями, горестями, представляя собой сумму жизненного опыта. Со временем они наслаиваются, накладываются друг на друга, и в скором времени невозможно будет определить, есть ли вообще у человека душа помимо этой грязи. Но стержень под этой грудой одежды все так же чист. И, видимо, если вернуться перед смертью в лоно церкви, покаяться, то эти наросты спадают, оголяя внутренний стержень. Если не будет другого выхода достигнуть рая, то так и поступлю.

Думаю, что так же будет и с другими определениями. Поэтому мне нужно свое слово, которое прекрасно описывало бы то, что я испытываю, так как я это понимаю. Сейчас же мне легче использовать слово «внутри».

Я посмотрел на часы – часовая стрелка перевалила за двенадцать – и еще раз убедился в том, что за размышлениями я часто теряю ощущение времени.

Чувство голода набирает силу. К тому же надоело сидеть в четырех стенах гостиничного номера, и я спустился в ресторан.

Солнце сквозь стеклянные стены гостиницы заливает светом пол ресторана. Я выбираю место возле окна и сажусь поудобнее, не забыв перед этим выложить все вещи из кармана, что бы ничего не мешало мне наслаждаться вкусом еды и наблюдать за людьми.

Машины, пересекающие площадь, люди, снующие туда и сюда, уличный хаос – мое любимое зрелище. Оно успокаивает, но в то же время и радует глаз. Еще одно «представление», на которое можно смотреть бесконечно. Возможно, господь создал нас именно за этим, чтобы иметь возможность умилительно глядеть на нас сверху. Ведь как это прекрасно наблюдать за копошащимися внизу существами, возомнившими себя равными Создателю, за этой упорядоченностью, если смотреть на нее сверху, и полным хаосом, наблюдая за всем происходящим изнутри.

Тем более приятно наблюдать за этим, отыскивая разницу между людьми. Это очень забавно, учитывая, что разница всего лишь внешняя. Смотреть, как человек, пронесшийся на шикарной машине, тщеславие которого вырывается за ее пределы, – слегка приоткрой окно, и оно дымом повалит оттуда, ощущая свое стеснение. И бедные люди. Нет, это слишком двусмысленно. Лучше – люди без материального состояния, которые трепещут при имени Создателя, при имени власть имущих, одним – словом трепещут всегда.