Андрей Рачковский - Чистильщик. Криминальный роман

Когда с пистолетом в руках, направленном в салон, к автомобилю подошел один из прибывших, водитель уже бился в предсмертных конвульсиях. Через полминуты он обмяк и затих.

Спустя еще минуту с майора сняли наручники. И вытащили из машины. Но не грубо и небрежно, не как пленника. А как спасенного друга и товарища. И еще как командира. Но майор снова нырнул в салон автомобиля, прошарил по карманам мертвого водителя. Не найдя то, что искал, бросился к мертвому конвоиру. Достал из кармана телефон и набрал номер.

Павел Грачев, больше известный под кличкой Шнырь, выехал на работу рано утром. После вчерашней попойки трещала голова. Ехать куда-то в таком состоянии страсть как не хотелось. Хотелось лежать себе в постели, не спеша потягивая холодное пиво. Тем более, что в постели у Шныря остались две девочки, готовые и согласные на все.

Но не ехать Шнырь не мог. Он работал не на заводе и не на фабрике. Официально он вообще нигде не работал. Но, тем не менее, работа у него была. Та, что поручил ему Швед. И которую Шнырь добросовестно выполнял. Не позволяя себе прогуливать или отлынивать. Потому что на заводах и фабриках за прогулы увольняли. А Швед лишал. Не премии лишал. Жизни. А жизнь Шнырю нравилась. И поэтому сегодня Шнырь, несмотря на дикое похмелье, разбитость во всем теле и отвратительное самочувствие, встал и поехал. Ни на минуту не осмелившись усомниться в необходимости ехать. В принципе, как всегда. Швед для него был царем и господом богом. Как и для всей его банды. Да и для города тоже…

Машина, которую вел один из двух подручных Шныря, остановилась на площадке у одного из рынков. На котором Шнырь был «контролером». То есть контролировал всех торговцев. Чтобы никто из них не сбивал цену. Чтобы никто из них не обидел другого торговца. И чтобы все они вовремя платили. Шнырь с его подручными пошли по рынку. К полудню они обошли почти весь рынок. И собрали положенную плату почти со всех торговцев. Почти – потому что Шнырь не выдержал мучившего его похмелья и несколько раз заворачивал к местной пивной, где каждый раз выпивал по кружке свежего и холодного пива. Шнырю полегчало. Намного причем. Осталось обойти всего несколько точек

На одном из контейнеров висел замок. Торговли не было. Вообще не было. Непорядок…

– У нее дочка приболела, – пояснила ситуацию торговка-соседка.

– Она знала, что сегодня срок оплаты? Знала! Так что это ее проблемы, – проговорил Шнырь, делая пометку в своем небольшом, мятом блокноте. Теперь «долг» торговки, у которой заболела маленькая дочь, увеличился на четверть

С двумя другими точками проблем не было. Никто не рискнул перечить. Предпочитали добровольно расставаться с деньгами. Так было лучше. Для торговли. Для здоровья.

Небольшой казус случился в последней точке, стоящей в самом дальнем и грязном углу рынка. Несмотря на отдаленность и малую проходимость, аренда здесь была такой же, как и в центре рынка. И Шнырь тоже брал с этой точки полную плату. Точка принадлежала семейной паре средних лет, которые продавали здесь дары природы, выращенные ими же на отдаленном от города участке. Обычно муж и жена вкалывали на участке вместе, беря контейнер в аренду лишь на выходные. Но недавно в их семью пришло счастье. Случилось то, чего они так долго ждали и хотели. Жена забеременела. И тогда муж добровольно взвалил на себя всю работу в огороде, а жена взялась продавать результат их трудов. Теперь она каждый день проводила у арендованного ими контейнера, а муж периодически приезжал завести товар и проведать беременную жену. У которой был шестой месяц беременности.

Вот и сегодня он приехал проведать жену. Привез гостинцев ее сестре, жившей в городе. Жена с гостинцами ушла к сестре. Муж остался вместо нее. Не привыкший сидеть без дела, он быстро нашел себе дело. Подбил ножку у стула, чтобы, не дай бог, жена с него не упала. Подправил перекосившийся косяк у двери, чтобы та нормально открывалась. И ремонтировал прилавок, чтобы овощи не упали с него на землю, когда к нему подошли трое парней и потребовали деньги за то, что он тут занимается торговлей. Спокойно выслушав их, он повернулся к ним спиной и продолжил прерванное было занятие.

– Э, чувак, ты че, не догоняешь, что ли? – подручный повысил голос.

– Я заплатил аренду на прошлой неделе. Можете сходить к директору рынка, уточнить.

– Так то директору рынка… – протянул Шнырь. – А это нам…

В ответ тишина. Мужчина продолжил что-то делать с прилавком, сидя возле него на корточках. Не привык Шнырь, чтобы с ним так обращались. Взбесило его это. И Шнырь кивнул своему подручному. Тот шагнул к дерзкому бунтарю, чтобы проучить его. И уже размахнулся, чтобы ударить. Но тот неожиданно выпрямился, развернулся, а в следующее мгновение кулак влетел в нос шестерке Шныря. Тот завопил, разбрызгивая по сторонам кровь. Шнырь и второй подручный бросились на обидчика. Мужик умел работать, и работал с утра до вечера, поэтому кулаки у него были большие и тяжелые. Он умел работать, но не драться. Один на один он, возможно, и сумел бы одолеть Шныря с его шестерками. Но те нападали с разных сторон. Как шакалы, бросались со спины. Им удалось уронить противника на землю. Который не успевал даже прикрыться от сыпавшихся на него ударов.

Заголосила вернувшаяся от сестры жена. Бросилась было уговаривать «контролера», но получила в ответ сильный удар, отбросивший ее назад. Бандиты ожесточенно избивали ногами все пытавшегося подняться с земли мужа. Шнырь выломал ножку прилавка, ту самую, которую мастерил избиваемый ими. И принялся избивать ею окровавленного мужа торговки, которая, схватившись за живот, зажималась в нескольких метрах от них. Возможно, Шнырь с его шестерками забили бы мужа насмерть, если бы не подоспел милиционер, дежуривший на рынке. Ему с трудом удалось уговорить Шныря прекратить драку. После чего милиционер в сопровождении Шныря и его шестерок, волочивших окровавленного мужика по земле, от полученных побоев неспособного идти самостоятельно, направился на пост милиции. Где по всем правилам оформил нападение и драку. Со слов потерпевших – Шныря и его шестерок – написал рапорт, в котором отразил все произошедшее. Как мужик вдруг накинулся на подошедших к его контейнеру трех парней. Как разбил или сломал нос одному из них. Как разбил в нескольких местах губы другому. Все отразил. Все как было…

Жена, превозмогая боль в животе, подошла к своему контейнеру. Наклонилась, собирая рассыпавшийся товар. От полученного ею удара сильно болел живот, было больно даже шевелиться. Едва боль начала слегка отпускать, как двое местных алкашей притащили ее мужа. Женщине сначала показалось, что тот мертв. И она вдруг снова почувствовала сильную резкую боль. Теперь уже отдававшую в низ живота…